И нет, рыдать по этому поводу я не стала. Что уж там – после чудесного спасения от голодного кокона, сотворенного по собственной глупости! О депрессии и речи не идет! Другое дело – если новое платье исчезнет с меня прямо на балу… Мне немедленно нужен Кэйр. В смысле – учитель. Потому как любая депрессия лучше возможного позора! * * * Ведомая этими прекрасными аргументами, я решительно вышла в коридор и сказала: – Замок, отведи меня пожалуйста к королю. Надеюсь, что королевский сид меня по-прежнему любит и, в отличие от вредного Айкена, по всяким сомнительным местам таскать не станет. Уже на полпути, проходя очередной невообразимый зал, я зацепила взглядом стражу возле какой-то роскошно отделанной двери, и голову с опозданием посетила мысль, что Кэйр, вообще-то, может быть занят. Но возвращаться уже было глупо, потому я продолжила путь, здраво рассудив: если что, слуги развернут меня на пороге. Но костьми никто ложиться не стал. Это звучало достаточно иронично, если учитывать, что замок привел меня к личным покоям правителя, которые охраняли мертвые воины-слуа. Фейри вытянулись по обеим сторонам от двери и напоминали собой статуи. Прекрасные, словно мраморные лица, в глубине которых проглядывали очертания черепа. Если честно, то открывать двери с ноги в таких условиях было как-то некомфортно, потому я кашлянула и, чувствуя себя очень странно, спросила: – А к его величеству можно? На меня даже не посмотрели! Но стоило сделать шаг вперед, как слуа скрестили передо мной странное оружие, похожее на копье, но с длинным плоским лезвием. Ага, то есть нельзя? – Достопочтенные стражи, – решила я зайти с другой стороны. – Его величество Кэйворрейн, король Неблагого Двора, даровал мне привилегию беспокоить его, если возникнет нужда. Потому… На меня наконец-то взглянули. Сердце сначала замерло, потом рухнуло в пятки от ужаса и там вяло трепыхнулось. В зеленых глазах слуа мелькнула насмешка, и его бледные губы четко проговорили: – Если пряха берет на себя ответственность – мы ее пропустим. Но его величество отдыхает и велел не беспокоить. – Б-б-берет, – заикаясь, выдала я, вопреки внутренним убеждениям не готовая к дискуссиям с личной гвардией короля. Жуткие «копья» разошлись в стороны, пропуская меня, и, уже шагая в знакомое помещение со свисающими с потолка тканями, я услышала за спиной насмешливое: – Ну тогда п-п-проходи. Вот так вот я и узнала невероятную штуку. К шуткам склонны даже мертвые фейри. А ведь, судя по слухам, слуа могут развеселить разве что живописно развешанные на люстре кишочки. Двери захлопнулись, и я запрокинула голову, рассматривая бесконечно длинные полотна, свисающие с теряющегося в тумане потолка. Так… вроде бы мне туда, к большой лестнице. Хотя была я тут всего разочек и то в любовном угаре, но все запомнила. Широкие ступени, перила, словно покрытые изморозью, и памятная статуя, что служила мне надеждой и опорой на пути к Кэйру! Именно там мне и пришла мысль о том, что отдыхать король может вот вообще очень по-разному! Тут все что угодно, начиная с того, что он голый и в одном шарфике катается на своих паучихах по покоям и заканчивая совсем уж печальным образом. Тем самым, где Кэйворрейн в страстных объятиях с какой-нибудь красоткой. Я мысленно улыбнулась, осознав, что, по сравнению со второй картинкой, первая становится все более предпочтительной. К счастью, ни то ни другое не оказалось правдой. Его величество Кэйворрейн, король Неблагого Двора и Зимний повелитель волшебной страны, сидел за столом и корпел над горой книг и свитков. Судя по растрепанной шевелюре и покрасневшим глазам – отдых шел полным ходом! – Элла! – радостно воскликнул Плетущий. С отчетливой радостью захлопнул какой-то здоровенный талмуд и направился ко мне. – Безмерно рад тебя видеть! И ведь действительно. От его улыбки, от его тепла, от выражения его глаз мне стало так светло и хорошо, что я совершенно честно ответила: – И я тебя тоже. Дивный заключил меня в объятия, задумчиво обвел пальцами абрис лица, и я не удержавшись, спросила: – Гламор? – Оу, так ты НАСТОЛЬКО рада меня видеть? Нет, малыш, между нами все на удивление искренне, – чувственно мурлыкнул король, наклоняясь так близко, что его дыхание касалось моих губ. Так хотелось встать на цыпочки, качнуться вперед, запустить пальцы в его волосы… Он лишь усмехнулся и подался вперед сам. Поцелуй был медленным, томительно нежным и почти невинным. Кэйр касался моих губ, то нижней, то верхней, прикусил едва заметно и сразу отстранился. Но даже от этого мимолетного проявления страсти у меня в венах словно огонь