— Очень неосмотрительно. — Золтер щелкнул пальцами, и дерево справа от меня превратилось в обугленный ствол. Быстрое движение — и слева тоже. От него сейчас исходила такая мощная тьма, что даже несмотря на солнце в лесу стало пасмурно, а холод пробирал до костей. — Прекратите! — вскрикнула я, глядя на стремительно, дерево за деревом, островок за островком, угасающий лес. Нетронутыми остались только соцветия, бледно-оранжевые цветочки, оплетающие землю там, где я спасала Амалию. — Прекратить? Не я это начал. — Усмешка на тонких губах напоминала шевеление змеи: только что мелькнула — и нет ее. Усилием воли заставила себя отозвать магию, хотя инстинкты кричали обратное: соберись, возведи купольный щит, сражайся до последнего. Тем не менее спустя миг последний островок света растворился во тьме, и стало еще холоднее. Золтер кивнул: — Поговорим о Льере. Теперь, когда ты знаешь его тайну, ты можешь мне помочь, Лавиния. Он приблизился и остановился рядом, глядя мне в глаза. Это взгляд пронизывал, проникал в самое сердце, заставляя дрожать от содержащегося в нем холода. — Эти цветы, — Золтер указал на место, где лежала Амалия. — Иартины. Их пыльца — яд для любого элленари. Найди возможность добавить их в его пищу, и я пощажу твою семью. Что?! — До моего возвращения осталось не так долго, Лавиния. Встретимся там, где ты меня убила. Он шагнул ко мне так стремительно, что его сущность ударила в тело, я закричала и подскочила на кровати, чувствуя, как бешено колотится сердце. Рядом рычал бъйрэнгал, шерсть котенка стояла дыбом, шипы стали алыми. С трудом вытолкнув себя из кошмара, протянула ему руку: — Прости, малыш. Я тебя напугала, да? Прости, пожалуйста. Котенок весь подобрался, но к руке осторожно потянулся носом. Принюхался, рыкнул, и я чуть-чуть отпустила магию, потянувшись к нему так же доверчиво, как он ко мне. Звереныш оглянулся, шипы снова начали темнеть. Неуверенно шрявкнув, позволил магии коснуться себя, после чего взгромоздился ко мне на колени. Сердце все еще бешено колотилось, пробивающаяся между портьер полоска солнечного света говорила о наступлении нового дня. Глубоко вздохнув, постаралась прогнать остатки кошмара, но он отказывался уходить. Поэтому я осторожно ссадила малыша на простыни, а сама направилась в ванную комнату. Ополоснула лицо прохладной водой, вгляделась в свое отражение. Жуткий, реалистичный сон до сих пор стоял перед глазами: картина иссушенных тьмой деревьев, рассыпающиеся пеплом тлена листья. Золтер. Золтер, говорящий, что пощадит мою семью, если я убью Льера. Я слишком хорошо помнила это жуткое чувство, мгновение, когда призрак Аддингтона или кем он там был, завладел моим телом. Это ощущение, что ты сама себе не принадлежишь, а перед ним — короткий, едва уловимый рывок, как если бы меня затянуло в туман, распустившийся по всему телу ядовитыми цветами. И пустота. Во сне, когда Золтер шагнул ко мне (или сквозь меня), я почувствовала то же самое… Но ведь это был всего лишь сон. Да, очень яркий, но все-таки сон. Или нет?! Не в силах дольше об этом думать, вернулась в комнату и коснулась артефакта, приглашая Лизею. Девушка, как всегда, пришла быстро, пожелала мне доброго дня и спросила, хочу ли я позавтракать. — Да, распорядись по поводу завтрака, — сказала я. — Но сначала ответь: элленари, ушедшие за Грань, способны вернуться? Лизея изумленно на меня посмотрела: — Нет. А почему вы спрашиваете? — Моя сестра — некромаг, — решила немного углубиться в тему, — и она способна поднять человека, который умер не так давно. Впрочем, возможно, Тереза может поднять и того, кто умер давно, но в такие детали я предпочитала никогда не вдаваться. — Вы же обладаете первородной магией смерти, и я подумала, что… словом, что это для вас вполне может быть такой необычной особенностью. — Нет, — девушка решительно покачала головой. — Да, наша магия позволяет нам постигать особые глубины смерти… Например, виеррахи обитают в наших стенах, а в случае нападения они способны создать мощный щит, который укроет Двор от нападения. — Значит, они все-таки живые? — Не совсем. Они существуют, но в то же время не существуют. Вот сейчас мне определенно стало понятнее. — Я знаю, что виеррахами становятся погибшие в бою элленари, и что казненные привязаны к месту казни, которую переживают раз за разом. А что становится с убитыми? Например, не в бою, а просто? Лизея покачала головой. — Ничего, они уходят за Грань