Как только красные бархатные портьеры вернулись на место, леди Ида крепко обняла мать и спрятала лицо на ее груди. — Ах, мама, ты настоящий дипломат! Однако выражение лица леди Клары скорее говорило о решимости генерала, вдохнувшего первый пушечный дым, чем о гордости полководца, одержавшего победу в битве. — Все будет хорошо, дорогая, — заверила она, глядя на светлые кудри и крохотное ушко. — Предстоит еще многое сделать, однако полагаю, что можно заказать приданое. — Ах, до чего же ты храбрая, мамочка! — Конечно, свадьба пройдет в камерной обстановке. Артуру предстоит получить лицензию. Я не одобряю тайных браков, однако в случае, когда джентльмену предстоит срочно занять государственный пост, возможны некоторые послабления. Пригласим леди Эджкомб, Треворсов и Гревиллей. Уверена, что премьер-министр тоже приедет… разумеется, если сможет. — А папа? — О, конечно, если позволит здоровье, папа непременно примет участие в церемонии. Нужно дождаться ухода сэра Уильяма. А я пока напишу лорду Артуру. Прошло полчаса, в течение которых из-под уверенного, быстрого, решительного пера леди Клары вышло немалое количество записок. Наконец стукнула входная дверь и на мостовой заскрипели колеса экипажа. Доктор уехал. Леди Клара отложила перо, поцеловала дочь и отправилась в комнату больного. Министр иностранных дел лежал в кресле с красным шелковым платком на лбу. Нога с ватным компрессом покоилась на бархатной скамейке. — Наверное, уже пора втереть мазь. — Леди Клара встряхнула синий пузырек. — Позволь, я сделаю. — Ах, этот мерзкий палец! — простонал страдалец. — Сэр Уильям даже слушать не хочет о том, чтобы разрешить мне двигаться. В жизни не встречал такого упрямого, несговорчивого и непонятливого человека. Я сказал ему, что он выбрал не ту профессию и что могу предоставить ему хорошую должность в Константинополе. Там как раз требуется мул. — Бедный сэр Уильям! — рассмеялась леди Клара. — Но чем же он вызвал твой гнев? — Настойчивостью и догматизмом. — По какому вопросу? — Относительно Иды. Вбил себе в голову, что ей необходимо срочно отправиться в Танжер, якобы только там она сможет поправить здоровье. — Что-то подобное он сказал мне, прежде чем подняться к тебе. — Неужели? Непроницаемый взгляд министра медленно обратился к жене. Лицо леди Клары приобрело выражение той искренней бесспорной невинности и подчеркнутой непорочности, которое встречается в природе только в тех случаях, когда женщина собирается солгать. — Он обследовал ее легкие, Чарльз. После чего высказался лаконично, однако с очень серьезным выражением лица. — Точнее говоря, с совиным, — перебил министр. — Нет-нет, Чарльз, повода для смеха нет. Доктор заявил, что девочке необходимо сменить климат. Уверена: не желая меня огорчать, он сообщил далеко не все, что думал. Начал рассуждать о слабости, хрипах и благотворном воздействии африканского воздуха. Затем перешел к теме сухих, здоровых курортов и остановился на Танжере как на самом подходящем месте. Он сказал, что даже несколько месяцев благотворно повлияют на здоровье. — И это все? — Да, это все. Лорд Чарльз пожал плечами с видом человека, убежденного лишь наполовину. — Но конечно, — кротко продолжила леди Клара, — если ты решишь, что Иде лучше остаться дома, то она никуда не поедет. Правда, если ей станет хуже, вина ляжет на наши плечи. В недомогании подобного рода даже очень короткий промежуток времени способен многое изменить. Сэр Уильям определенно считает положение критическим. И все же ты вовсе не обязан прислушиваться к его мнению, а можешь взять ответственность на себя. Так что если ты готов полностью освободить меня от всех этих забот, а впоследствии… — Дорогая Клара, прекрати! Еще беду накаркаешь! — Ах, Чарльз, я бы молчала! Но, думаю, ты и сам помнишь, что случилось с дочерью лорда Беллами. Бедняжка была как раз в возрасте