Обняв себя за плечи, выдохнула в темноту облачко пара и попыталась встать. Подвернутая нога отозвалась острой болью, а тело, которое уже утром обещало порадовать меня разнообразием всех оттенков синего и фиолетового, протестующие заныло. Охнув, я медленно осела на пол, решив немного отдохнуть. Переждать. Дать себе время собраться с силами. Если очень повезет, меня даже спасать придут. И тогда не придется самой в комнату возвращаться. Время шло, я окончательно замерзала, тело совсем задеревенело, нога опухла, а меня все еще никто не нашел. — Конец тебе, Мирочка, придет, когда я до комнаты доползу, — решила я, заползая на первую ступень. Сидеть и ждать дальше уже не было никаких сил. Спасать меня не спешили — пришлось спасаться самой. Легкое касание поискового заклинания почувствовала, уже преодолев половину подъема, но решила не останавливаться. В спасителей своих я уже не верила и продолжала спасать себя самостоятельно. Когда по ступеням застучали шаги и послышался знакомый голос, я, недолго думая, поползла вниз. Просто камушек так и болтался на моей шее, а сверху ругался Асвер. И что-то мне подсказывало, он будет совсем не рад узнать, что я его ослушалась. Сползала я значительно медленнее, чем спускался зломордый. Сбежать не удалось. Первым я увидела светлячок. Потом послышалось тихое и очень угрожающее: — Конец тебе, ведьма. Следом в круг света ступил Асвер, сжимавший в кулаке мою ночнушку. С зайчиками. И соседки на этот раз с ним не было. — А Мира где? — Это единственное, что волновало меня на данный момент. В присутствии орчанки мне было бы не так страшно. — Следит за дверью. Когда мы бросились тебя искать, чуть не наткнулись на директора. Неспокойный он, прямо как ты. Вместо того чтобы дома спать, по академии носится, — раздраженно ответил он, спустился ко мне, присел рядом и хмуро спросил: — Ну и что мне с тобой делать? — А донеси меня до комнаты, пожалуйста. Я ногу подвернула, сама не дойду. Мы вместе посмотрели на предавшую меня конечность. Лично я насмотрелась быстро и, подняв глаза на Асвера, нервно хихикнула. Он продолжал рассматривать мою ногу. Очень задумчиво, я бы даже сказала, с гастрономическим интересом. Стало не по себе. — Что-то не так? — Ничего, — ответили мне почему-то шепотом, поднимая глаза. Такой голодный взгляд я видела только однажды, когда случайно заперла бабушкину кошку в спальне и вспомнила о ней только вечером перед ужином. Тогда она, стоило мне только дверь открыть, прямой наводкой бросилась на кухню. Я, разумеется, за ней. А там, в царстве кастрюлек и поварешек, она с несчастным видом, голодными глазами глядела на рыбу, которую как раз разделывали на кухонном столе. Что примечательно, к своей миске с едой эта нахалка даже не подошла. Вот и сейчас, глядя в темные некромантские гляделки, я на мгновение почувствовала себя едой. — Тогда не нужно на меня так смотреть, пожалуйста. Я несъедобная. Асвер моргнул, посмотрел на меня осмысленно и усмехнулся, устало растерев лицо ладонью: — Я даже больше скажу, ведьма, ты ядовитая, — сказал гадость, подхватил меня на руки и понес наверх, пригрозив: — А утром мы с тобой отправляемся к директору. — Это еще зачем? — Пугает меня твое желание убиться. — Асвер, я… — Просто замолчи. Я сейчас очень зол. Сорвусь, нагрублю, а ты меня потом опять в чем-нибудь обвинять будешь. И я послушно замолчала, сжимая руки на некромантской шее. Зломордый не возражал. — Чего так долго? — раздраженно спросила Мира, стоило нам только выбраться из хода. — Меня чуть магистр Фьяллар не застукал. — Вот эта совсем чувства самосохранения не имеет, — ответил Асвер, встряхнув меня для наглядности. — Сам дурак, — буркнула я, не поднимая головы. Болела она. И спина болела. И бока отбитые болели. И вообще плохо мне было. И успела я уже сто раз пожалеть, что каменюку эту вреднючую снова надела. — Что с ней? — спросила Мира и тут же получила ответ от недовольного некроманта: — Ногу подвернула. Скорее всего, с лестницы упала. — Скорее всего? — Я не спрашивал. — Конечно. Не спрашивал, — безнадежно пробормотала орчанка и велела: — Идем. И мы пошли. Хорошо так пошли, почти побежали. Я тряслась в руках Асвера и даже немного радовалась, что ногу подвернула. По крайней мере, избежала изматывающего марш-броска по академии. А утром, сидя в кресле в кабинете директора, потому что туго перебинтованная нога вес мой держала плохо и все время ныла, я уже ничему не радовалась. — Я