— Расскажи-ка мне, борода, про сегодняшний день. — А кто вас интересует, господин хороший? — Одинокая женщина. Лет двадцать — двадцать пять, симпатичная, светловолосая… При этих словах подмастерье взглянул на Аликс, но тут же успокоился. Симпатичная и лет двадцать — двадцать пять. А она сейчас выглядела лет на десять старше. О косметика, сколько благ ты приносишь женщинам. И требовалось-то — уголек из печки, чтобы подчеркнуть морщины, да румян побольше, и вот вместо милого девичьего личика из зеркала уже смотрит сильно побитая жизнью тетка лет тридцати. Не красавица, но уж кому что нравится. Да и волосы… Аликс была светло-каштановой, но дорожная пыль творит чудеса. Была светло-каштановой, стала грязно-серой. Нет, подмастерью и в голову не пришло, что ищут именно ее. Тем более что трактирщик сообщил, что да, несколько одиноких женщин у него сегодня побывали, какую господину надо? В коричневом платье? Или в зеленом? Или в сером? Были все три. И да, пожалуй, под ваше описание они подходят. Молодые, светловолосые, оч-чень даже ничего! Поехали они в Ринор, Калдер и Дарт, то есть в три разные стороны. Может, какие еще приметы есть? Шрамы от плети на спине к особым приметам относились, но их Аликс напоказ не носила, так что муж (бывший — и никак иначе!) скрипнул зубами и распорядился дать ему для начала билеты в Калдер. Только на скоростной дилижанс. Аликс поблагодарила себя за прозорливость. На первой же остановке он попытается разыскать ту самую проститутку, никого не найдет, попробует по другому направлению… А она сначала поедет в Трамер, а потом в Лорт, к Джинджер. Так получится дольше, но зато безопаснее. И написать подруге с дороги. Вот это она может, и как можно скорее. Обязательно напишет и отправит с особым курьером! Хоть и дорого, но жизнь всяко дороже! Аликс незаметно коснулась рукой живота. Держись, малыш! Мы с тобой справимся, обязательно справимся! * * * Третий и последний раз ветер решил полюбоваться на людей перед долгим полетом над морем и снизился у окна дворца. Там сидели трое человек. Мирно беседовали, пили что-то сладкое из маленьких чашечек — милая семья. Если не обращать внимания на корону, тускло поблескивающую в волосах одного из собеседников. Ветер невольно вслушался. — Ты уверена, что так надо? — Вполне. — Я могу все исправить своей волей. — Можешь. Но это будет неправильно. Это моя судьба… наша. Наша дорога и наш долг. — Прошлый раз вам повезло. А если в этот раз не повезет? — Стен, умоляю, дай нам возможность разобраться самим! Его величество Стеовальд Второй, которого женщина так запросто называла Стеном, нахмурился. — Ладно. Я не стану вмешиваться, но ты примешь мои условия. — Какие? Третий собеседник говорил мало, очень мало. И старался держаться в тени. Его величество посмотрел в ту сторону, откуда раздался гулкий голос, покачал головой. — Я уважаю ваше право на месть. Но я отправлю своих людей, чтобы они приглядели за вами, а в случае чего помогли. — Мы не станем отказываться, ваше величество, — мужчина медленно кивнул. — Благодарю, ваше величество. Это больше того, на что мы рассчитывали, — женщина опустила голову. Потом подняла, и король даже поежился. Глаза у нее горели нехорошими желтыми огоньками. Ох какими нехорошими… — Но меньше того, что я хотел бы сделать для вас. — Этого достаточно. Желтые огоньки сливаются, пока вся радужка не становится желтой. Король не отводит глаз, его словно затягивает в этот золотой огонь… И, возвращая его на землю, раздается мужской голос: — Более чем достаточно. Ветер пожимает плечами, стряхивая в окно несколько пушинок. Странные эти люди. Что-то планируют, о чем-то думают, а ведь это