– Чердак? – Туда я тоже не попала. – Нет, значит, – констатировал он. «Заставленный мебелью, – подумал он. – Всевозможные вещицы повсюду. Вина в погребе, одному богу известно, что на чердаке. Много не разнюхаешь зараз, даже при соответствующем настрое». – Ты должен мне все рассказать. – Карина Телль наклонилась вперед и улыбнулась ему. – Почему тебя так заинтересовала Маргарета Сагерлиед и ее дом? – По моему мнению, там все и произошло, – объяснил Юханнссон. – Именно там убили Жасмин. – При всем к тебе уважении, – сказала Карина Телль и покачала головой, – в подобное мне ужасно, ужасно трудно поверить. Почему ты так считаешь? – Просто я это чувствую, – ответил Юханссон и пожал плечами. – О’кей, – сказала Карина Телль. – Я услышала тебя. Но в таком случае женщина, которая жила там, Маргарета Сагерлиед, об этом понятия не имела. В этом я абсолютно уверена. На тысячу процентов. – Я согласен с тобой. Она наверняка находилась в полном неведении. «Только позднее поняла, как обстояло дело, – подумал он. – И тогда весь ее мир разрушился». – Тебе больше нечего добавить относительно этого расследования? – спросил Юханссон. – Я достаточно часто думаю о нем, – призналась она. – По разным причинам. Один из моих клиентов, он тренируется в зале, которым я владею, жил в том же квартале, что и Жасмин, и Маргарета Сагерлиед, когда все случилось. Я вижу его пару раз в неделю. – Кто он такой? – Военный на пенсии, по-моему, даже стал генералом, прежде чем закончил службу. Ему уже восемьдесят. Выглядит не старше шестидесяти. Бодр и хорошо тренирован, ясная голова, – констатировала Карина Телль и улыбнулась Юханссону. – Как его зовут? – спросил Юханссон. – Аксель Линдерот, – сказала Карина Телль. – Я уверена, он есть в телефонном каталоге, а если нет, я могу достать его номер. По-моему, он вышел на пенсию в звании генерал-лейтенанта. Раньше трудился в штабе обороны. Возьми мою визитку, вдруг пригодится, – добавила она. Поднялась и положила свою карточку ему на стол. – Спасибо, – сказал Юханссон. – Рада буду услышать тебя. И готова помочь с твоим жиром на животе, он ведь совершенно тебе ни к чему. – Очень любезно с твоей стороны, – сказал Юханссон. – Спасибо за участие, и обещаю тщательно взвесить твое предложение и с позитивным настроем. «И тебе здорово повезло, что не я был твоим шефом в тот раз», – подумал он. – Хорошо, – сказала Карина Телль. – Привет жене. – Ты знаешь Пию? – Она также тренируется у меня, – ответила Карина Телль. – Так делают все умные люди, которые заботятся о своем здоровье. Потом она ушла. Кивнула, улыбнулась, закрыла дверь в его кабинет. «А ты лежишь здесь, – подумал Юханссон. – В полном одиночестве, жирный и оказавшийся на задворках жизни, и едва можешь повернуться на собственном диване. Хотя больше нет никакой головной боли, никакого беспокойства. Легко дышится даже. Скоро я доберусь до тебя. Скоро я доберусь до тебя, несмотря на все утверждения, что ты даже не существуешь». 42 Вторая половина пятницы 23 июля 2010 года Юханссон устал, но заснуть ему не удавалось. Он лежал на своем диване, ворочался, пристраивал по-разному здоровую левую руку, но никак не мог избавиться от посторонних мыслей. Сон не приходил, и у него не осталось другого выбора. – Матильда, – крикнул Юханссон. – Где ты, черт возьми! Она появилась как по мановению волшебной палочки, наверное, стояла на старте за закрытой дверью его кабинета, самое большее через секунду предстала перед ним, и Юханссон сразу же почувствовал себя гораздо бодрее. – Что случилось? – спросила Матильда. – Ничего, – ответил Юханссон. – Жизнь прекрасна. Просто небольшая учебная тревога. Но раз уж ты все равно здесь, может, выяснишь для меня один телефонный номер? Он показал на визитную карточку, которую Карина Телль положила на придиванный столик. – Он же значится там, – сказала Матильда. – Карина Телль, ее номер… – На обратной стороне, – буркнул Юханссон. – Аксель Линдерот? – Точно, – произнес Юханссон с неожиданной теплотой в голосе. – Умная девочка. Он живет в Бромме. Военный на пенсии. – О’кей, шеф. Еще что-нибудь? – Тройной эспрессо. Самого крепкого сорта. Никакого молока. – Coming right up[5], – сказала Матильда и исчезла. «Шеф, – подумал Юханссон. – Почему она называет меня так? Она ведь не полицейский?» – Ты хочешь, чтобы я набрала этот номер для тебя? Матильда посмотрела на него с невинной миной. – Да, я хочу, чтобы ты это сделала, – подтвердил Юханссон. – Набери лучше сам, – сказала Матильда. – Тебе важно тренировать моторику. Закрывая за собой дверь, она обернулась: – Позови, если еще понадоблюсь, шеф. – Шустрая девочка, – пробормотал Юханссон. – Ей палец в рот не клади. Я должен поговорить с ней о ее татуировках. Потом он набрал номер генерала на пенсии, по ходу размышляя, что ему сказать. «Совру немного, – подумал Юханссон. – Если он был генералом в штабе обороны, наверняка не полезет в бутылку». Генерал ответил на первом сигнале. – Линдерот, – сказал он. И, судя по голосу, соответствовал ожиданиям Юханссона. – Юханссон. Надеюсь, я не отвлек генерала от важных дел, но у меня есть один вопрос. Меня интересует… – Я знаю, чего ты хочешь, – перебил его Линдерот. – Карина Телль, мой личный тренер, позвонила мне и все рассказала. Явно привык сразу брать быка за рога. – Если дело спешное, у нас есть одна проблема, – сказал генерал. – Завтра рано утром я уезжаю в Сконе. Собираюсь недельку поиграть в гольф. – Я могу быть у тебя в течение получаса, – предложил Юханссон. – Договорились, – согласился генерал. – Матильда! – крикнул Юханссон, положив трубку. «Пожалуй, стоит спросить ее», – подумал он, когда они ехали в Эппельвикен в Бромме с целью посетить генерал-лейтенанта на пенсии. – Меня интересует одно дело, – сказал Юханссон. – Так просто спроси, – ответила Матильда. – Почему ты называешь меня шефом? – Я слышала, что ты был суперполицейским. Шеф в СЭПО и шеф Государственной криминальной полиции. Пока не завязал с работой.