С ним. В Аурихэйме! Навсегда. – Доброе утро, – несколько растерянно сказала я, оглушенная осознанием очередной свалившейся на меня истины. – Оно, несомненно, доброе. – Льер поцеловал меня в шею, и я вздрогнула. – А станет еще добрее, если я увижу твои глаза. Я повернулась в его руках, наткнувшись на раскаленную прядь, упавшую на плечо. Глаза я тоже увидела, но не Льера, а Золтера, и это подействовало как ушат ледяной воды. Вчера я, наспех позавтракав и заодно пообедав, принялась готовиться к очередному балу. Донесения о Пустоте радовали, а вот с Амалией поговорить не получилось, потому что рядом постоянно крутилась Ирэя, и отсылать ее было бы подозрительно. Засыпали мы с Льером в объятиях друг друга, и, когда засыпали, он снова был собой, а сейчас… – Прости, – сказала я, пытаясь вывернуться из его рук, но он меня не отпустил, плотнее привлек к себе. – Лавиния, это же я. И ты прекрасно об этом знаешь. – Знаю, но для меня это слишком. – Я снова подалась назад, и на этот раз он не стал меня удерживать. Его лицо знакомо потемнело, и я, хотя прекрасно знала, с чем это связано, не могла заставить себя прильнуть телом к телу и коснуться этих губ. Осознанно – не могла. – Ты знаешь, что так нужно. – Да. Но в постели для меня это чересчур. Я потянулась за халатом, а Льер, резко откинув одеяло, поднялся. – Я думал, вчера мы с тобой это преодолели. – Что – это? – уточнила я. – Мы поговорили откровенно и договорились не лгать друг другу ни в чем. Договорились действовать заодно. Я согласилась остаться твоей женой. – Мне казалось, ты хочешь остаться моей женой. – Он выделил интонацией слово «хочешь». – Твоей – да. Он сдвинул брови: – Чего ты от меня требуешь, Лавиния? – Ничего. – Я покачала головой. – Мне просто нужно время, чтобы привыкнуть. Виски сдавило болью, и Льер нахмурился. – Как твой узор? Он наклонился ко мне, скользнул над предплечьем ладонью, снимая иллюзию, нахмурился еще сильнее. – Я решительно не понимаю, в чем дело. – Может быть, когда ты в очередной раз меня разозлишь и я провалюсь к Арке, она расскажет мне, что не так с этим узором. – Возможно, рассказать об этом сможет не только Арка. – А кто? – Моя мать. Я моргнула, не в силах поверить услышанному. Вчера он категорически отказывался с ней говорить, что изменилось сегодня? – Я долго думал о твоих словах, – нехотя признался он, опускаясь рядом со мной на постель. Я все-таки отвела глаза, и Льер накинул простыню себе на бедра. – И понял, что она знает все о мьерхаартан. Они с отцом были больше чем просто супругами. – Ты только поэтому хочешь ее повидать? – Я широко распахнула глаза. – Разумеется, нет. Я хочу, чтобы ты перестала вздрагивать всякий раз, когда речь заходит о моей матери, хочу, чтобы ты была счастлива. Я улыбнулась. – И чтобы она знала, что я жив, – добавил Льер. – Хочу тебя с ней познакомить. Мне вдруг стало не по себе. Не потому, что я представила знакомство с его матерью в красках… нет, именно потому, что я представила знакомство с его матерью в красках! – Сегодня после прогулки по Аурихэйму мы с тобой отправимся к ней. Вчера мы договорились, что до завтрака Льер быстро разберется с текущими делами Двора, а сразу после этого покажет мне мир, правда, я смутно представляла себе, как это будет выглядеть. Но о знакомстве с матерью мы точно не договаривались! Точно-точно! Совершенно точно! – Может быть, ты все ей расскажешь без меня? – осторожно спросила я. Льер приподнял брови: – Ты что, трусишь? – Что?! Нет! – возмутилась я. – Просто я считаю, что вам нужно серьезно поговорить с глазу на глаз! – А я считаю, что твое присутствие будет к месту. Особенно учитывая то, что я действительно на тебе женюсь. Да и узор лучше рассматривать вживую, согласись? Он на мне – что?! – Погоди, что ты сказал? – Ты все слышала. – Этот… элленари поднялся раньше, чем я успела схватить его запястье. Он направился к ванной с таким независимым видом, что я даже дар речи утратила на несколько мгновений. – Эй! Я, между прочим, ничего не решила. – Я это знаю. – Он обернулся. – И не собираюсь тебя торопить. Но для себя я уже все решил. Прежде чем я успела сообщить, что он для себя может решать что угодно, двери ванной уже закрылись. Ладно хоть с собой не позвал, спинку ему потереть! Или что-то еще… Я прижала руки к щекам и замотала головой, пытаясь избавиться от навязчивой картины приподнявшейся на его бедрах простыни. Похоже, вчера леди Лавиния перегрелась или надышалась свежим аурихэймским воздухом, из-за чего у нее окончательно и бесповоротно атрофировались остатки приличия. Я встала, завернулась в халат и обнаружила, что Льера нигде нет. Не того, который ушел в ванную, а того, который бъйрэнгал. – Льер! – обеспокоенно позвала я. – Льер! Не мог же он сбежать?! Или мог? Я попыталась вспомнить, где он был вчера, когда мы вернулись, но не смогла. Когда меня наряжали, крутился рядом, пугая служанок, а потом… – Льер! – позвала уже громче, почти готовая прямо в халате бежать в коридор. Под кроватью раздалось шуршание, и сонный котенок выполз на свет. – Чудовище! – воскликнула я. – Ну ты меня и напугал! Никогда больше так не делай, слышишь? Чудовище зевнуло во всю зубастую пасть и лизнуло меня горячим шершавым языком. Поглаживая его, я направилась к окну. Потянула за кисточку, раздвигая портьеры, зажмурилась от яркого утреннего солнца. Белое море играло волнами, бросая их на берег, вода искрилась бликами, а зелень на горах полыхала изумрудным пламенем, как магия искажений. Котенок моргнул, облизнулся, а потом уткнулся мордочкой мне в подмышку. – Слишком яркий для него свет. Льер подошел к нам, к счастью, с полотенцем на бедрах. – А для тебя – самое то. Ты вся сияешь, Лавиния. Не дожидаясь моего ответа, наклонился, легко поцеловал меня в губы, пропуская пряди волос между пальцами. От его близости снова бросило в дрожь, подавив порыв отодвинуться, я чуть подалась к нему, отвечая. Оказавшийся между нами бъйрэнгал протестующе зашипел и попытался тяпнуть Льера за палец, но элленари оказался проворнее. Перехватив котенка за шкирку сразу над шипами, спустил его на пол и вернул иллюзию обручального браслета, прикрывающую горящий узор. – Буду ждать встречи, моя королева.