— Хотя листья щавеля помогают против ожога крапивой,?— вставила я. Патрик удивленно вскинул бровь и продолжил. Он говорил о проблемах с погодой: слишком жарко, слишком холодно, слишком сухо, слишком влажно. Майкл лишь слушал и кивал. В ту ночь Патрик и Майкл заменили камешки глазками картофеля, вкопав их в землю. Когда они закончили, спина у Майкла болела так, что он не мог поднять руки. А Патрику хоть бы что. — А он ведь на двенадцать лет меня старше,?— сказал Майкл. Патрик ушел через пять дней. Картошка была посажена. Они с Майклом проложили дренажные канавы. Патрик научил Майкла, как определять, насколько истощена земля, какое поле оставить под траву для Чемпионки, а на каком — посеять пшеницу. — Чтобы пахать, тебе понадобится помощь соседей, но я бы сказал, что всему свое время. Я начала объяснять ему все подробности нашего бойкота, но Патрик жестом остановил меня, пожал Майклу руку и ушел. На следующий день после его ухода к нам пришли Оуэн Маллой и Кати. Они вели себя так, словно ничего не произошло. — Майкл, давай впряжем Чемпионку в плуг и посмотрим, сможет ли она пахать так же хорошо, как бегает. — Чемпионка — лошадь не для пахоты,?— ответил Майкл. — Так никто из нас не для пахоты, но она может сделать свою часть работы,?— парировал Оуэн.?— Подготовим ее к материнству. Я слышал, что Барьер, жеребец сэра Уильяма Грегори, любит сильных кобыл,?— заявил он и подмигнул мне. — Жулик,?— сказала я. — Кто — я или Барьер? — спросил Оуэн. На этом бойкот завершился. Через несколько недель, когда Кати уже принимала нас у себя дома, я заметила рядом с очагом Оуэна Маллоя бутылку poitín, поразительно похожую на те две, которые нам оставил Патрик. Такое вот столкновение характеров. Я многое отдала бы за то, чтобы послушать их разговор: Оуэн — сплошные слова и же-сти-ку-ля-ция, и Патрик — само молчание и неподвижность. В воскресенье мы отправились в церковь уже вместе. * * * За все эти годы единственным намеком со стороны Оуэна Маллоя на тот первый визит к нему Патрика Келли были его долгие и пространные рас-суж-де-ни-я о риббонистах, Молли Магуайр, Капитане Полночь и всех остальных, «кто взял в свои руки дело восстановления былой справедливости» — чтобы судебные приставы не так бессовестно относились к беднякам, а перекупщики хорошо подумали дважды, прежде чем отбирать у людей их последний скот в качестве уплаты ренты. Возможно, кое-что из их ме-то-до-ло-ги-и выглядит несколько грубовато и немало из этих парней кончили на виселице или в ссылке, но кто-то же должен выступить против правительства, которое поставило вне закона даже изготовление своего виски. — Если бы не эти жесткие люди, нам было бы отказано в uisce beatha — воде жизни. Тяжкий жребий ждет того, кто выдаст хоть кого-то из них. Не говори ничего — Ná habair tada. На это Майкл отвечал: — Я слышал, что ребятам в горах полегче теперь, когда у нас появился Дэниел О’Коннелл. — Конечно,?— сказал тогда Маллой.?— Нет никого лучше нашего Ос-во-бо-ди-те-ля! Это было шесть весен назад. Сейчас уже лето, а в сентябре мне исполнится двадцать три. Трое детей, двое жеребят, хороший урожай, большое застекленное окно, как и было обещано, всегда жаркий очаг, чтобы тепло было в нашем доме, когда долгими зимними вечерами я рассказываю Майклу и детям разные истории, услышанные от бабушки. — Fadó… Шесть лет суровых испытаний, это правда, но сколько было счастливых моментов! В свои двадцать четыре мой Майкл, юный победитель Голуэйских скачек, стал мужчиной, которого уважают за его умение и настойчивость, надежным человеком, который и поможет соседу в работе, и сыграет на волынке, и посмеется с друзьями. Мой муж и отец моих детей — любовь моя. И при этом он любит меня. Поразительно. Глава 10 — Нашу pratties начинаем копать завтра,?