Получилось! Ткань буквально обрушилась на меня, устремилась неудержимым потоком, и я рассмеялась, чувствуя ее уже не только руками, но обнаженной кожей лица, груди, живота… – Обрезай! – крикнули сзади, но я только мотнула головой, наслаждаясь прикосновениями собственного волшебства. – Эл-ла! Достаточно! Король засмеялся тоже, и, кажется, именно его мелодичный смех выдернул меня из транса. Моргнула, сделала еще одно усилие, пройдясь несуществующими ножницами вдоль каминной полки, и повернулась к Кэйру, прижимая к себе огромную охапку ткани. – Вообще-то я собирался познакомить тебя со стихией огня, – сказал он, широко улыбаясь. – Но ты… Улыбка вдруг пропала. – Но ты не перестаешь меня удивлять, – закончил он, склонив голову набок. – Угу… Кэйр! Ты только посмотри! Это же аксамит! – воскликнула я, зарываясь лицом в чудесный материал. Последнее слово явно вышло невнятно, и король переспросил: – Что? – Аксамит! Такая ткань… Ну вроде бархата! – восторженно сообщила я, выныривая из ворсистого чуда и уже осознанно оценивая его: глазами и на ощупь. – Вот, посмотри! Ворс практически как у бархата, но на самом деле это металлические нити, и они переплетены с шелковыми, понимаешь? Только аксамит тяжелый, так что нет, это не совсем он. Эта ткань – легкая, хоть и плотная, но очень похожа по структуре! Кэйворрейн аккуратно забрал у меня охапку ткани, всмотрелся, пощупал, закрыл глаза, продолжая перебирать пальцами мое творение. – Каменный шелк… – задумчиво сказал он. – Элла… – Он формируется из шести нитей! – самозабвенно продолжала я. – Две основных и четыре уточных, и… – Элла! – Ну что? – Здесь восемь нитей… – протянул Кэйр. – А в каменном шелке, между прочим, семь. Девочка моя, ты умница. Ты просто чудо, пряха моя! Но ты опять добавила в ткань себя… Голодна и замерзла, да? – Немножко, – согласилась я, внезапно осознав, что стою перед ним совершенно голая, да еще и жестикулирую, вместо того чтобы прикрыться. Меня мгновенно завернули в четыре, кажется, слоя, отстранили и явно залюбовались. Явно не мной. Король выглядел… удивленным. И не мог этого скрыть. – Удивительный цвет, – пробормотал он. Я оглядела себя – то есть ткань – теперь с этой точки зрения. Пожалуй, он прав. Все оттенки серого – от придорожной пыли до мокрого асфальта. И это было бы скучновато, не переливайся они, так же, как камешки, зеленью травы, синевой неба, снежной белизной… И это в свете огня! Что же будет под солнцем? – Скажи мне, почему ты взялась за камни? – спросил Кэйворрейн, подхватывая меня на руки и склоняясь близко-близко к лицу. – Не знаю. Как-то сразу обратила внимание именно на них. Но ведь у меня получилось? – О да… – сказал он с непонятной интонацией. – Но я и не сомневался в твоем даре. Конечно, ты работаешь только на интуиции, на подсознании… Но это решаемо. Вот что, девочка моя. Я хотел бы видеть тебя в амазонке из этой ткани. – В амазонке? – Да. На охоте. Ты ведь не забыла, что будешь рядом со мной на охоте? Бельтайн близится. Так что ткань я у тебя заберу и закажу… – Нет, Кэйр! Забирать не надо. Я сошью сама. Его брови опять взметнулись, и на этот раз я не только обратила на это внимание, но даже выпутала руку из своего бархатно-шелкового кокона и беззастенчиво потрогала левую. Тоже – шелк… – Зачем – сама? Я отдам приказ своему портному… – У тебя неплохой портной, – согласилась я. – Хотя кое-что мне и не нравится… Не качество, скорее – детали фасонов. Вот например… – Я верю! – быстро сказал король. Не хочет поднимать эту тему, понятно. – Ну хорошо. Сама так сама. Тогда велю Айкену принести тебе образцы… – И этого не надо, – отказалась я. – Поверь и ты: я буду выглядеть не хуже местных дам. – А лучше можешь? – усмехнулся он. – Посмотрим. Хотя знаешь, давай образцы. А то вдруг нарушу какую-то традицию… Эта твоя охота, она ведь, скорее, ритуал? – Пожалуй. Ты уже что-то знаешь о Бельтайне? – Угу. – Откуда? – Филидэль обмолвился, – пояснила я и с удовлетворением увидела на королевском лице уже знакомую гримасу. – Понятно, – процедил его величество. И в тот же миг меня опустили на кровать – мою собственную, в моей спальне. Больше того – на разобранную кровать! И принялись разматывать. – Вообще-то ты хотел меня накормить… – заикнулась я, когда Кэйр, выпутав меня из слоев каменного шелка, уселся рядом и недвусмысленно потянулся к моим губам. – Для