Больше водитель не проронил ни слова. Всю дорогу от Рязани до Москвы он подпевал и издавал восторженные вздохи. Его поведение показалось Артуру странным и даже немного театральным. От него исходил едкий запах, смесь сероводорода и протухшей рыбы. Сначала Артур подумал, что запах идет от самой машины. Но миазмы усиливались, когда водитель двигался и потел. Через три часа водитель возвестил о прибытии. Машина остановилась, он выключил музыку и, насвистывая последнюю арию, покинул «газель». Несколько минут вокруг стояла пронзительная тишина. Артур поднял голову и увидел серую бетонную стену. У него даже возникла мысль: а не потратить ли последние силы, чтобы самому подняться и выйти из машины? Но двери распахнулись, перед ним предстал Вольдемар. Конечно! Как же Артур сразу не догадался, что не было никакого столичного хосписа. Просто он не хотел его лишний раз волновать и говорить о дате смерти. Значит, у Вольдемара и его наставника уже все готово. А готов ли сам Артур? Взглянув на брата, Вольдемар ругнулся и злобно сплюнул. – Я тоже рад тебя видеть, – сдержанно улыбнулся Артур. – Теперь я знаю, как буду выглядеть на смертном одре, – раздраженно процедил Вольдемар, глядя на исхудавшее тело близнеца. – Болезнь тебя не свалит. Если ты умрешь, то только по своей неосторожности, – выдал Артур и по гневному взгляду брата уже пожалел, что вообще поддержал разговор. – Вчера я переспал с больным СПИДом. Так что все может быть. – Что ты сделал? – глаза Артура округлились. Вольдемар отмахнулся и подтащил носилки к краю. – Видимо, братишка, о нашем существовании бог даже не слышал. Так что шанса нет. Конец будет таким же, как у тебя. Болезнь накинется на меня и сожрет заживо, как оголодавшая псина удачно найденную кость. – Как я и сказал, ты неосторожен, – проворчал Артур. Водитель помог Вольдемару вынести брата из машины. Артура внесли в здание, похожее на заброшенный завод. Петляющие коридоры. Лестница в подвал. Сводчатые потолки. Он даже не пытался запомнить дорогу, интуиция подсказала, что назад ему живым не выбраться. Но он же сам этого хотел. Почему же так сильно трепещет сердце? Страшно. Ему так страшно, что зуб на зуб не попадает. По телу Артура пробежал леденящий холод. Во рту пересохло, он потянулся к сумке с вещами. Вынул бутылку воды и сделал несколько глотков. На глаза попалась пластиковая баночка из-под лекарства, в которой хранился предмет, оставленный Расмусом Бирком. Он непременно выполнит обещание, данное «психодоктору». – Тебе плохо? – участливо спросил брат. – Это адреналин, – ответил за Артура водитель. Когда первая волна паники прошла, Артур набрался смелости и спросил: – Куда ты несешь меня, bruder18? – Туда, где творится волшебство, – таинственно ответил брат и подмигнул. ††† – Ты сыграешь роль моего напарника, – уведомила Кира телохранителя, когда «Субару» остановилась перед кирпичной пятиэтажкой. – Наручниками умеешь пользоваться? – Обижаешь, – изучающим взглядом Алан сканировал периметр. – Тогда подыграешь мне при случае. Сухоруков сказал, свидетель любит потрепаться, как хоровод водит вокруг да около, а правду замалчивает. Возьму его нахрапом. Типа арест, допрос по форме и все такое. – Круто, – вслед за Кирой Алан вышел из машины. – Иди вперед. Кира набрала номер квартиры и нажала на домофоне кнопку вызова. После пятого гудка послышался хриплый голос. Она представилась и сказала: – Мне нужен Цапакин Вениамин Петрович. Раздался характерный писк разблокировки замка. Они поднялись на третий этаж и увидели приоткрытую дверь. Вокруг ни единой души. Кира невольно потянулась к кобуре. Из глубины квартиры послышался старческий голос: – Входите. Кто там? Алан придержал Киру, давая понять, что хочет первым проверить квартиру. Она кивнула и отступила в сторону. Телохранитель скрылся в темноте коридора. Внутри квартиры послышались голоса. Прошло не меньше двух минут, пока он снова появился на пороге и дал Кире знак, что все чисто. В квартире был полумрак. Все окна зашторены. С порога Киру накрыл запах