– Интонация не та! 3 С ума вся команда сходила уже неделю. С каждым днем крыша ехала все сильнее, а о новом деле и слышно не было. Ксения пыталась отвлечься всем, что только позволяла обстановка Патриота. Хан, как обычно, переживал скуку в своем обыкновенном состоянии «вещи в себе», а вот остальные двое… Иногда Ксении казалось, что Лер уже прикидывает, как бы лучше разнести стены штаба по кирпичику. Наверное, если бы не успокаивающее влияние Хана, он бы так и сделал еще дня три назад. А пока ограничивался тем, что возводил из камней изображение то одного, то другого Защитника, – каждый день посреди комнаты появлялась новая скульптура. О том, что сдерживает Арсуса от полного «озверения», Ксения предпочитала не думать. И так то и дело мерещилось, что он вот-вот зарычит. Оставалось только молиться, чтобы нарисовалось какое-никакое задание, причем в ближайшее время. Иначе Казачанскому придется разбираться уже с другой чрезвычайной ситуацией. Молиться, правда, советской девушке, а уж тем более члену секретной военной группы не пристало – поэтому Ксения листала книжки, вполглаза наблюдая за накаляющейся атмосферой безумия и пытаясь ей не поддаться. Вчера трещину в самообладании выдал даже невозмутимый Хан. Ну как выдал – уступил уговорам Лера. – Делать все равно нечего, – многозначительно двигал густыми бровями бородач. – А тренироваться тебе надо. Мы и время засечем, а вдруг у тебя скорость стала падать?! – От такого сидения еще не это упадет, – буркнул сквозь зубы Арсус, крутя головой и потирая шею. – Давай, Хан. Лер дело говорит – надо самим себе занятие находить. Хан перевел взгляд темных непроницаемых глаз с одного на другого, склонил голову набок и спокойно поинтересовался: – На сколько поспорили? Арсус принялся усиленно тереть покрасневшую шею, глядя в сторону, Лер как-то неопределенно крякнул. Ксения фыркнула. Конспирация на высшем уровне. – Зачем нам деньги, – уклончиво ответил Лер. – Какой в этом интерес… – Проигравший соглашается с абсолютным старшинством выигравшего, – признался Арсус. – На весь день, – поднял палец Лер. – Не подведи, а? На мгновение Ксении показалось, что Хан закатит глаза и пошлет этих двух клоунов куда подальше. Но он этого не сделал. Приподнял уголки губ в полуулыбке, пожал плечами: – Докуда бежать? Сошлись на магазине, ближайшем к базе, изолированной от всего внешнего мира. – А охрана? – поинтересовалась Ксения. – Да ладно, ему-то какая охрана, – хмыкнул Лер. – Это ж Хан, проскочит. Проскочишь, дружище? Хан коротко кивнул. – По счету, – Арсус положил на ладонь крупные, видавшие виды часы с поцарапанным стеклом. – Э-э, не положены часы косолапым, гляди, во что вещь превратил, – шутливо покачал головой Лер и тут же осекся под тяжелым взглядом Арса. – Хан, а из магазина притащи что-нибудь. Чтобы мы точно знали, что ты дотуда добежал. Хан оскорбленно сверкнул глазами, и Ксения поспешила Арсусу на выручку – еще только драки самурая с полумедведем тут не хватало. – Никто в твоем слове не сомневается, это они просто для порядка! – Да, друг, – Лер хлопнул его по плечу. – Для порядка. Хан передернул плечами и встал у дверей. – Три… Два… Один, – Арс уставился на циферблат часов. – Пошел! В воздухе мелькнуло что-то размытое, и Хан исчез. – Никогда к этому не привыкну, – пробормотал Арсус, глядя на опустевшее место у дверей. – Не отвлекайся! – гаркнул Лер, следя за часами. Длинная секундная стрелка, похожая на учительскую указку, бодро маршировала по кругу. – А если у него все-таки будут проблемы с охраной? – Ксения обеспокоенно свела брови. – Да не будет у него ничего. Они ж даже не заметят, что что-то мимо пронеслось. Стрелка упрямо отсчитывал секунды, издавая едва слышный стрекот. Хана не было. – А что, если вдруг… – Да что ты так за него волнуешься?! – вскинул бровь Арсус. – Знаешь что… Но узнать, что знает или не знает Арсус, не получилось – в ту же секунду светлые волосы Ксении взметнулись в воздух, в пространстве мазнуло каким-то размыто-темным облаком, и рядом с ними затормозил Хан. Девушка отскочила. – Никогда к этому не привыкну! – Пятьдесят девять секунд! – ликующе воскликнул Лер, сверившись с часами. – Успел-таки! Я выиграл! Арс тяжело вздохнул: – Меньше чем за минуту. Да, Лер, один-ноль. Хан миролюбиво улыбнулся. И не сказать что он только что промчался несколько километров. – Вот, – он сунул Арсусу в руки какой-то сверток. – Буханка хлеба?! – Лер вытаращился на то, что обескураженно развернул Арс. – Хан, ничего поинтереснее принести не мог? Хан молча протянул Ксении плитку «Аленки» и, не удостоив Лера ответом, вышел из комнаты. 4 – Хватит ржать, Лер, – шепотом огрызнулся Арсус. – Все испортишь. Ксения закрылась волосами, склонившись над столом и сдерживая смех. Лер выставил руки ладонями вперед, тихо фыркая в бороду. Арсус прислушался, прильнув к двери. – Идет. – Ну детский сад же, – пробормотала Ксения, завороженно глядя, как широкие плечи Арсуса разрастаются еще больше, шея увеличивается в размерах, практически сливаясь с трансформирующейся головой, и там, где только что была гладкая кожа, появляется плотная шерсть. Светло-русый ежик волос исчез, уступив коричневому меху, и огромный, мгновенно вытянувшийся вверх полумедведь замер у входа в комнату. Абсолютному большинству населения Союза – да что там Союза, всего мира – новый облик Арсуса показался бы устрашающим. Ксения и Лер знали на собственном опыте, что такое впечатление было самым правильным, – каждый, кто хоть раз слышал этот рык и видел эту мощь, знал, что с «Хомо Урсус Сапиенс Арктусом» связываться лучше не стоит. Полумедведь чуть наклонился, уперевшись руками в колени и прислушиваясь к звукам из коридора. Ксения тихонько хихикнула. – Не купится Хан, – прошептал Лер. – Спорим? – Спорить не буду, – одними губами ответила Ксения. – Но эффект неожиданности может сработать… Дверь распахнулась. Лер подскочил на месте, открыв рот… И тут комнату взорвал оглушающий рык. Гулкий, утробный раскат заполонил пространство, эхом загремел от бетонных стен, разметал волосы Ксении по плечам и заложил уши всем, кто находился в радиусе ста метров. – Это что за представление? – строго отчеканил вошедший в комнату полковник Казачанский. Арсус застыл на месте, округлив глаза и открыв рот. Медвежья морда приобрела растерянное выражение. – Вот такого лица я у него никогда не видел, – еле слышно хмыкнул Лер. Вслед за Казачанским в двери вошел Хан, слегка приподнял брови при виде Арсуса в медвежьем обличье и молча прошел на свое место.