Ранбранды — Чёрт-чёрт-чёрт… — Я смысл понял. Неста, однако, думаю, жене захочется больших подробностей. — Да, конечно. Тётя, если у тебя нет цензурных слов, то скажи, какими можешь — что случилось? — Вернулся Тихий, поговорил с принцами. Через пару часов снял сферу. Не спрашивайте как, не знаю. Мне не позволили присутствовать при этом. Утром две новости — смерть Государя и назначение Тихого на связь Гильдии с Дворцом. — Что снял сферу… Неожиданно, но даже неплохо. Обе другие новости были ожидаемы, мы давно знали о них. Тётя, ты про что? — Про Тихого. Ответственный за протокол в Комиссии по траурным мероприятиям. Мало? Ещё — держатель дворянских регалий на Коронации. Хотите больше? Извольте — Член Государственного Совета! — Как это так?! — А вот так! Просто сидел за столом, когда новый Государь объявил всех присутствующих членами Госсовета. Потом не захотел взять своё слово назад. Случайность. Все дружно, хором в это верят. — Ошеломляющая новость. Но старичьё из бывшего Белого Двора, конечно, против? — Старичьё он купил с потрохами своим кремом от геморроя им и для красоты их любовницам, жёнам, дочерям. Канцлер, обер-цалмейстер и генерал-аншеф за него. Его Преосвященство лично… Сам! Вписал в число участников Коронации. У него тоже геморрой что ли? Мнения принца Торана попытались спросить — рявкнул: "Пусть будет в Совете хоть один честный человек, кроме меня! Хоть молод и глуп, зато верен." Кого-то Тихий вместе с Лагозом вывел, тем неудобно. Остальные, знаете ли, спорить не стали. Да и смысла нет перечить Государю. Подставить при случае подставят, а просто так отношения портить — зачем? — Тётя, а ведь из-за тебя сорвалась помолвка! Мнение — Мальчишку в Государственный Совет! Как такое вообще возможно! Молоко на губах… Это что такое? — От барона Тихого, Ваше Высокопревосходительство. Крема. — Какие ещё крема? А… понял… А здесь что? Крема! Скажет тоже… крема… Мне не нужно, у меня геморроя нет! Но, ладно, не выбрасывать же… Вот я и говорю — молодой ещё Тихий. Коли не будет лезть в политику, пускай посидит на заседаниях, послушает, как умные люди вопросы решают… Это тот самый Жемчужный? Сразу видать хорошую работу! Тут тебе не дундуки из Гильдии, этот наш, из исконных дворян. Коли что делает, так о-го-го! Не слышали, зелье от облысения поставил настаиваться? — Ваше Высокопревосходительство, служитель… краем уха… при докладе… — Ну-ну? — Ускоренную формулу Тихий вывел. Чуть не зимой будет. — Дело! Это Жемчужный, а это Горная Лаванда… Тереза Во время вечернего чая хмурая Тереза, сидящая с котёнком на руках, вдруг спросила: — Я так и умру старой девой, да? — Что ты такое говоришь?! — взвилась мама. — Мне Стах нравился — вы его прогнали, решили наследник герцогства лучше. Теперь он вдруг утонул. — И что?! — Мама, он в ванной утонул. А наша семейная стихия — Вода. И кому из вас мой новый жених не понравился? — предупреждая следующую реплику, девочка заявила: — Я знаю, что это не ты, папа. Твоя стихия — Огонь. Заявление девочки ошеломило семью. Мама неуверенно возразила: — Малышка, это никому из нас не нужно. Говорят, он был сильно выпивши… — Малый Элементаль? — вслух подумал папа. — Минимум 4-й круг, но он глуп, как пробка. Марид? Тот утопит любого простеца, однако бесплатно работать не будет. И ванна мелковата для него. — Милый! Неста не могла! Даже не думай! Зачем ей это надо? — Зачем? Я могу назвать минимум три причины, но действительно было бы проще сделать иначе. Хотя… Сфера Удержания создаётся щелчком пальцев, проще некуда. Терезочка, у тебя не было видения? — Нет. Я просто так спросила. Женихов среди наследников герцогств больше не осталось. В Гильдии все сильно ниже рангом. Значит, придётся оставаться старой девой. Когда я умру бездетной, — тут девочка горестно всхлипнула, — герцогство достанется кому-то из моих двоюродных братишек. Я буду играть с их детишками и сама выберу наследника. Слёзы набухли в уголках глаз, но Тереза стойко держалась. Лишь вернувшись в детскую, она смахнула влагу и сказала мишке: — Мама заставит тётю ответить за разрыв со Стахом. А кто по настоящему виноват, я им никогда не скажу. Разговоры — Тихий всем членам Государственного Совета послал по три лавандового и по баночке жемчужного. А мне ещё дополнительно передал, на что, ещё при покойном Государе, я ему реагенты давал. Правильный мальчик, слово держит, с ним можно иметь дело. — Да! Малыш боевой. Мне тут служители нашептали… Его камердинер им похвастал. Барон оказался таким проказником! Служанку себе выписал. Из гарема. Негритяночку! Нетронутую. Сама чёрная, только зубы, да белки глаз и видно. Ой, шалун! Правильно Его Милость говорил — гадкий мальчишка. Он ведь принцу двух простолюдиночек из молоденьких гимназисточек смог представить. Такие были, понимаешь, невинные красотулечки! — Ходок! Хорошо хоть за девками о делах не забывает. Пока какая-нибудь не окрутила, самое время погулять. Вот я помню в бытность мою… Хи-хи! До сих пор жена не знает! — Эх, молодость-молодость! * * * — Представляете? Так рада была, так рада, даже когда благодарила, до крови укусила! Я одну лаванду жене, другую ей. — А жемчуг с третьей лавандой кому? Небось, той, из оперетки? — Жирно такое актриске будет! Золотой брошью с каменьями обойдётся! Я в запас припрятал. Пригодится. А вы как? — Как-как! У меня дома жена, да внучка на выданье. Тут посторонних не задаришь, домашние женщины не поймут. Я вот думаю, надо бы на заседании… при случае, конечно… к слову… ещё попросить. Я ему послал чего, отдарился. — И я о том же думал. Барон молодой, но деликатный. Не откажет. Обер-цалмейстер ещё при прежнем государе подсуетился — дал, что для зелья потребно. Так Тихий ему, канцлеру и аншефу по несколько коробок наварил. Думаю, нам тоже никак не откажет. — Конечно, не откажет! * * * — Ну вот какой из титулярного камергера член Госсовета? Это он всё своими кремами, да лысиноубирателями добился! И этими… коктейлями камер-юнкера… Гадость! Такая гадость! — Тут ты не прав! Знаешь ли, я в клубе пробовал. Свежо и оригинально. Даже при Дворе ими не брезгуют, про салоны и не говорю. Очень ничего! — Да! Ничего! Ничего такого, чтобы в Государственный Совет вводить! Идиотизм! Полный идиотизм!