– Вы хотите сказать, потому что Сигбрит мертва? Если Мартин Бек ждал, что его собеседник вспылит, то он ошибался. Морд отхлебнул из стакана, и рука его не дрожала. – Так и стараетесь меня в ловушку заманить, – спокойно сказал он. – Не выйдет. Во-первых, я в этот день был на пароме, а во-вторых, не верю, что Сигбрит мертва. – А что же вы думаете по этому поводу? – Не знаю. Зато я знаю кое-что другое, что вам и в голову не приходило. – Например? – У Сигбрит есть свое маленькое тщеславие. Ей жутко нравилось быть женой капитана и хозяйкой маленького домика. Пока мы были вместе, нашего заработка вполне хватало. Да у меня еще кое-что для себя оставалось. Потом мы разошлись. Разошлись и разошлись, что тут поделаешь, но с какой стати мне платить ей за то, что она от меня избавилась. Так что никакого пособия или другой помощи она от меня не получала. И после развода ей уже шиковать не приходилось. – Почему же вы разошлись? – Невмоготу мне было торчать в этой деревне и ничего не делать. Вот и ударился в запой, орал на нее, а ей это не по нраву было. И ничего удивительного. Потом-то я себя сколько раз за это ругал. И сейчас сижу здесь и кляну себя. За это и за то, что пятнадцать лет выпивал в день по две бутылки. Поехали! Морд залпом выпил весь стакан. Двести граммов водки – словно воду, даже не крякнул. – Хотелось бы выяснить еще одну вещь, – сказал Мартин Бек. – Ну? – После развода ваша связь продолжалась? – Было дело. Приезжал к ней, отводил душу. Но это уже давно было. Последний раз года полтора назад… Я-то все еще надеялся, что мы снова поладим, но теперь уж поздно. – Почему? – Причин много. Хотя бы моя болезнь. Да и зачем восстанавливать отношения, которые во многом строились на лжи и обмане? Пусть даже я один врал. И все-таки я ее люблю. Мартин Бек поразмыслил, потом сказал: – Капитан Морд, судя по вашим словам, вы неплохо женщин изучили. – Что ж, можно сказать и так. А что? – Ваша жена – можно назвать ее привлекательной женщиной, волнующей? – Еще как! Что вы думаете, я просто так каждый год по месяцу и больше стоял на якоре в Андерслёве? Мартин Бек почувствовал, что зашел в тупик. Чем дальше, тем труднее становилось ему определить свое мнение. И Морд уже не вызывал у него такого отпора, как в начале беседы. – Сто восемь стран – это же надо… Как только вы все помните. Морд сунул руку в задний карман брюк и достал записную книжку в кожаном переплете, чуть ли не с молитвенник толщиной. – «Помните, помните…» Я же говорил вам, учет веду. Вот глядите. Он полистал книжку. Страницы в мелкую черную линейку были почти все исписаны. – Вот, – продолжал Морд. – Тут у меня все. Начинается со Швеции, Финляндии, Польши, Дании и кончается такими странами, как Мальта, Южный Йемен и Верхняя Вольта. Конечно, на Мальте я и раньше бывал, но в перечень записал только после того, как она стала независимой. Мировая книжечка. Я купил ее в Сингапуре более двадцати лет назад и с тех пор ни разу не видел ничего подобного. – Он засунул ее обратно в карман. – Так сказать, судовой журнал моей жизни. Вся жизнь человека в такую маленькую книжечку укладывается… А большинству и того много. Мартин Бек встал. Морд сорвался со стула и вытянул перед собой свои ручищи. – А если кто Сигбрит какую гадость подстроил, предоставьте его мне. Да только никто не посмеет ее тронуть. Она моя. – Его темные глаза сверкали. – Разорву в клочья, – бушевал он. – Мне не впервой. Мартин Бек посмотрел на его руки. – Вам не мешало бы хорошенько вспомнить, что вы делали семнадцатого числа, капитан Морд. Ваше алиби не очень убедительно. – Алиби, – фыркнул Морд. – По какому это случаю? В два шага он очутился у двери и распахнул ее. – А теперь катитесь к черту. Да поживее, пока я еще добрый. – Всего хорошего, капитан Морд, – вежливо попрощался Мартин Бек. В ярком свете из двери он рассмотрел, что у Морда желтые белки. – Крыса портовая! – проревел Морд и с грохотом захлопнул за ним дверь. Мартин Бек отшагал метров сто в сторону центра. Потом повернулся и направился к гавани. Возле «Савоя»[73] остановился и вошел в бар. – А, здравствуйте, – приветствовал его бармен. Мартин Бек кивнул и сказал: – Виски. – Как обычно, с ледяной водой? Мартин Бек снова кивнул. Прошлый раз он заходил сюда больше четырех лет назад. Да, вот это память. Он долго сидел, размышляя. Поди тут разберись. У него было такое чувство, словно Морд в чем-то провел его. Что это, бесшабашная откровенность или изощренная хитрость? Во всяком случае, Морд что-то очень уж легко говорит об убийствах. Он заказал еще стаканчик виски. Потом рассчитался и вышел. Пересек по мостику канал и направился к шеренге такси перед вокзалом. Путь до Андерслёва занял ровно двадцать девять минут. 8 Кольберг появился в Андерслёве только под вечер в воскресенье, и задержка объяснялась вполне уважительными причинами. В субботу приятель, у которого он гостил, угощал его не только раками. К ним подали изрядное количество аквавита[74]. Похмелье пришлось изгонять с помощью бани и морских ванн. И только тогда Леннарт со спокойной совестью мог сесть за руль автомашины. Вечером они помогли Раду приготовить обед. Как Мартин Бек и ожидал, Рад и Кольберг сразу же подружились. В понедельник утром Рад снова с удовольствием выступил в роли гида, и Кольберг не скрывал восхищения от его рассказа и чудных окрестностей. В Думме они подъехали к дому Фольке Бенгтсона. Грузовик отсутствовал, и на стук в дверь никто не отозвался. – Рыбу ловить отправился, – заключил Рад. – Или объезжает своих клиентов. Вечером должен быть дома. Они расстались около полицейского участка. Рада ждали текущие дела, а Мартин Бек и Кольберг не спеша побрели в сторону шоссе. Воздух был чистый, свежий, пригревало солнце. От здания супермаркета отъехал желтый фургончик с красной надписью «КВЕЛЛЬСПОСТЕН»[75]. Пока он поднимался в гору, из газетного киоска вышел киоскер и повесил на видном месте рекламный листок. Половину его занимали огромные буквы: «УБИЙСТВО ЖЕНЩИНЫ», а ниже мелким курсивом – «в Андерслёве?». Кольберг взял Мартина Бека под руку, собираясь переходить улицу, но Мартин Бек указал кивком на фургончик, который теперь остановился возле аптеки, напротив гостиницы. – Я обычно покупаю газеты в табачной лавке на площади, – сказал он. – Обычно? У тебя здесь успели выработаться привычки? – Как тебе сказать, просто лавка уютная. Хозяйка магазина стояла за прилавком, держа в руке рекламный листок. – Я вижу, вы уже нашли Сигбрит, – сказала она. Мартин Бек успел стать известным в поселке. – Бедняжка, – продолжала женщина. – Не всему верьте, что в газетах пишут, – сказал Кольберг. – Еще ничего не известно. Кстати, там вопросительный знак стоит, правда совсем маленький. – Что верно, то верно, – подхватила женщина. – Нынешние газеты и продавать-то не хочется. Сплошной обман, и грязь, и ужасы.