Якобссон вернулся к Мауритссону, смерил его взглядом и сказал: – Так вот, Мауритссон, я тут поразмыслил… Ты получил пакет от неизвестного лица для передачи другому неизвестному лицу. Всякое бывает. Доказать, что ты говоришь неправду, будет нелегко. Короче, мы воздерживаемся от ареста. – Ясно. – Товар мы, конечно, конфискуем. Но ведь ты мог и не знать, что передаешь. – Меня отпустят? – Отпустят, отпустят. При условии, что ты переходишь в распоряжение Бульд… в распоряжение прокурора Ульссона. Бульдозер, должно быть, слушал за дверью – она распахнулась, и он ворвался в кабинет. – Давай, поехали! – Прямо сейчас? – Потолкуем у меня. – Конечно-конечно, – сказал Мауритссон. – С удовольствием. – Да уж не иначе, – пообещал Бульдозер. – Привет, Якобссон. Якобссон молча проводил их безучастным взглядом. Он ко всему привык. Десять минут спустя Мауритссон был доставлен в штаб спецгруппы. Его приняли как почетного гостя и усадили в самое удобное кресло, а кругом расположились блистательные детективы. В том числе Кольберг, который держал в руках памятку Мауритссона: – Дюжина трусов и пятнадцать пар носков. Это для кого? – Две пары Мурену, остальное, наверное, второй себе возьмет. – Он что, бельем питается, этот Мальмстрём? – Да нет, просто никогда не отдает белье в стирку, каждый раз новое надевает. И непременно французское, а его только у «Морриса» купить можно. – С такими привычками поневоле пойдешь банки грабить. – А что такое астролябия? – удивился Рённ. – Это вроде секстанта, только старого образца, – объяснил Гунвальд Ларссон и в свою очередь спросил: – А зачем им на двоих четыре маски с Дональдом Даком? – Ей-богу, не знаю. И ведь у них уже есть две, я на прошлой неделе купил. – Шесть коробок «девятки» – это как понимать? – продолжал допытываться Рённ. – Презервативы, особый сорт, – вяло ответил Мауритссон. – В надетом виде они похожи на дубинки в синей форме и с розовым рылом. – Ладно, бросьте эту бумажку, – добродушно вмешался Бульдозер Ульссон. – Кстати, господину Мауритссону не обязательно изощряться тут в остроумии. Острить мы и сами умеем. – Умеем ли? – мрачно осведомился Кольберг. – Все, давайте-ка делом займемся. – Бульдозер хлопнул в ладоши и энергично потер руки. Он требовательно поглядел на свое войско, в состав которого, кроме Кольберга, Рённа и Гунвальда Ларссона, вошли два инспектора, эксперт по слезоточивым газам («газовщик»), компьютерщик и никудышный полицейский по имени Бу Цакриссон, которого, невзирая на острую нехватку кадров, все с величайшей охотой уступали друг другу для всякого рода специальных заданий. Начальник ЦПУ и прочие тузы, слава богу, после злополучного киносеанса не показывались, даже не звонили. – Итак, репетируем, – объявил Бульдозер. – Ровно в шесть Мауритссон должен позвонить в дверь. Ну-ка, изобразите еще раз… Кольберг отстучал сигнал по столу. Мауритссон кивнул. – Точно, – сказал он, потом добавил: – Во всяком случае, очень похоже. Точка-тире… пауза… четыре точки… пауза… тире-точка. – Я в жизни не запомнил бы, – уныло произнес Цакриссон. – Мы тебе поручим что-нибудь еще, – сказал Бульдозер. – Что именно? – поинтересовался Гунвальд Ларссон. Из всей группы только ему случалось раньше сотрудничать с Цакриссоном, и он не любил вспоминать об этом. – А мне что делать? – осведомился компьютерщик. – Вот именно, – отозвался Бульдозер. – Я с самого понедельника над этим голову ломаю. Кто тебя к нам направил? – Не знаю. Звонил кто-то из управления. – А может, ты нам вычислишь что-нибудь? – предложил Гунвальд Ларссон. – Скажем, какие номера выиграют в следующем тираже. – Исключено, – мрачно произнес компьютерщик. – Сколько лет пытаюсь, ни одной недели не пропустил, и все мимо. – Проиграем мысленно всю ситуацию, – продолжал Бульдозер. – Кто звонит в дверь? – Кольберг, – предложил Гунвальд Ларссон. – Прекрасно. Итак, Кольберг звонит. Мальмстрём открывает. Он ожидает увидеть Мауритссона с трусами, астролябией и прочими вещами. А вместо этого видит… – Нас, – пробурчал Рённ. – Вот именно! Мальмстрём и Мурен огорошены. Их провели! Представляете себе их физиономии?! – Он семенил по комнате, самодовольно усмехаясь. – А Рууса-то как прищучим! Одним ходом шах ему и мат! – У Бульдозера даже дух захватило от столь грандиозной перспективы. Однако он тут же вернулся на землю: – Но мы не должны забывать, что Мальмстрём и Мурен вооружены. Гунвальд Ларссон пожал плечами: подумаешь. – Ничего, как-нибудь, – сказал Кольберг. Они с Гунвальдом Ларссоном умеют постоять за себя. Да и вряд ли Мальмстрём и Мурен будут сопротивляться, когда поймут, что попали в безвыходное положение. Бульдозер словно прочел его мысли. – И все-таки нельзя исключать возможности того, что они с отчаяния пойдут на прорыв. Тут уж придется тебе вмешаться. Он указал на эксперта по слезоточивым газам. «Газовщик» кивнул. – Кроме того, с нами пойдет проводник с собакой, – продолжал Бульдозер. – Собака бросается… – Это как же? – перебил его Гунвальд Ларссон. – На ней что, противогаз будет? – Неплохая идея, – сказал Мауритссон. Все вопросительно посмотрели на него. – Значит, так, – вещал Бульдозер. – Случай первый: Мальмстрём и Мурен пытаются оказать сопротивление, но встречают сокрушительный отпор, атакуются собакой и обезвреживаются слезоточивым газом. – Всё одновременно? – усомнился Кольберг. Но Бульдозер вошел в раж, и отрезвить его было невозможно. – Случай второй: Мальмстрём и Мурен не оказывают сопротивления. Полиция с пистолетами наготове вламывается в квартиру и окружает их. – Только не я, – возразил Кольберг. Он принципиально отказывался носить оружие. Бульдозер заливался соловьем: – Преступников обезоруживают и заковывают в наручники. Затем я вхожу в квартиру и объявляю их арестованными. Их уводят. – Несколько секунд он смаковал упоительную перспективу, потом бодро продолжал: – И наконец, вариант номер три – интересный вариант: Мальмстрём и Мурен не открывают. Они чрезвычайно осторожны и могут не открыть, если сигнал покажется им не таким, как обычно. С Мауритссоном у них условлено, что он в таком случае уходит, ждет где-нибудь поблизости, а ровно через двенадцать минут возвращается и звонит снова. Мы так и поступим. Выждем двенадцать минут и позвоним опять. После этого автоматически возникает одна из двух ситуаций, которые мы уже разобрали. Кольберг и Гунвальд Ларссон выразительно посмотрели друг на друга. – Четвертая альтернатива… – начал Бульдозер. – Альтернатива – это одно из двух, – перебил его Кольберг. – Не морочь голову. Итак, четвертая альтернатива: Мальмстрём и Мурен все равно не открывают. Тогда мы высаживаем дверь…