нашей Иды. Тогда родители пренебрегли рекомендацией сэра Уильяма. Лорд Чарльз нетерпеливо застонал. — Но я вовсе не собирался ею пренебрегать, — слабо возразил он. — Нет, конечно, нет. Я знаю, у тебя здравый ум и доброе сердце, дорогой. Ты очень мудро рассматриваешь любой вопрос со всех сторон. Мы, бедные женщины, так не умеем. Как ты часто и справедливо замечал, чувства у нас опережают разум. Нас бросает из стороны в сторону, в то время как вы, мужчины, проявляете твердость и этим превосходите нас. Но я так рада, что ты принял решение в пользу Танжера. — Разве? — Право, дорогой, ты же сказал, что не станешь пренебрегать советом сэра Уильяма. — Послушай, Клара. Решив, что Ида должна отправиться в Танжер, ты понимаешь, что я не смогу ее сопровождать? — Абсолютно. — А ты сама? — Пока ты болен, мое место возле тебя. — Может быть, твоя сестра? — Она собирается во Флориду. — Тогда леди Дамбартон? — Она ухаживает за отцом. Даже речи не может быть. — В таком случае кого же еще можно попросить? Тем более сейчас начинается светский сезон. Боюсь, Клара, обстоятельства складываются против рекомендации сэра Уильяма. Жена положила локти на спинку большого красного кресла, запустила пальцы в седеющие кудри государственного деятеля и склонилась так низко, что губы едва не коснулись его уха. — Еще есть лорд Артур Сибторп, — проворковала она едва слышно. Лорд Чарльз подскочил в кресле и пробормотал пару слов, таких, что чаще звучали от министров времен лорда Мельбурна, чем в наши дни. — Ты с ума сошла, Клара! — облегчив душу, наконец воскликнул он. — Кто вложил эту мысль в твою голову? — Премьер-министр. — Кто? Премьер-министр? — Да, дорогой. Но умоляю, веди себя хорошо, иначе больше никогда не заговорю с тобой на эту тему. — Честное слово, ты зашла слишком далеко, чтобы отступать. — Премьер-министр сказал мне, что лорд Артур отправляется в Танжер. — Да, так и есть. Просто я на миг об этом забыл. — А потом приехал сэр Уильям со своей рекомендацией относительно Иды. Поверь, Чарли, это не простое совпадение! — Уверен, леди Клара, что это не простое совпадение, — подтвердил лорд Чарльз, проницательно и в то же время вопросительно глядя на жену. — Ты очень мудрая женщина, дорогая. Прирожденный руководитель и организатор. От столь приятного комплимента леди Клара смущенно зарделась. — Вспомни нашу молодость, Чарли, — прошептала она, по-прежнему играя с кудрями мужа. — Кем ты тогда был? Бедным парнем, даже не послом в Танжере. Но я любила тебя, верила в тебя и разве хотя бы раз пожалела об этом? Наша Ида любит лорда Артура и верит в него. Так почему же она должна пожалеть? Министр иностранных дел молчал. Глядя на качающиеся за окном зеленые ветки, он мысленно вернулся в Девоншир, на тридцать лет назад, когда, шагая вдоль старинной тисовой изгороди рядом со стройной девушкой, рассказывал ей о своих надеждах, страхах и честолюбивых мечтах. Сжал тонкую белую руку и поднес к губам. — Ты всегда была мне хорошей женой, Клара. Леди промолчала, не пытаясь укрепить успех. Менее искусный генерал непременно попытался бы это сделать и все бы испортил. А она стояла молча, покорно и внимательно наблюдая за отражавшейся в глазах и на губах мужа игрой мысли. В глазах сверкнула искра, губы слегка изогнулись, он посмотрел снизу вверх и воскликнул: — Клара! Готов спорить, ты уже заказала приданое. Она легко ущипнула мужа за ухо. — В надежде на твое одобрение. — И написала архиепископу. — Письмо еще не отправлено. — Но сэр Артур уже получил твою записку. — Откуда ты знаешь? — Он наверняка уже внизу. — Нет. Но думаю, что в пути. С выражением комического отчаянья лорд Чарльз откинулся на спинку кресла. — Кто способен пойти против такой женщины? — воскликнул он. — О, если бы я мог послать тебя к Новикову! Для моих ребят он слишком крут. Но, Клара, я не могу принять жениха и невесту здесь.