Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 18 из 41 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Конечно, конечно, помню, – заворковала Шелли. – Но я думала, вы сейчас во Флориде… – Сорвалось. – Какая жалость, – посочувствовала Шелли. – Ну что, тогда обсудим дату встречи с вашей мамой? – Гм. Шелли, мне нужно вам кое в чем признаться. Можно сказать, исповедоваться. И честно сказать, я немного нервничаю. – Уверяю вас, это ни к чему. – Вы, надеюсь, не записываете входящие звонки? – спросил Неприметный с нервным смешком. – Конечно, нет. – Директор дома престарелых тоже хохотнула, показывая свое чувство юмора. – Мы ценим конфиденциальность наших гостей. – Хорошо, Шелли. Очень хорошо. Видите ли, я был не настолько откровенен с вами, как следовало бы, – сказал он. – То есть совсем не откровенен. – Почему же так? – Директриса перешла на более деловитый тон. – Однако мне кажется, Шелли, что и вы со мной были недостаточно откровенны. – Я не совсем понимаю, о чем вы, – директорский юмор сразу потускнел. – Ой ли? А мне кажется, что вполне. Кажется, в тот раз вы говорили, что Уэстон Дэвис был у вас душевнейшим – подчеркиваю это слово – человеком. Однако в Уэстоне Дэвисе я обнаружил много чего, но только не прекраснодушие. Только не оно, Шелли. И его дочь согласилась бы со мной. Мы оба это знаем. – Откуда вам известен мистер Дэвис? – Тон директора был теперь прямым и жестким. – Я столкнулся с ним на тех самых тропах, Шелли. Тропы, о которых вы мне рассказывали. Разве не помните? Те самые, что в Гомсруд-парке. Многозначительная пауза. – Как, вы сказали, ваше имя? – Шелли, ваши «Серебряные годы» пересчитывают у себя за обедом головы? Сомневаюсь, потому что если б вы это сделали, то заметили бы, что Уэстон на спагетти не явился, – сказал Неприметный. – И скажу откровенно: мистер Дэвис не будет больше присутствовать ни на ваших обедах, ни на занятиях в кружках. Можете его смело вычеркнуть. – Это не смешно. – В голосе директора звучали строгость, неуверенность, но в основном испуг. – Я сейчас же звоню в полицию. – Конечно, Шелли. Вам даже придется это сделать. Между тропами такое большое расстояние, что я даже не упомню, куда засунул нашего дорогого друга, – сказал Неприметный. – Уж извините, но мне кажется, без этих, как они… поисковых собак вам не обойтись. Тех, что ищут трупы. Часть III Гость Собака – единственное существо на земле, которое любит вас больше, чем себя. Джош Биллингс Глава 26 – Старый чертяка всю свою пенсию просаживал на барном стуле, ржал до упада и проставлялся любому алконавту, который устраивал для него телефонные розыгрыши, – рассказывал мне Эннис после того, как мы с ним состыковались на парковке у детской площадки Гомсруд-парка. Эннис был копом из Лансинга, по виду человек-гора с лысой макушкой. – В девяностых Дэвиса лишили прав из-за систематической пьянки за рулем, – продолжал он вводить меня в курс дела, – поэтому, наверное, он всю эту хрень с ходьбой и освоил. Плюс пару лет назад заработал штраф за то, что возымел привычку садиться здесь на качельки и сосать шнапс с десяти утра. Наверное, потому и наладился разгуливать по тропкам или, что более вероятно, просто подыскивал там уединенную скамейку, усаживался и спокойно заливал за воротник. Я выехал по вызову пятнадцать минут назад. Полиция Лансинга связалась с ЧУПом Чикаго, получила мое имя и номер, и вышла на меня по мобильному. Я был порядком ошарашен, узнав, что работенка случилась практически на моем заднем дворе. Таких ближних выездов и столь изученной местности у меня еще не бывало. Свою троицу девчонок я погрузил в пикап и через восемь минут был на месте, в Гомсруд-парке. Офицер Эннис припарковал