плесени и затхлости. Мебель старая, полированная. Вместо светильников лампочки. На стене в гостиной фотообои с красивым закатом. Кира усмехнулась, точно такие же обои были у ее родителей в спальне. Кругом кучками валялось старое тряпье. Будто его кто-то постоянно перебирал. Пока она осматривалась, на нее с недовольством пялился старик, еле держащийся на ногах. Алан скривился в ухмылке. Она вспомнила о своем желании взять свидетеля нахрапом и покраснела. – Вы кто? – старик встретил ее в штыки. – Зачем вам Веня? Кира представилась, показала удостоверение. Попросила его предъявить документ, удостоверяющий личность. Перед ней оказался отец свидетеля, Петр Иванович Цапакин. – Это ваша квартира? – Моя! И что с того? – А сын с вами живет? – Нет! – со злостью выпалил старик. – А где мы можем его найти? – А черт его знает! Он давно у меня не был. Звонит иногда. Спрашивает, есть ли у меня деньги. У меня всегда есть деньги, и он это знает, но все равно спрашивает! – Хозяин квартиры разволновался и раскраснелся. – Зачем он вам? – У вас есть номер его телефона? – Конечно, есть. Он же мой сын! Ты что, совсем пустоголовая? Кира попросила продиктовать номер. Старик, еле передвигая ногами, поплелся к столику за телефоном. Несколько минут пытался разглядеть что-то на экране. Потом всучил телефон Алану и сказал: – До сих пор не пойму, как им пользоваться. Создали дьявольское устройство. Теперь если на звонок не ответишь, к подъезду «скорую» вызывают. Алан продиктовал номер и вернул телефон владельцу. Недолго думая Кира набрала номер и, услышав мужской голос, представилась, сказала, что находится в квартире его отца, и попросила о встрече. В трубке послышался чей-то плач. Плакал мужчина, да так жалобно и отчаянно, что у нее чуть сердце не выпрыгнуло из груди. – Кто там плачет? – не выдержала она. – О! Это сын моего друга, мы привели его к стоматологу. Терпеть не может врачей. Канючит и брыкается уже целый час. – Так мы можем с вами встретиться? – Боюсь, что это в ближайшее время невозможно, а по какому вы вопросу? – Цапакин усмехнулся. – Вроде я закон не нарушал. – Вы помните Быкова Сергея Игнатьевича, завскладом пошивочного цеха? – Да, – тяжело вздохнул свидетель, – припоминаю такого. – Помните, как он умер? – Жуткий был случай. А что? В деле появились новые улики? Это ж ведь когда было! – Нас интересует грузчик, что работал на складе Быкова. Вы его помните? – Чингаров? Помню, но смутно. Плач прекратился. По звукам Кира поняла, что свидетель идет по длинному коридору. От его шагов разносится эхо. – Можете что-нибудь рассказать о нем? – Высокий, худой, с прыщавым лицом. Наркоман. Соль для ванны нюхал. Псих. Чуть что – в драку лез. Руки постоянно были разбиты. Ему тоже от обидчиков доставалось. – А кто его обижал? – Шантрапа местная. Там райончик довольно криминальный. Через два здания нарики какое-то зелье варили. А что вас конкретно интересует? – Говорят, с этим грузчиком какая-то история приключилась еще до смерти завскладом. Кира заметила, как отец свидетеля помрачнел и с глухим стоном опустился на кровать. Старик точно понимал, о ком шла речь. Потому-то Киру так удивил ответ его сына. – Слушайте, я с ним очень редко пересекался. Свидетель вышел на открытое пространство, Кира услышала в трубке шум дорожно-строительных работ. – Хорошо, Вениамин Петрович, позвоните мне, когда сможете со мной встретиться. Мне все же нужно задать вам несколько вопросов не по телефону. – Ей-богу, не понимаю, чем могу вам быть еще полезным, ничего нового вы от меня не услышите. – И все же, – настаивала Кира, – позвоните как можно скорее. Закончив разговор, Кира быстро набрала сообщение Ивану и попросила установить местоположение свидетеля по телефону. Передала данные по Цапакину и изложила суть дела. Затем повернулась к хозяину квартиры. – Петр Иванович, а вы не хотите ничего мне рассказать? – Сказали бы сразу, что интересуетесь Володей, не надо было бы сына беспокоить. Все равно он вам ничего не скажет. Будет защищать до последнего. – Почему?