вспыхнул. Но я взяла себя в руки и сделала шаг назад, мысленно удерживая себя от того, чтобы прильнуть к широкой груди короля. – Я, собственно, по делу. – За советом? – понимающе хмыкнул Кэйр и жестом указал на свободное кресло возле заваленного бумагами стола. – После случившегося – неудивительно. Я даже рад твоей сознательности. И что скрывать – счастлив, что все благополучно закончилось. – Уже знаешь? – скорее утвердительно, чем вопросительно протянула я и послушно села. Кэйр, как образцовый хозяин, прогулялся до каминной полки, взял с нее кувшин с вином и хрустальный бокал и, наполнив, любезно подал мне, со словами: – Конечно, знаю. И даже не потому, что я великий и могучий правитель Неблагого Двора. – Айкен донес. – Он был очень обеспокоен. Если знать характер моего управляющего, то даже удивительно, насколько переживал. – Ценный инструмент портить нельзя, да-да. – Не только поэтому, – покачал головой фейри, с укоризной глядя на меня. – Вы… наверное даже можно употребить термин “подружились”. Я неопределенно повела плечами, внутренне не соглашаясь с Кэйрворрейном. А после свернула со скользкой дорожки на главную тему своего визита: – М-м-м… в общем, я пришла из-за тканей. Несколько мгновений Кэйр испытывал мою силу воли: пристально смотрел голубыми омутами прекрасных глаз. А после усмехнулся: – Хочешь договориться о том, когда будем проводить уроки и под чьим присмотром тебе можно колдовать? Это мудрое решение, Элла. Право, оттого, что ты так смело полезла экспериментировать, мне, с одной стороны, радостно… а с другой – я разочарован. Это все равно что нырять со скалы в море и не знать дна. Можно погибнуть! Вы, люди, вообще гибнете из-за всякой ерунды, и в связи с этим прискорбным фактом можно было быть и поаккуратнее! Действительно – очень прискорбный факт. Досадная неурядица, я бы сказала! – Я стараюсь, – сквозь зубы ответила я. – И да, больше делать что-то кардинально иное не буду. Хотя мне казалось, что ткань и кружева не настолько разные вещи! – Угу… Рассвет и закат тоже удивительно похожи, но за первым следует день, а за вторым темная ночь, которая может быть полна ужасов. Усилием воли я постаралась перевести разговор из русла бичевания за глупость в более конструктивное: – Я вообще по другому поводу. Филидэль сказал, что мои ткани – это, скорее, иллюзия. И я опасаюсь, что шелк, сделанный из сумерек, может развеяться в самый неподходящий момент. Моя амазонка превратилась в камешки, хотя при создании той ткани ты был рядом, между прочим. Как укрепить ткань? – О-о-о! – Во взгляде Кэйворрейна появился нешуточный интерес. – Да, он прав. А ты в очередной раз меня удивляешь и радуешь – нет ничего лучше стремления к самосовершенствованию. Какая я молодец, прям с ума сойти. Хорошая пряха, возьми с полки… хм… что-нибудь приятное. – Отлично. Так как поправить ситуацию? Я могу внести корректировки в уже готовую ткань или нужно делать ее заново, учитывая какие-то иные параметры? Сумрачный Плетущий на несколько мгновений задумался и наконец сказал: – Попробуем сначала укрепить. Когда мы работали с водой, я сделал это сам. А вот с камнями… просто забыл, глядя на тебя… Понятно. Значит, рубашечка Айкена уцелела. Он вызвал стихийного духа и распорядился принести созданную мной ткань. Спустя несколько мгновений на стол рухнул ворох темного шелка. Прямо на бумаги… – Все же прекрасная работа, – глядя как искрится полотно, проговорил король. – А теперь смотри… расфокусируй зрение, чтобы видеть не только физический рисунок нитей, но и магический. Видишь вот тут, у тебя не зафиксировано узелками? Сначала я безобразно отвлекалась на длинные, красивые пальцы Кэйра, которые ласкающими, чувственными движениями скользили по моему будущему платью. И в глубине души я отчаянно завидовала мной же созданной ткани. Ее гладили просто так. Потому что красивая. Потому что вызывает восхищение. От нее ничего не хотели, не преследовали никаких целей… – Элла? – Да. – Я даже прикусила нижнюю губу, чтобы прийти в себя. – Вижу, вот тут, по краям рядов. – Верно. Ты умничка, схватываешь на лету. Все оказалось на удивление просто. Если сравнивать с шитьем, то я, когда заканчивала ряды, просто не делала удерживающих нити узлов. Но сложность была в том, что у меня никак не получалось распустить уже готовую ткань. Она словно ускользала из пальцев, а то что получалось – на глазах расползалось дальше, теряя свою целостность. – Давай я помогу. – На тыльную сторону моих ладоней легли горячие руки Кэйра. – Тебе пока сложно сочетать транс и логическое мышление. Но все придет со временем и опытом.