– Ты же считаешь, что он симпатичный? – спросил Стив. – Я видел, как ты пялилась на него весь вечер. – Да, разве ты не хотела бы поцеловать его? – озадачила меня Тори. – Ну, да, возможно – если бы знала его. А я не знаю. И не могу просто взять и поцеловать незнакомца. – Девочка, да они все странные незнакомцы. – И с какой стати ты споришь с Джимом о том, что придется делать мне? – Хороший вопрос. Будет честнее, если ты тоже что-нибудь получишь, – согласилась Тори. – Стив, хочешь тоже поучаствовать? – Ясное дело. Да он ни за что не поцелует ее. Устроит ей четыреста первую. – Четыреста первую? – переспросила я. – Ошибка 401: доступ запрещен[6], – ухмыльнулся он. – Мы со Стивом оба дадим вам, – Тори указала пальцем на меня и Джима, – по двести баксов, если Пейтон убедит того парня поцеловать ее в течение пяти минут после знакомства. Я проигнорировала ее возмутительное предложение и вместо этого повернулась к Стиву – уязвленная его комментарием, я не собиралась спускать ему это с рук. – Почему нет-то? – спросила я его. – Почему это он не может захотеть поцеловать меня? – Да потому что ты громадина, блин. Ты вообще не выглядишь как девушка. – Ты такой придурок, Стив! Он самодовольно усмехнулся. – Пора ответить за свои слова, Гигантор[7]. 2 Я помедлила. Это выглядело безумством, ведь я не из тех девиц, которые способны уверенно подойти к парню и потребовать поцелуев. Черт, я была даже не из тех, кто способен просто уверенно ходить. И я сомневалась, что у меня получится убедить симпатичного парня поцеловать меня. Зачеркните: я не сомневалась, что у меня не получится. Но я, видимо, была достаточно раздражена, чтобы все-таки попытаться. – Я отдам тебе мои две сотни, если ты выиграешь, Пейтон. Когда ты выиграешь, – сказал Джим. У меня появился шанс выиграть четыре сотни баксов, и мне бы они очень пригодились. Конечно, если я проиграю… Меня передернуло. – Боишься даже попробовать? Цыпленочек? – Стив изобразил хлопанье крыльями и покудахтал. – Скорее уж страус, – поддела Тори. Она была более чем уверена, что провалюсь. Этот позор стоил того, чтобы стереть с ее лица самодовольную улыбку. – Или Большая Птица[8], – продолжил Стив. – Ладно, я сделаю это. – Неужели эти слова только что вылетели из моего рта? Блин! – Умничка! – сказал Джим. – Но лучше поторопись, они уходят. И в самом деле, компания уже поднималась на ноги, три девушки забирали свои сумки, а высокий парень выбирался с углового места. Боже мой, шесть футов и три дюйма[9]. Короткие волосы, русые – почти как у меня. Светлые глаза – я не могла рассмотреть цвет издалека – и широкие плечи. Я не могла решить, был ли он очень симпатичным, очень-очень симпатичным или просто офигительно симпатичным. – Вы должны поцеловаться по-настоящему, а не просто чмокнуть друг друга, – уточнила Тори. – Да, поцелуй должен быть с языком, – добавил Стив. Я почувствовала, как внутри поднимается волна паники. Должно быть, это отразилось на моем лице, потому что Джим улыбнулся мне, подбадривая, похлопал по плечу и сказал: – Расслабься, детка – ты выглядишь так, будто тебя собираются поджарить на электрическом стуле. Мои губы расплылись в дежурной улыбке. – Так лучше? – Эм-м-м, ты можешь сделать что-нибудь с волосами и, возможно, подрумянить щечки? Я сняла резинку, собиравшую волосы в конский хвост, и слегка взбила их пальцами у корней, чтобы придать объем. Ущипнула себя за щеки и вдобавок расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке. Затем, под аккомпанемент Джима, напевающего It’s Now or Never[10], развернулась и зашагала к угловой кабинке. Я королева. Я королева. Я повторяла про себя эти слова, с трудом делая каждый следующий шаг, но толку не было. Я была не королевской