свою патрульную машину на траве позади детской площадки, у начала северной тропы. – Хотя чего я взъелся на старикана… Может, и я буду выделывать то же самое, если доживу до его лет. Все лучше, чем просиживать в одной из этих богаделен сутки напролет, чередуя трик-трак с головоломками в ожидании костлявой. – Эннис продолжал посвящать меня в детали поиска пропавшего постояльца. – Сейчас второй офицер шерстит местные бары – вдруг старикан забурился туда, – ну а мне досталась короткая соломинка, так что я здесь с тобой. Без обид. Сам понимаешь: звонок в дом престарелых – полная хрень. Если ты кого-то мочканул и утащил в лес, разве станешь ты заморачиваться и звонить насчет этого хозяевам? Так что все это ерунда, пустая трата времени. Но есть должностная инструкция… – Эннис раздраженно поскреб щеку. – Я, видимо, пройдусь по тропинкам, погляжу в лесу налево и направо: кому захочется тащить на себе тело дальше, чем нужно?
– Годится, – сказал я. К чему спорить с парнями, у которых бицепсы крупнее твоей головы. – Я пойду за собаками в лесной массив, и мы проберемся до оврага в том месте, где он упирается в холм Ноб. – Хорошо, что ты знаешь этот район. – Я в свое время с той горки на покрышках катался. – В самом деле, когда-то зимней порой мы часто ходили туда с Микки. Хорошие были времена. Можно сказать, лучшие дни. – Если ничего не найдем, то срежем через другую сторону и тронемся вдоль троп обратно. Мы с Эннисом обсудили логистику. Он звякнул мне на сотовый, чтобы у нас зафиксировались номера друг друга, на случай если один из нас что-нибудь найдет или вспомнит какой анекдот. Я показал ему свой свисток из нержавейки, который носил на шее, как рефери, – чертовски громкий, я его использую для оповещения на более крупных охотах, – на что Эннис скептически покачал головой. – Замаешься искать источник звука. – Он показал свою трубку. – Звони лучше на смартфон и сообщай координаты: типа, подножие холма или середина оврага. – Хорошо. – Я кивнул. – Если тело где-то там, собаки его найдут. Глава 27 Неприметный залег под одной из многочисленных сосен, обступивших поляну. Сосны обозначали то место, где в Гомсруд-парке заканчивался лес. За счет изгиба деревья выходили из тени и могли получать столь нужное им солнце. Для засады место было идеальным. Неприметный был весь в черном, совсем как тогда в ночном лесу, возле трейлера Собачника, – черные джинсы, ботинки, толстовка и лыжная маска. Рядом в плоском рюкзаке лежали кепка «Джон Дир», короткий парик и темные очки, в которых он пришел с того места, где оставил арендованную машину – за парковкой жилого комплекса, меньше километра от холма Ноб, откуда он с одноразового телефона позвонил директрисе Федорчак. Телефон после этого был раскурочен каблуком и выброшен в ливневку. Аренда машины требовала водительских прав и кредитки. И вот в ходе своих странствий Неприметный наткнулся на одного чертовски одаренного художника из Манилы – парня, которого он прежде не встречал и теперь уже никогда не встретит, – чьи ксивы убедили бы даже ваших собственных родителей, что вы не тот, кого они растили с рождения. И хотя тот парень с Филиппин снабдил его сразу несколькими айдишками и кредитными картами, которых хватало для бронирования номера или проката машины в те дни и ночи, когда Неприметный расслаблялся, – тем не менее он всегда рассчитывался наличностью. Так надежней. Уэстон Дэвис спокойно лежал в каких-нибудь сорока метрах. Местом упокоения ему было плоское дно подлеска по центру поляны, за которой земля начинала спуск в овраг. Застылые руки обхватывали чекушку с водкой, которая, конечно же, обнаружилась в правом переднем кармане старого пьяницы. Дэвис в смерти