Я обошла дракона по кругу и принялась успокаивающе гладить морду. — А еще она привязывает косу к спине, поэтому не может нормально поворачивать голову и смотреть по сторонам. Я недовольно поджала губы, но ничего на это не сказала. — А еще у нее синие усы, — добил Кару Ричард. — Может, ты уже выведешь Сил? — не выдержала я такого психологического давления. — Сил выйдет, когда сама захочет, — отозвался Ричард и продолжил: — А еще она кормит Феньку мясом и пьет пиво. — Да не пью я пиво, — сказала возмущенно. — И вообще, у вас же мысленная связь. Вот и хвастайся своей женой мысленно. — Кстати, в восемнадцать лет я уже мог обмениваться мыслями с Сил, — заявил Ричард. Я выглянула из-за Феньки, но в темноте увидела лишь очертания мужской фигуры. — Интересно, почему ты до сих пор не можешь? — Без понятия, — буркнула в ответ. — Сколько тебе исполнилось, когда ты нашла драконье яйцо? — сменив гнев на милость, спросил Ричард. Мы с Фенькой все еще обижались на его насмешки, но я решила не отмалчиваться. — Ну, лет десять, по-моему. — Ты не уверена? — Это давно было. — Марита, подумай хорошо, потому что это довольно поздний возраст. Я услышала, как зашуршала трава. Посмотрела в ту сторону, где находился Ричард, и увидела, как он подводит к нам Кару. — Мне было десять, я уверена, — сказала как раз тогда, когда мужчина приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки. — Странно, обычно драконье яйцо подкидывают детям лет в пять, иногда в восемь. Еще ни разу не слышал, чтобы кто-то нашел его в десять. — Подкидывают? В смысле? Я думала, яйца несут сами драконы, — огорошенно отозвалась я. — Драконы не размножаются. — Ричард как-то странно посмотрел на меня. — Почему ты так мало знаешь о них? Отец тебе ничего не рассказывал? — Отец? — у меня вырвался смешок. — Издеваешься? — Мать у тебя явно не в курсе. Я думал, у твоего отца был дракон, — пояснил он. — Ты так говоришь, как будто все родители знают о драконах, — нахмурилась я. — Как правило. Это ведь логично, кто-то же должен передавать знания. — То есть твои родители знают? — ошарашенно выдохнула я. Ричард явно не понял, чем вызвано мое удивление. — Да. — И мать? И отец? — Да, само собой. У отца был дракон. Фенька недовольно фыркнул, когда почувствовал мою зависть. Я представила себе Элен Бёме, вспомнила ее статность и росшую с годами надменность. Мне слабо верилось, что эта женщина может спокойно воспринимать драконов. И тем не менее я с завистью подумала о том, что Ричарду несказанно повезло — он был не одинок. Это редкое счастье, когда тебе есть с кем обсудить свои безумные пристрастия. Я хотела сказать ему об этом, но неожиданно заметила, как муж напрягся. В этот же момент Кара с Фенькой синхронно повернули головы, словно учуяли что-то. А затем и до меня донесся звон цепи. К нам выходила Сильвия. Она была таким же огромным чудищем, какое я видела в прошлый раз. Сейчас она не рычала, не бежала, с трудом переставляя лапы и пытаясь защитить свой дом. Она просто шла. Хромала, причем очень сильно. Подпрыгивала, отчего земля под нами сотрясалась, и помогала себе левым крылом, взмахивая им, чтобы не завалиться набок. Фенька осторожно перебрался за мою спину. Кара, наоборот, тут же ринулась навстречу. Она оказалась в два, если не в три раза меньше Сил, у нее не было огромных, торчащих из-под нижней губы клыков. И чешуя у Кары была черная, а не серая. Тем не менее я каким-то шестым чувством вдруг поняла, что они родственники. Возможно, сестры. Возможно, мать и дочь. Только разве так бывает? Ричард повернулся к своим питомцам. Раньше я Кару считала пугающим темным драконом, но Сил превзошла все мои представления о «пугающем». Она не разделила радости Кары. Когда та подбежала к ней, Сил повела мордой в сторону и просто оттолкнулась от земли, отлетая-отпрыгивая