этого у тебя есть слуги, – хмыкнул он, и я таки получила поцелуй. Точнее, громкое и звучное чмоканье в уголок рта. – Но никаких игр не планирую. Просто помог раздеться. Кстати, твое самостоятельное обнажение мне тоже очень понравилось. – Я… – Знаю. И попытаюсь научить тебя не впадать в транс, сохраняя при этом работоспособность. Практически уверен, что у тебя получится. Король встал и сладко потянулся. – Отнести тебя к столу? Или сама дойдешь? – Сама дойду, – буркнула я, пытаясь подавить внезапную обиду. Не то чтобы так уж хотелось настоящего поцелуя, в самом деле ведь устала. Но воспринимать перепады королевских эмоций как должное и обыденное я все еще не могла. Все же с головой у его величества точно проблемы! А может, и наоборот… Может, это резкое превращение ревнивого мужчины в озабоченного учителя – всего лишь результат потрясающего самоконтроля? Вот только он сказал: «Не планирую никаких игр». И если это правда, то ты, Элеонора Мак-Ринон, тринадцатая пряха, не только инструмент могучего Плетущего. Ты еще и его игрушка. Долго грустить, как водится, не получилось. И уснула быстро, и проснулась без особой уже печали… Кстати, время в волшебной стране бежало очень странно. Временами дни тянулись бесконечно долго, и казалось, что блеклый шар солнца просто-напросто приколочен на горизонте и никогда не опустится за горную гряду. А после часы летели настолько стремительно, что казалось, вот только ты поднялась с постели, позавтракала и немного поработала за прялкой, так уже и вновь пора в кровать, так как за окном темень кромешная! Когда подумала об этом, вдруг стало жутковато: а вдруг отпущенные семь лет уже наполовину пролетели? С одной стороны это хорошо, а с другой… ох уж эта женская душа! То сбежать хочет, то остаться. Влюбленность – отвратительная штука. Напрочь отключает логику. Но почти сразу я успокоилась, ведь Бельтайн лишь надвигался, вместе с охотой и балом. А других праздников при дворе Кэйворрейна я не заметила. Вряд ли фейри пропускали бы возможность повеселиться, пусть они и сто раз Неблагие. Если я правильно поняла, то дивный народ живет по старому календарю, а именно – колесу года. А в нем восемь периодов и, соответственно, восемь праздников. Впрочем, это довольно просто узнать. Я приблизилась к огромным часам и, вежливо постучав в переднюю дверцу, позвала: – Ирри! Несколько мгновений ничего не происходило, а потом возле циферблата закружились фиолетовые искры, из которых соткалась часовая фея. Одернула платье и скрипучим, недовольным голосом осведомилась: – Чего тебе? – Как давно мы с тобой познакомились? Нет, я, конечно, понимаю, что глупо заморачиваться течением времени после стольких событий, но лучше поздно, чем никогда, верно? – С момента встречи в зале моего заточения, часовая стрелка сделала тридцать восемь оборотов, – чуть подумав, ответила фея, после чего оскалила мелкие зубки и вредно поинтересовалась: – Решила озадачиться тем, сколько тебе тут еще куковать, пряха? Долго, ой долго… Так что не переживай, ты еще успеешь сшить мне платье! Я пока в поисках лоскутка… Если честно, я и от этой информации была маленечко в шоке. Мне казалось, что пролетела от силы неделя, ну максимум дней десять. – Спасибо. Слушай, а ты не в курсе, можно ли тут найти календарь? – Попроси у Айкена, – повела плечиками Ирри и, оправив юбочку из органзы, нетерпеливо сказала: – Если у тебя все, то я пойду. Время оно такое – надо постоянно следить, чтобы шло в ритме. Оно как собака, то с поводка рвется, то лежит на одном месте и надо подгонять! Я попрощалась и в задумчивости отошла к окну. Вот оно как, оказывается… Нарушая мои мысли, в дверь постучали, и после позволения в комнату вошла просто уйма народа! Первое удивление улеглось, когда я увидела, что тащат они вешалки с разнообразными нарядами. Судя по всему, это обещанные образцы амазонок! Отлично, будет на что отвлечься! В этот момент проснулся щенок, и начал с воодушевлением путаться под ногами у лакеев и горничных, а также пытаться ухватить ткани зубами. Я подхватила малышку на руки и вышла из покоев. Щен крутился в руках и хотел слезть, но я не позволяла. Дойдем до сада – и выпущу! Надеюсь, никто не обидится на то, что королевская гончая удобрит королевский газон?.. Замок, как всегда, был умницей и вывел меня во двор буквально спустя несколько минут.