— Подождите в приемном покое, он сейчас выйдет. Расхаживая туда-сюда, чем раздражала некоторых посетителей, Сара размышляла над тем, как найти женщину, укрывшуюся под псевдонимом Ада. Но часть ее мозга с таким нетерпением ждала возвращения Кристофера, что она никак не могла сосредоточиться. Тогда она решила заняться более простой задачей. — Этта город разбудит, — прошептала она себе под нос. «Город, по-гречески, полис, откуда пошло слово политика. Этта занималась политикой и была очень активна на этом поприще», — размышляла Сара. Она набрала ключевые слова «Этта политика» в поисковике Гугла, и подтверждение не заставило себя ждать. — Этта Пальм д’Эльдерс, — прошептала она. Сара быстро прочитала статью и узнала, что Этта Пальм была деятельницей Великой французской революции, известной, в числе прочего, своим громким выступлением о несправедливости законов, благоприятствующих мужчинам в ущерб женщинам. Она осмелилась официально потребовать от Законодательного собрания построения образования девочек на тех же принципах, что и мальчиков, признания женщин совершеннолетними с двадцати одного года, возможности для них занимать общественные должности, принятия закона о разводе. Председатель собрания отверг ее петицию. Созданная ею женская ассоциация была распущена после 1792 года. Не было никакого сомнения, что Катрина Хагебак выбрала себе псевдоним именно в честь нее. Но Ада? Наконец Сара заметила Кристофера, оплачивающего счет за оказанные услуги. Она подошла к нему, и он обнял ее, как в первый раз. — Ты снова спасла мне жизнь… — шепнул он. — Ты — мое настоящее противоядие. — После того как я подставила тебя под вирус, притащив сюда, это самое малое, что я должна была сделать. — Угу, я попался, как последний лопух… Спасибо, мадам, — добавил Кристофер, обращаясь к медсестре, выписавшей ему чек. — Что ты нашла в речи Катрины? — Тебе больно? — спросила Сара, осторожно притрагиваясь к широкой повязке на шее Кристофера. — Дергает, но терпимо. Так что с речью? Сара села на одну из скамеек в приемном покое больницы и, понизив голос, кратко рассказала о своих находках, закончив рассказ тем, что она узнала о деятельности Этты Пальм. Кристофер сел рядом с ней. — Я никогда не пойму, как мужчины, кричавшие налево и направо о равенстве и справедливости, считавшие себя просвещенными, могли отвергнуть требования женщин и отослать их заниматься домашними делами, затыкать им рот, убивать их тысячами. — Когда прочтешь речь Катрины, поймешь, что это началось задолго до французской революции… Это одна из величайших, если не величайшая и глубочайшая махинация в человеческой истории. Но пока что мы должны найти Аду. — О’кей. Что Этта, что Ада — они открыто боролись за права женщин. То есть выступали как публичные персоны. Точно так же, как Катрина Хагебак. Стало быть, под псевдонимом Ада скрывается женщина-ученый, открыто выступающая за равноправие с мужчинами. Пока Кристофер говорил, Сара пробовала в поисковике многочисленные комбинации ключевых слов, и в их числе «Ада феминизм науки». — Кажется, я что-то нашла, Крис! — бросила она, прочитав по диагонали текст на экране своего телефона. — Что? — Слушай: «Проект „Ада Лавлейс“ запущен в 1997 году в Германии, в честь исключительной отваги и мощного предвидения английского математика Ады Лавлейс…» Сара заговорила с таким энтузиазмом, что пациенты и посетители, также сидевшие на скамейках приемного покоя, обратили свои заинтригованные взгляды на этих возбужденных иностранцев. Сара продолжила уже тише: — «Имеет целью поощрять девушек получать высшее образование в области технологий, информатики и математики, где женщины представлены еще недостаточно и где очень сильны мужские предрассудки. Проект „Ада Лавлейс“ предоставляет школьницам со всей Германии возможность стать слушательницами и подопечными женщины-ученого, сумевшей, преодолев стереотипы, сделать успешную карьеру в этих областях знания. Кураторство осуществляется как в семинарской группе, так и в индивидуальной форме». — Прекрасная идея, в этом направлении и надо копать. Кто руководит проектом? — спросил Кристофер, одновременно ища в своем телефоне. — Руководителя проекта «Ада Лавлейс» зовут Шафи Рейнвассер, она работает в Институте Макса Планка в Германии. — Макса Планка? — удивился Кристофер. — Ты его знаешь? — Еще бы не знать! В одном из центров Макса Планка выделили геном неандертальца, что уже подвиг, но, кроме того, благодаря им стало известно, что во всех нас имеется от 1 до 3 процентов неандертальских генов. Так что они на передовой линии науки. А в каком она институте — в Германии их несколько? Сара зашла на сайт, проследовала по ссылке и подняла голову. — Этот расположен в