так здорово — лететь! Лететь вокруг мира, нигде надолго не останавливаясь и не задерживаясь, но везде выхватывая самое прекрасное и удивительное! Люди летать не умеют. И не знают, что такое поймать душой ветер. А жаль… Глава 2 С момента разговора Джин с матерью прошло вот уже восемь дней. Лесс пока не объявлялся, девушка работала, ее мать вела дом — все было привычно и спокойно, пока в дверь не позвонил курьер. — Баронесса Брайс? — Да… — Вам письмо. Распишитесь и приложите печать. Курьер был запылен, письмо тоже было потрепано жизнью, значит, скакал и день и ночь… Джин послушно приложила печать, расплатилась и направилась к маме в кухню. Старшая из баронесс последнее время полюбила готовить, а дочь не возражала. Пусть мама развлекается чем пожелает, она это заслужила. — Что это? — Письмо. От Аликс. — А, твоя подружка? Дурочка… Джин пожала плечами. Аликс, в общем-то, была неглупой девушкой, но… слишком порядочной, что ли? Если Джин изначально видела, к чему может привести неудачный брак, то Аликс такое и в голову не приходило. У них-то в семье все было иначе. Поместьем правила ее мать, правила железной рукой в бархатной перчатке, отец Аликс прочно находился у нее даже не под каблучком — там-то еще усилия прилагать надо. Скорее он был просто гвоздиком в набойке каблучка. Удобно, надежно и ходить не мешает. Его полностью устраивало, что жена ведет все дела, что поместье в порядке, а на его маленькие прихоти всегда есть деньги. Мать рассказала Джинджер, что отец Аликс втихомолку похаживал по крестьянским девушкам, которые посимпатичнее, и у Аликс, наверняка была пара незаконных братиков или сестричек, но вслух об этом говорить было не принято. Вот Аликс и не знала. Равно как и ее брат — бесцветно-унылый молодой человек на два года ее старше, и две сестренки, зашуганные матерью до полной потери сообразительности. Как печально шутила Кларисса, у Резеды в доме даже мыши строем ходят, не то что дети. Каким чудом милейшая дама не запретила своим дочерям играть с Аликс? Для девушек это и по сей день оставалось секретом. Свою роль сыграл и баронский титул, и то, что отцы Аликс и Джин были завзятыми охотниками, и надо же с кем-то общаться, а количество почтенных дворянских семей на округу не так чтобы и велико… Захолустье. Иначе и не скажешь. С младшими сестрами Аликс, Лиреей и Мединой, Джинджер так и не сдружилась. С братом Люсьеном же… Госпожа Резеда одно время питала надежды на брак, все же приданое у Джинджер было. Но… Если вы хотите отделаться от нежелательного поклонника, не надо травить его собаками! Поверенного хватит! И — брачного договора. Увидев, что по брачному договору ее сын может распоряжаться только собой, но никак не приданым жены и не ее состоянием, госпожа Резеда Лоусон взвилась, как в неприличное место пчелой укушенная. Джинджер услышала о себе много приятного и полезного. Она — мужеподобная, наглая, невоспитанная, хамоватая, отвратительно прямолинейная для женщины и неженственная, некрасивая и неумная… Пришлось выслушать, поблагодарить за проявленную снисходительность и поинтересоваться, за что госпожа Лоусон так ненавидит своего сына? Это ж какое отродье ему в жены захотела? Такую гадюку, как Джинджер? Кошмар! Может, сразу на плаху? Там хорошо, говорят, что даже и не больно почти, если палач понимающий! С вредной женой-то оно всяко хуже будет. И дольше. Госпожа Лоусон взвыла белугой — и ушла из жизни Джинджер. Единственный раз, когда они увиделись после того случая, это свадьба Аликс. Милая девушка выходила замуж за невесть каким ветром занесенного в их глушь графского сына. Сэндер Пирлен был молод, красив, неглуп… сокровище, а не мужчина.