в сторону от родственницы и задевая ту цепью. Я, наверное, впервые в жизни почувствовала жалость к Каре. Такой обиженной морды мне не доводилось видеть даже у Феньки. Ричард медленно приближался к Сил, примиряюще выставив руки перед собой. Ночь была на удивление безветренной, поэтому шепот герцога долетел и до нас с Фенькой. — Тише, девочка, это я. Ты скучала? Я привел к тебе кое-кого. Иди сюда. Иди ко мне. Я поежилась, хотя до этого не ощущала холода, и пригнулась, словно почувствовала, как на меня что-то давит. Возможно, это было чувство вины. Вины за то, что когда-то я считала Ричарда бессердечным. Я помню, как смотрела на него в карете, когда мы ехали в часовню, и думала, что в браке меня ждут одни разочарования. Что в этом мужчине нет ничего, кроме тьмы, о которой он ничего не рассказывал, но и скрыть тоже не пытался. Я считала его бездушным. Его отстраненность была равносильна веревке на моей шее, медленно стягивающей свои смертельные тиски. Сегодня я увидела проявление любви. У наездника нельзя спрашивать, кого он любит больше: маму или дракона? Папу или дракона? Своего сына или дракона? Жену… или дракона. Это как заставить выбирать между едой и водой, между возможностью слышать и возможностью видеть, между воздухом и землей. Перед Ричардом стояло огромное чудовище. Макушка мужчины едва доходила до чешуйчатого подгрудка. Сил улеглась перед своим хозяином и положила голову на согнутую переднюю лапу. Ричард погладил ее по морде, прижался к ней лбом и что-то зашептал. Теперь я уже не могла расслышать что. Кара ревниво ходила кругами, пытаясь как-то повлиять на ситуацию, неопределенно порыкивая, желая привлечь к себе внимание. Но Ричард был с Сил. — Фенечка, отвлеки Кару, — тихо попросила я своего друга. — Видишь, как ей тяжело? Тот по широкой дуге принялся обходить огромного страшного дракона и подбираться к более маленькому. Я же заметила, как Ричард оторвался от животного и поманил меня рукой. Кивнув, начала осторожно приближаться. Когда подошла, поспешно вложила свою ладонь в его руку. Он ободряюще ее сжал. — Сил, дорогая, это моя жена. — Ричард говорил с такой нежностью, что меня невольно уколола ревность. — Она тоже наездник. Дракон презрительно фыркнул. Из огромных ноздрей прямо на нас вырвался теплый пар. — Сил не очень разговорчива, — принялся пояснять муж уже мне. — Как видишь, у нее нет лапы. Это боевая травма. Мы любим ею хвастаться. Ричард сказал это с наигранной важностью, но у меня сердце сжалось от проскользнувшей в его голосе горечи. — Это произошло на гонках? — спросила я тихо. — Нет, — хмыкнул он. — На гонках мы с ней были лучшими. Всегда. И тогда мы летали не на наших гонках. Мы летали к кочевникам за море. У них тоже имелись свои гонки. Ну а может, есть до сих пор. Я открыла было рот, чтобы спросить: «К тем самым кочевникам, которые нападают на твои земли?» — но вовремя прикусила язык. Нет. Не сейчас. — Кто же сделал это с ней? — задала вопрос немного дрожащим голосом. — Природа. — Ричард неосознанным движением притянул меня ближе к себе. Его рука в какой-то момент легла мне на талию. А он сам с грустью повторил: — Природа. Я молча ждала пояснений, наблюдая, как Сил нарочито медленно повернула голову в сторону, словно наш разговор ее мало волновал. — Она попала в шторм, — добавил Ричард, когда понял, что его предыдущие слова ясности не принесли. — Пыталась спасти наездника, но… лапу уже не вернуть. — Ричард, не стоит корить себя, — тихо проговорила я, не зная, как реагировать на подобные откровения. Я не сильна в утешениях. И, честно говоря, даже не представляю, как вообще можно утешить в такой ситуации. — О нет, не я был наездником в тот день, — грустно усмехнулся он. Я ошарашенно замерла. В голову, словно гвоздь, врезалось одно-единственное имя: Джули Бёме.