Йене, а она специалист по археогенетике. Никогда не слышала о такой науке. — И угадай, чем еще она занимается? — подхватил Кристофер, успевший за это время тоже кое-что отыскать. — У нее есть персональный сайт, на котором она рассказывает о жизни Ады Лавлейс и ее вкладе в современную науку. Сара, это она, точно она… — Надо с ней срочно связаться, чтобы предупредить. Кристофер продиктовал телефонный номер, указанный на сайте. Сара быстро дозвонилась и начала с кем-то разговор на английском. Кристофер, затаив дыхание, внимательно слушал ее реплики. Но разговор принял не тот оборот, которого они ожидали. Шафи Рейнвассер отсутствовала, поскольку готовилась к своей завтрашней пресс-конференции. Связаться с ней было невозможно. Сара нажала «Отбой». — Чертова сила! — ругнулась она. — По крайней мере, теперь мы точно уверены, что это она, раз готовит на завтра выступление. Ты не можешь связаться с немецкой полицией, чтобы они ее отыскали и взяли под охрану? — Чтобы быть принятым, мой запрос должен пройти официальным путем через Осло. А если он пройдет через Осло, Йенс Берг будет в курсе и найдет Шафи раньше нас. Кристофер застучал пальцами по своему телефону. — У меня есть ее персональные почтовый адрес и номер телефона. Она их дает на проекте «Ада Лавлейс», чтобы наставницы и студентки могли с ней связаться. Сара набрала номер, который ей назвал Кристофер, и попала на автоответчик. — Госпожа Рейнвассер, я инспектор полиции Сара Герин-ген, веду расследование убийства Катрины Хагебак. Если вы тот человек, которого я разыскиваю, вы уже знаете, что должны серьезно отнестись к тому, что я сейчас скажу. Убийца Катрины располагает возможностями вычислить вас, так же, как это удалось мне. Уезжайте как можно дальше от своего места жительства и отмените пресс-конференцию… на время. Перезвоните мне, как только сможете, по номеру, который у вас определился. Только Сара нажала на «Отбой», как телефон снова зазвонил. Она ответила. — Йенс Берг у аппарата. Где вы находитесь инспектор Геринген? Чем вы занимаетесь? — Я в Ливане, расследование продвигается. — Поконкретнее! Сара заколебалась. Ей надо было пройти по узкой тропинке между тем, что можно сказать министру, чтобы не насторожить его, и тем, о чем следовало умолчать, чтобы не дать противнику сведений, с помощью которых он добрался бы до компаньонши Катрины раньше их. — У Катрины Хагебак было по меньшей мере две партнерши, вместе с которыми она готовила некий проект. Мы вышли на след второй женщины. Мы полагаем, что ее разыскивает и убийца, чтобы тоже убить. Если мы узнаем ее имя раньше его, то, возможно, сможем его поймать. — Подождите! Какой проект? Какие партнерши? «Мерзкий лицемер», — подумала Сара. — Что-то связанное с женщинами и несправедливостями, жертвами которых они являются на протяжении тысячелетий. Что же касается партнерши, мы пока не знаем, кто она такая. Только то, что она себя называет Адой. Сейчас мы пытаемся выяснить ее имя. — И вы уже напали на след? «Так я тебе и сказала! Чтобы ты тут же слил мою информацию своему головорезу, который за нами охотится?!» — подумала Сара. — Вероятно, она работает в научной сфере, поскольку «Ада» намекает на Аду Лавлейс, математика, которая… — Я знаю, кто такая Лавлейс! — перебил Йенс Берг. — Но как вы собираетесь искать ту, что скрывается под этим псевдонимом? — Именно этим я сейчас и занимаюсь. Я буду держать вас в курсе. — И у вас нет более прямого следа, чтобы найти того или тех, кто убили Хагебак? — Нет, господин министр… Она чуть не добавила, что убийца, нанятый им, работает очень профессионально и не оставляет следов на месте преступления. — Хорошо… Жду вашего звонка немедленно после того, как вы установите личность потенциальной второй жертвы. Сара вздохнула и нажала «Отбой». У нее было ощущение, что она сейчас без подготовки играла в «да и нет не говорите». Кристофер сидел, уткнувшись носом в экран. — Есть рейс на Лейпциг — это в часе езды от Йены. Вылет через два часа. Я посмотрел на сайте Института Макса Планка: пресс-конференция должна состояться в самом институте, завтра в полдень. Если постараемся, у нас будет где-то час в запасе. Сара и Кристофер бегом отправились на стоянку древнего Библоса, где оставили взятую напрокат машину. — Как, по-твоему, что собирается открыть Шафи Рейнвассер? — спросил Кристофер, садясь в автомобиль. — Когда ты прочтешь то, что намеревалась открыть Катрина, поймешь, что эти три женщины собирались не размениваться по мелочам. Но в этот раз разоблачение будет иметь научный характер. Я ожидаю чего угодно, даже самого революционного открытия. Сара хлопнула дверцей, машина сорвалась с места, брызнув из-под колес гравием, и понеслась к аэропорту.