— сказал Майкл в первую неделю октября. Стоял облачный неприветливый день — и это после того, как все лето погода была замечательной. — Оуэн Маллой говорит, что по Голуэй Сити ходят разные сплетни, будто в Корке и Кэри урожай картошки плохой. Но, по его словам, там поля заливали дожди. У нас все будет хорошо. — Я предупрежу своих, чтобы были готовы прийти помочь нам,?— сказала я. — Думаю взять мальчишек покататься на Чемпионке. Когда начнется сбор урожая, времени на это не будет. — Хорошей вам прогулки,?— пожелала я. — Будь там поосторожнее,?— предупредил Майкл.?— Это такое место… Я сама побаивалась своих походов к Мерзавцам Пайкам, но это было единственной возможностью повидать Майру. Когда старый майор сильно запил из-за проблем со здоровьем, Майра убедила его, что ее бабушка знает средство, которое поможет его недугу. Отвар расторопши и других лекарственных трав ослабил его страдания от подагры и послужил для нас поводом появляться в Большом Доме. Майра же никогда к нам не приходила. * * * — Иди к бабушке,?— проворковала мама, распахивая объятия навстречу Бриджет. Она всегда очень радовалась своим внукам, а наша дочка сейчас была вторым младенцем в нашей семье — благодаря стараниям моего брата Денниса и его жены Джози. Мама раскачивала Бриджет на руках, удивляясь, какая она крупная и сообразительная для своих пяти месяцев. — Siúil, siúil, siúil a rún,?— напевала она ей песню, которой в свое время успокаивала всех нас, своих детей. — Нам уже пора идти,?— сказала мне бабушка. После часа быстрой ходьбы по botha — тропе вдоль берега — мы с бабушкой вышли к дороге, которая вела на утес к дому Пайков. Старый майор убедил власти построить дорогу прямо к его порогу. «А о дороге в наши края никто и не вспоминал,?— сказала я бабушке,?— так что никакой кузницы не будет, и молот с наковальней, которые Майкл умудрился купить, так и будут лежать без дела. — Тесси Райан болтает, что Майра специально рожает детей от капитана Роберта, чтобы заставить его жениться на ней! Как будто у Майры есть выбор или… — А я объясню тебе, почему Тесси Райан так прытко тычет пальцем на других. — Я и сама знаю, бабушка. Просто она завистливая, несчастная и жадная. — Она незамужняя. Я остановилась. — Как это? — У них никогда не было денег, чтобы заплатить священнику. Ее мать сама рассказывала мне. Поэтому она всем говорит, что они поженились в Мойкуллене, где живет ее бабка. Не говори ничего. Все об этом знают, просто не произносят вслух,?— сказала она, зашагав дальше и размахивая своей палкой. — Я только Майклу расскажу. Это поможет ему терпимее относиться к Тесси. Я никогда ничего не скрывала от Майкла — он знал каждую мою мысль. Я так привыкла говорить с ним свободно, что иногда слова сами слетали с моих губ. Вот и теперь я сказала: — А почему бы тебе, бабушка, не отравить старого майора? — А почему бы тогда не потравить вообще всех лендлордов? — в тон мне ответила она.?— Ведь все кухарки у них ирландки. — Вот же, правильно,?— подхватила я. — Я не пойду на убийство без крайней на то необходимости. Зачем рисковать бессмертием моей души из-за таких, как они? — Да, думаю, они не стоят того, чтобы из-за них отправляться в пекло. Мы как раз достигли вершины утеса. Остановившись, чтобы перевести дыхание, она подняла взор на угрюмый дом из серого камня. — Кое-кто мог бы сказать, что мы катимся туда прямо сейчас. * * * — Бабушка, бабушка! Тетя Мед! — Джонни Ог Лихи, пятилетний мужичок, такой же коренастый, как его отец, выбежал через кухонный двор нам навстречу. Когда я рассказала Пэдди, что его кузены, которых он никогда не видел, зовут меня «тетя Мед», он спросил: — А что такое мед?