правильно вас понимаю, вы нашли это в склепе магистра Лоргэта? — Хэмкон подтянул камушек, охотно заскользивший по отполированному столу, ближе к себе, дальновидно ухватившись за шнурок. — Именно там. — Почему не рассказали все сразу? — Я… — замявшись, я беспомощно глядела на Фьяллара. Декан наш был мрачен и неразговорчив. И на камушек мой смотрел подозрительно. — Я просил ее этого не делать, — подал голос, стоявший рядом с Асвер, — был уверен, что сам смогу понять, в чем дело. — И? — Директор выжидающе посмотрел на зломордого. — Не понял, — признался тот. — Излишняя самоуверенность вас когда-нибудь погубит, Градэн. — Главное, чтобы он мне студентку не угробил, — подал голос молчавший до этого Фьяллар. А я невольно посмотрела на Асвера. Второй раз уже он за меня огребает. Мне даже как-то совестно стало. Перехватив мой взгляд, зломордый улыбнулся. Настроения мне это не повысило. Наоборот, хуже только стало. Появилось вполне законное опасение, что совесть меня загрызет. — Сначала он просто тела поднимал, — неуверенно начала я, глядя исключительно на камень, — ну, орка того, потом, кажется, умертвие Диара тоже из-за него с катушек слетело и нашествие оживленцев, которое сразу после поднятия произошло. И… Воздух в легких кончился. Голос сорвался, и я закашлялась. — Дальше что было? — хмуро поторопил меня Фьяллар. — А потом он начал безобразничать, — бесхитростно призналась я, пожав плечами. — Что именно послужило толчком, вы знаете? — устало спросил директор, потерев переносицу. — Ну… — Говорить, что меня похоронили, или не говорить? Пока я пыталась сделать столь сложный выбор, Асвер решил все сам. — Ее в полнолуние на старом кладбище закопали. Инициацию она, конечно, не прошла, но для этого, — выразительный кивок на стол, где лежал мой камушек, — видимо, энергии хватило. Она стала ходить во сне. В первый раз пошла на отработке провинности у капитана. — То есть мою студентку в прямом смысле похоронили? — вскинулся магистр. — Кто посмел?! — Они уже получили свое, — попытался успокоить Фьяллара Асвер. Не очень удачно у него это получилось. Декан мой посмотрел на зломордого странно, улыбнулся нехорошо и задумчиво протянул: — Так, значит, те голубчики? Имена их мне случайно не назовешь? — Ас нахмурился, но магистр не дал ему и рта раскрыть, великодушно разрешив: — Впрочем, можешь ничего не говорить, я записи в лазарете просмотрю. — Инэй, только без фанатизма. После твоего гнева мои студенты должны остаться живы, — предупредил Хэмкон, правильно оценив нехороший огонек в глазах своего друга. Магистр поморщился, но под настойчивым взглядом директора кивнул. Неохотно так. Некроманты могли вздохнуть свободно. Они не умрут, всего лишь немного пострадают. — Продолжайте, — велел Хэмкон, переводя взгляд с декана на меня. Лучше бы он и дальше на Фьяллара смотрел, честное слово. Мне от его страшных гляделок сразу не по себе сделалось. — После возвращения в академию она еще два раза ходила. Когда камень носить перестала, больше не вставала, но кошмары сниться начали. Один раз за ночь, почти сразу после полуночи, — отчитался Асвер коротко. Директор кивнул, Фьяллар тоже кивнул, но потом, о чем-то подумав, с подозрением осведомился: — А скажи-ка мне, Градэн, ты-то откуда это знаешь? Мы невольно переглянулись. Асвера вопрос застал врасплох. Меня… тоже. Переглянулись мы, ответ не придумали и молча уставились на магистра. Оценив честность, с которой мы на него пялились, Фьяллар хмыкнул и махнул рукой, разрешая не отвечать на вопрос. Даже следующий задал, не менее любопытный: — Огден, сдается мне, что все эти ночные прогулки связаны с нашими проблемами. Умертвия поднимаются самостоятельно и все направляются к академии. Не просто так все это, тебе не кажется? Я затаилась, круглыми глазами глядя на декана. Интересная информация, и сразу понятно, что вчера ночью в академии делал директор. И, судя по всему, не только этой ночью. Проблема моя приобретала все более устрашающие очертания. — Я в склеп к магистру Лоргэту шла, — призналась, нарушая тишину. — Уверена? — напряженно спросил директор. Кивок мой послужил сигналом. Переглянувшись с директором, магистр быстро направился к дверям, на ходу бросив: — Отправлю Реннана в склеп. Пусть проверит. — Уже из-за двери раздалось его требовательное: — А вы никуда не уходите. Я сейчас. Вернулся он минут через пятнадцать с толстой папкой, в которой хранились подшивки каких-то документов.