особой, а только лишь действительно высокой девушкой. И прямо сейчас я предпочла бы делать что угодно – писать тест по математике или драить кухню у себя дома, – лишь бы не это. – Микайла, Грег, привет! – поздоровалась я, дойдя до их столика. Я была знакома со всеми – кроме него – по школе. Четверо из них, включая хищницу в голубом платье, были годом младше меня, но Грег и Микайла должны были пойти в двенадцатый класс, как и я, с началом нового учебного года – уже через десять дней. Грег Бейкер – вице-капитан школьной сборной по баскетболу – постоянно уговаривал меня попробовать себя в женской команде. Я оценила его рост на приличные шесть футов и один дюйм[11], но он казался низкорослым на фоне высокого парня, стоящего рядом с ним и заполняющего мое периферическое зрение зеленым цветом. Каждая клеточка моего тела уже подстроилась на него, подобно подсолнухам, которые поворачиваются за солнцем. – Эй, – сказала я. Мой голос зазвучал непривычно высоко. И сразу кровь прилила к щекам. – Мне нужно поговорить с… Я перевела взгляд на высокого парня. Боже мой! Шесть футов и четыре дюйма[12] – никак не меньше. А его глаза имели необычный оливково-зеленый оттенок. – О, это мой кузен Джей Янг, он из Вашингтона, – ответил Грег. – Джей, это Пейтон Лэйн. Она тоже учится в Лонгфорд Хай. – Привет! – поздоровался Джей. Его голос оказался низким и спокойным. – Привет, Большая Пи! – включился в разговор один из младших парней. – Как погодка тут? Я покраснела еще сильнее. Я ненавидела это прозвище – оно звучало как название каких-то гигантских гениталий. Узнать бы, кто из школы его придумал… Джей улыбнулся мне немного озадаченно и спросил: – Ну-у-у, в чем дело-то? – Эм-м-м… – И что теперь? Я понятия не имела, что ответить. Я предпочла бы, чтобы все остальные ушли и оставили нас наедине, но все они пялились на меня, как на бородатую женщину в шоу уродцев. – Слушай, что мне сделать, чтобы ты меня поцеловал? – наконец выпалила я. – Что-что? – переспросила одна из девушек. Девица в голубом закатила глаза и издала неодобрительный возглас, а Грег громко рассмеялся. – Повтори-ка? – попросил Джей. – Три минуты! – донесся голос Тори с другого конца кафе. – Вот они, – сказала я, указывая на Стива и Тори, – поспорили со мной, что я не смогу заставить тебя поцеловать меня. И… я приняла пари. Он все еще выглядел ошарашенным. Наверно, он думал: «И что, при чем тут я-то?» – Глупо, я знаю. Но я согласилась. Потому что мне реально нужны деньги. Я отвела взгляд. Я чувствовала, как горит мое лицо – щеки от полнейшего унижения, наверно, стали вишнево-красными, как кожаные сиденья в нашем кафе, малиновыми, как клетчатый костюм прыгающего Джима, алыми, как кетчуп. – Хм, я польщен. Но я как-то не привык целовать странных девушек налево и направо. – Странных, чувак, ну ты скажешь, – съязвил парень из младших, а девица в голубом и ее подружка захихикали. – Ладно, никаких проблем, – пробормотала я. – Я всегда знала, что безнадежна. Извини за беспокойство. Еще никогда в жизни мне не было так стыдно. Мои глаза сверкали от стыда и злобы на саму себя, грудную клетку словно сдавливала рука гиганта. Настоящего, ростом, по меньшей мере, двадцать футов[13]. Да ради всего святого, зачем я вообще приняла это дурацкое пари? Что заставило меня подумать, даже на один сумасшедший миг, что высокий симпатичный парень захочет меня поцеловать? Я развернулась и пошла к Стиву и Тори, злорадствующими над тем, как быстро и всецело я облажалась, но на полпути вновь услышала низкий голос. – Эй, Пейтон? – Да? – Я повернулась к нему. Он все еще стоял рядом с девушкой в голубом платье. Остальные столпились у двери, собираясь выходить. – А на что поспорили? – На четыреста долларов.