и становятся частью сущего, что нас окружает. При желании элленари может себя от него отделять, а иногда — если захочет, способен с ним слиться, воссоединиться с глубинной тьмой, стать ее частью. Значит, все-таки просто сон. Я вздохнула с облегчением, и в эту минуту из ванной донесся грохот. Оглянувшись, поняла, что оставила дверь приоткрытой, а котенок, скорее всего, туда проскользнул. — Льер! Вот же шаловливый негодник! — видимо, Лизея пришла к тому же самому выводу, потому что бросилась за ним. Стоило ей скрыться в ванной, в комнату вошла Амалия. Судя по тому, что в руках она держала поднос, ей помогли. И правда — в коридоре мелькнули служанки (одна из них с крылышками), которые тут же исчезли из поля зрения. Подчиняясь магии, захлопнулась дверь. — О… вы уже встали, леди Лавиния. — В глазах девушки мелькнуло откровенное разочарование. — А я хотела сделать вам сюрприз, попросила приготовить завтрак как дома. Оказывается, у элленари так можно — они берут продукты в нашем мире и доставляют сюда. Представляете? Я удивленно взглянула на поднос: там действительно дымился бекон, хлеб точно был хлебом, в вазочках был нормальный джем, на плоских тарелках — яйца, в глубоких — каша, а еще, кажется, в чайнике был самый настоящий чай. Не какой-то там элленарийский отвар с диковинным вкусом, а самый настоящий энгерийский чай! — Амалия! — воскликнула я. — Как это мило! Девушка просияла. — Да, мы наконец-то можем поесть нормальную еду, не опасаясь, что нас стошнит. И пообщаться, как в старые-добрые времена… — Амалия не договорила. Ее лицо потемнело, девушка поджала губы. Обернувшись, я увидела, что из ванной вышла Лизея с котенком на руках. Амалия поставила поднос на стол, губы ее сошлись в тонкую линию. — Могли бы поставить меня в известность, что в моей компании не нуждаетесь, — заявила она прежде, чем я успела что-либо сказать. После чего развернулась и вышла, на прощание громко хлопнув дверью. Пару мгновений я молча смотрела ей вслед, потом повернулась к Лизее. — Прости, — сказала я. — Амалия очень тяжело переживает разлуку с домом. — Вам не за что извиняться, — Лизея отпустила бъйрэнгала, и тот радостно устремился к столику с едой. Остановился, когда я на него шикнула, понуро опустил голову и поплелся к кровати. Запрыгнув на кушетку, тяжело вздохнул. — Я могу с ним погулять, — элленари кивнула на звереныша. — А вы пока позавтракаете. — Сегодня я хотела бы погулять с ним вместе с тобой, — я улыбнулась. — Поэтому садись, а я схожу за Амалией. Здесь хватит на всех. — Не стоит, — Лизея покачала головой. — Не надо заставлять ее делать то, что ей неприятно. Мы ей неприятны. Девушка выглядела грустной, и я вдруг поймала себя на мысли, что мне хочется схватить Амалию за плечи и как следует встряхнуть. Да что с ней не так?! Да, Золтер был с ней жесток, но это же не значит, что ко всем элленари нужно относиться так, как она относится! — Ей многое пришлось пережить, — я коснулась ладони девушки. — Амалии нужно время, чтобы принять новый мир. Не переживай. — Я не переживаю, — Лизея снова покачала головой. — То есть не из-за нее. То есть… Она вдруг покраснела. — Простите, ваше аэльвэйрство. — Не из-за нее? — я внимательно посмотрела на нее и плотнее запахнула халат. — Что-то случилось? Лизея закусила губу. — Я… нет. — Лизея, — я повысила голос. — Рассказывай. Или ты мне не доверяешь? Она широко распахнула глаза. — Если здесь можно кому-то доверять, то это вам и его аэльвэрству. Насчет последнего я бы не была так уверена, но уточнять не стала, просто опустилась на диван, приглашая девушку присоединиться ко мне. Она ненадолго замешкалась, но все же опустилась рядом со мной. Со стороны кровати донесся тяжелый вздох котенка, который явно обиделся на то, что его не пригласили к завтраку. Укоризненный взгляд, адресованный нам, был более чем говорящим, после чего бъйрэнгал повернулся шипастой спинкой и затих. — Так что же все-таки произошло? — спросила я, разливая чай. Чашек здесь было всего две: видимо, Амалия действительно рассчитывала на завтрак со мной. На миг ощутила укол совести, от которого ненадолго отмахнулась. С Амалией нам предстоит серьезный и обстоятельный разговор, но это потом. Сейчас надо понять, что случилось у Лизеи. — Не знаю, — девушка посмотрела мне в глаза и пожала плечами. — Я правда не знаю. Дело в том, что мы познакомились с Ронгхэйрдом совсем недавно, когда его аэльвэрство принял меня ко двору.