смотрелся почти безмятежным, если не задерживать взгляда на торчащем из грудины ноже или на черном бархатном колье, облегающем сейчас его шею. Окаменелые глаза безучастно взирали на солнце. Последние минуты старика Неприметный слегка продлил. В сравнении с кончиной Дэвиса Человек-Собака уйдет сравнительно легко. Рядом с правой рукой Неприметного лежал неизменный «ЗИГ». Возле левой – увесистый баллончик спрея от медведей. Если таким можно с десяти метров нейтрализовать трехсоткилограммового гризли, то нежелательное поведение собак Райда можно пресечь тем более. Если те действительно хороши, то хозяина они выведут прямиком к останкам Уэстона Дэвиса. И пока Человек-Собака будет прикидывать, что это за нож торчит из груди мертвеца и что значит чокер вокруг его шеи, а в голове у него будет царить сумятица насчет сличения с почерком Чампайнов, Неприметный сделает свой ход. Он выскользнет из-под древесной сени и подберется как можно ближе, прежде чем внимание собак переключится с мокрой крови убитого на незнакомца, близящегося к ним сзади. Он опрыскает все вокруг, включая Райда (средство устрашения медведя возбудило потребительское любопытство Неприметного), и пока Человек-Собака и его клыкастая свора будут кататься и корчиться, исходя соплями, слюнями и кашлем, он перебьет всех собак, которые посмели хотя бы на свой животный манер проявить к нему непочтительность. Ну а затем настанет черед их хозяина: он выстрелит ему в живот. И, стоя над дергающимся, околевающим Райдом, он снимет с себя маску, являя Человеку-Собаке свое подлинное лицо… Вот какая будет ему награда. Глава 28 Вира шла посередине, Мэгги – в полусотне метров слева, Дельта – на таком же расстоянии справа. Я держался позади, неторопливо наблюдая, как мой золотистый ретривер и две колли работают в команде. Они бывали в Гомсруде и раньше, на акрах леса за парком – все те разы, когда мне было лень таскать их в какие-нибудь более сложные места для тренировок. Я люблю этих моих сестренок колли, несмотря на то что иногда они из кожи вон лезут, чтобы свести меня с ума. Эти двое настолько не разлей вода, что им впору было родиться сиамскими близнецами. Временами я подлавливаю их на том, как они на что-то пялятся, затем искоса бросают друг на дружку взгляд и возвращаются к изначально заинтересовавшему их предмету. Это превращает меня в параноика, заставляя думать, что их собачий дуэт знает намного больше, чем показывает внешне. Скажем, на прошлой неделе я по дороге домой прихватил на ужин пару хороших гамбургеров. Нырнув на минуту в туалет, вернулся на кухню за стол, но сестрички уже сидели там с хитрыми лисьими улыбками и как будто перемигивались, когда я подносил свой первый гамбургер ко рту. Мешок с едой находился у меня вне поля зрения всего минуту или две, но я встревожился и бдительно изучил булку на нетронутость, прежде чем откусить. Мы продолжили идти в тени вязов и дубов, ясеней и кленов. Говорят, в процессе эволюции человек утратил бо́льшую часть своего обоняния, делая основной упор на зрение. Я не уверен, что это так. Клянусь: пропустив завтрак и обед, запах хот-догов я учую хоть на другом конце «Ригли-филд»[32]. Углубляясь в чащобу Гомсруда, состоящую из деревьев и подлеска, я смотрел, как мои собаки все активней обнюхивают землю. И вот три морды приподнялись, а на поверхность вышли три чутких поплавка. Почти неощутимый ветерок донес до собак какое-то дуновение. И уже через секунду, сойдясь воедино, они неистовым рывком помчались к оврагу. Их радар уловил запах разложения… Они нацелились на след смерти. Мне же оставалось получать кардиостимуляцию, пытаясь поспеть за ними.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!