Я изогнула бровь и надменно взглянула на мужа: – Ричард. Я хотела с вами серьезно поговорить. – Вы хотите заставить меня пожалеть, что сегодня я решил заглянуть к вам перед сном? – уточнил он. – Прошу вас, сядьте рядом, – сказала настойчиво. Наездники, кем бы они ни являлись в жизни, всегда копили в себе энергию, которую выплескивали в небе. Игривый огонек жил в нас с самого рождения, и нам всегда приходилось подавлять его, чтобы окружающие не подумали, что мы сумасшедшие. Ричард позволил своему огоньку вырваться наружу. Глаза мужчины опасно блеснули, руки обхватили спинку кровати, и он в одно мгновение запрыгнул на указанное место, резво перемахнув через меня. Матрас жалобно скрипнул, заставив подлететь нас обоих, точно на качелях. Герцог Бёме сделал вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. Пристроился рядом со мной, уперев локоть в мою подушку, и сказал: – Да, моя дорогая жена, я вас внимательно слушаю. Спеси у меня заметно поубавилось, но отступать я не собиралась. Сложив руки на простыне, прикрывавшей ноги, спокойно заговорила: – Ваша светлость, скажите мне честно, чем я вызвала ваше недовольство сегодня утром? Заметила, как Ричард недоуменно нахмурился. – Ничем, – осторожно ответил он. – Прошу вас не врать мне. Я видела, как вы злились. – С чего вы взяли, что я злился? – Ваша стихия выдает вас. Когда вы злитесь, ваше лицо темнеет. – О, вы меня еще слишком мало знаете, чтобы бросаться подобными обвинениями, – ничуть не смутился муж. – Это была вовсе не злость. – Не злость? – Я повернула голову и непонимающе уставилась на подбородок Ричарда. – Нет, – тихо выдохнул герцог. – О, – только и пробормотала я. Задумчиво поглядела на простыню и неловко спросила: – Сегодня вы выезжали в город? – Именно так. Кажется, он придвинулся ближе. Я остро чувствовала запах туалетной воды, которой пользовался мужчина. Пахло довольно приятно, и это на самом деле немного пугало. Аромат выбивал из колеи, не давал мыслить здраво. – Чем вы там занимались? Мне хотелось быть внимательной и заботливой женой, но это было похоже на допрос. – Делами, – лаконично отозвался Ричард. – Не хотите говорить? Послышался тяжелый вздох. Я вновь решилась немного повернуть голову и взглянуть на мужа. Только сейчас заметила, насколько уставшим он выглядит. – Этот разговор не подходит для нежных и ранимых леди. – Я не нежная и не ранимая. Вернее, – опустила глаза, взяла его за руку и слабо улыбнулась, – могу быть нежной. Но точно не ранимой. – Посмотрела на опешившего герцога и постаралась как можно мягче сказать: – Поговорите со мной. Он молчал, казалось, вечность. Разглядывал меня так, словно мысленно пытался что-то для себя определить. Потом пожал плечами и спокойно сказал: – Поймать маньяка оказалось не так просто, как мы рассчитывали. Я ошарашенно приоткрыла рот. – Маньяка? Который убил семерых девушек? Ричард кивнул. – Мне казалось, ты придумал эту историю для моей матери, – удивленно прошептала я. – Нет, – грустно усмехнулся муж. – За два с лишним года семь убитых девушек. – И никто ничего не сделал?! – Ты правда хочешь об этом поговорить? – нерешительно уточнил Ричард. – Да, это же касается моего графства. В смысле, теперь уже бывшего графства, но все же. – Стража Буклона связывалась с твоим дядей, но он не дал добро на расследование. – Почему? Дядя у меня, конечно, увлекается азартными играми, любит проигрывать деньги на скачках, но вряд ли он мог закрыть глаза на убийства. – Все девушки были не самыми уважаемыми дамами в обществе. – О, – дошло до меня. Они принадлежали к профессии Симоны. – Ты… ты в порядке? – В моем голосе отчетливо прозвучала вина. Я-то, глупая, думала, он от меня сбежал, потому что я сделала что-то не так… а он действительно уезжал в Буклон по делам. И очень-очень устал. – Да, я в порядке, – отмахнулся муж. – И я рад, что тебе тоже стало лучше. – Ричард, – тихо позвала его. – Да? – Когда гонка? Молчание. Долгое, тяжелое, означающее, что своим вопросом я все испортила. – Марита, послушай, – начал было герцог, и его голос прозвучал крайне недовольно. – Не надо, Ричард, – оборвала я. – Ты думаешь, я не вижу, что ты пытаешься сделать? – И что же? Я все еще сжимала его ладонь. У наездников не бывает теплых рук, но они бывают нежными и могут крепко держать те руки, которые им очень, очень нравятся. – У тебя не получится сделать вид, что того мира не существует, – тихо сказала я. – Я вовсе не… – Ричард, ты всеми силами избегаешь разговора обо всем, что касается Джона Рута и Тима Донга. Конечно, ты ничего мне не должен, но… просто скажи, когда гонка? Я не поднимала взгляда, поэтому мне оставалось лишь прислушиваться к напряженному дыханию мужа. – Сегодня, – наконец ответил он. – Ты полетишь? – спросила дрогнувшим голосом. Ричард помолчал несколько мгновений. Я вздрогнула, когда он осторожно погладил меня по голове, а затем задумчиво сказал: – Честно говоря, день сегодня был тяжелый. Мне не удалось скрыть грустную улыбку. – Наверное, прозвучит довольно странно, раз жена ищет предлог, чтобы муж остался в ее постели. Но… если у вас на ночь не запланировано никаких дел, быть может, вы переночуете здесь? Не знаю, как у меня хватило смелости договорить до конца и ни разу не заикнуться. Я напряженно ожидала ответа и не решалась поднять глаза. Все смотрела и смотрела на ладонь герцога. Пока не поняла, что он ее аккуратно высвобождает из моей руки. Я тоскливо разжала пальцы. Ричард встал с кровати, оставив меня наедине с уничижительными мыслями, и двинулся к двери. Я была уверена, что сейчас он уйдет. Но вместо этого он повернул щеколду.