Я покраснела. Покраснела очень сильно. Стараясь не смотреть на лицо мужа, приложила руки к ожогам и зажмурилась. — Можно вас кое о чем попросить, ваша светлость? — спросила, не открывая глаз. — Я вас слушаю. — Не могли бы вы отменить ваш запрет на мои одиночные прогулки? Я едва не одернула руки, когда почувствовала, как напряглись мышцы его живота. — Зачем? — Я бы желала прокатиться в мужском седле. — Что? — Знаю, это прозвучит очень странно, но дамское седло просто невероятно неудобное. Мне бы хотелось выехать на нормальную прогулку и пустить лошадь галопом. Но если я сделаю это в присутствии слуги, меня могут не так понять. — Вы серьезно? Я открыла глаза и посмотрела на герцога. Сказать решилась только потому, что знала: Тим Донг, что живет в моем муже, одобрит это желание. Для него такая причина станет весомым аргументом. Но, похоже, я ошиблась. — Простите, все же леди не стоит ездить в мужском седле, — пробормотала я и уставилась в пол. — Да, это так, — задумчиво сказал герцог. … в обед к моему мужу зашел доктор, который подтвердил, что ожоги уже не опасны, но до завтрашнего дня лучше полежать в постели. После лекаря в покои зашел управляющий и пробыл там около часа. Когда он вышел, первым делом нашел меня и сообщил, что я могу одна ехать на прогулку. Мы встретились с Фенькой этим же вечером. Я забралась в мужское седло прямо в амазонке. Сменную одежду брать не стала, это ни к чему — долго летать все равно не планировала. Фенька, учуяв в моей сумке сырое мясо, тут же сунулся проверять, для кого оно. — Нет, дорогой, сегодня не тебе. Помнишь дракона, которого мы встретили? — Феня надулся. — Я пока не придумала, как его освободить, но покормить его мы с тобой все-таки должны. Летать в амазонке оказалось дико неудобно и жутко неприятно из-за развевающейся на ветру юбке. Но сегодня наш полет был коротким, поэтому я не стала тратить время на переодевания. Фенька набрал приличную скорость и стрелой промчался перед темным углублением в холме. Я с размаху закинула туда кусок мяса. Услышав возмущенный вой, тут же приказала своему дракону подниматься и улетать. Посадила его на вершину холма и приказала ждать, чтобы понаблюдать, как отреагирует темный дракон. Тот даже носа не высунул из своей норы. Я слезла с Феньки и озадаченно посмотрела вниз. Ничего. Дракон не реагировал. Даже чавканья не слышалось, что могло означать две вещи: либо пещера слишком глубокая, либо животное к мясу не притронулось. Жаль, проверить не получится. Разочарованно вздохнув, повернулась к Фене, но неожиданно мой взор привлекла гранитная плита. Заинтересовавшись, подошла ближе и ошарашенно посмотрела на свое открытие. Это была могила. На плите аккуратно выгравировано имя: «Джули Бёме». Я потрясено выдохнула. У Донга есть темный дракон, на котором он летает на гонках. Значит, и этот дракон — тоже его? Фамилия на могильной плите напрямую это доказывала. Ричард похоронил тут своего родственника? Но почему тут? Почему не на кладбище? И родственника ли… Да, конечно, родственника. Не жену же. В замок я вернулась с распухшей от предположений головой. Под плитой могла покоиться любая женщина из семьи Бёме: бабушка Ричарда, его сестра, тетя, кузина, жена, дочь… и два последних варианта пугали больше всего. Но, видимо, посчитав, что переживаний на сегодня недостаточно, судьба подкинула мне Элину, выходящую из покоев герцога. Она прошла мимо меня с такой ленивой грацией, что вместо того, чтобы, возмутившись, указать ей на подобающее место в этом замке, я просто замерла и наблюдала, испытывая невероятное унижение. Мне резко перехотелось заходить к мужу. Не придумав ничего лучшего, спустилась в столовую, взяла с блюдца спелое красное яблоко и надкусила. Поморщилась. Не возвращать же обратно. Пришлось доесть. Выкидывать косточки отправилась на кухню, и там же, не обращая внимания на удивленных слуг, принялась задумчиво заваривать чай. Только после этого решилась зайти к герцогу. — Добрый вечер, ваша светлость, — поздоровалась спокойно и тихо. — Как ваше здоровье? Ричард читал. Судя по тому, что сидел он, облокотившись на подушку, спина его уже не слишком беспокоила. — Намного лучше. Благодаря вам, — отозвался герцог и снова углубился в чтение. — Я принесла вам ромашкового чая. — Угу. Подошла к его кровати, поставила блюдце с чашкой на тумбочку и повернулась к мужу: — Мне нужно обработать ожоги, ваша светлость. — Угу, — пробормотал он опять, не отрываясь от книги. И лицо у него было такое сосредоточенное, что я не удержалась и посмотрела, что же такое он чи… О господи!.. Это же один из моих романов. Из тех, что лежали в моей комнате! — Откуда это у вас? — выдохнула я. — Мм? — Ричард наконец посмотрел на меня. — О, вы не против того, что я решил ознакомиться с… хм… вашей личной библиотекой? — Он насмешливо изогнул бровь. Я не знала, куда себя деть. — Это… это мои личные вещи, — проговорила сконфуженно. — Если мне не изменяет память, мы с вами недавно поженились. Полагаю, раз вы бывали в моих покоях и нашли тут ключ от смежного коридора, то и я могу войти к вам и найти у вас эти милейшие книжечки. «Милейшие книжечки»?! Пока я раздумывала над ответом, Ричард задумчиво изрек: — Знаете, герцогиня, «Опасности, которые таят в себе сатанические секты» мне понравилась намного больше, чем «Религиозные верования древних народов». Я посмотрела на пол, затем на одну стену, потом на другую, потом на потолок, заглянула в чашку с ромашковым чаем и решила пойти в наступление. — Знаете, — сказала надменно, — никогда не думала, что мужчина может заинтересоваться обычными дамскими романами. Мне казалось, вы считаете книги о любви пустой тратой времени и бумаги. — Знаете, — насмешливо сказал герцог, — наибольший интерес для меня представляют не рассуждения о вечном чувстве, а ваши заметки на полях. Я так и обмерла. — Что? — Вот, например, в сцене, где Лилиана подстригает волосы, надевает мужские штаны и угоняет из стойла жеребца графа Элдбрайна, вы написали: «Надо тоже так попробовать». — Жеребцы намного выносливее кобыл, — смущенно пробормотала я. — А в сцене, где Адриан нагоняет Лилиану возле реки, вы обвели чернилами фразу «граф не мог оторвать глаз от ее бедер, соблазнительно обтянутых брюками». И подписали «ох-хо-хо». Я была готова провалиться сквозь землю. — Мне показалось, там есть грамматическая ошибка. — Какая же? — Лишняя запятая. — На свой скромный вкус скажу, что нет, тут нет ошибки. — Вы правы, это дело вкуса, — выдавила я. — Да, а вот в сцене, где между Лилианой и Адрианом произо…