– Откуда такой прогноз? – сглотнув прогорклый комок, откликнулся он. – Ты говорил с метрдотелем… – пояснила Светлана. Не дождавшись ответа, вновь примостила голову на груди. – Уедем, но пока не знаю, когда… – распрощавшись с чертополохом мысли, вынес «вердикт с отсрочкой» референт. Бережно обнял возлюбленную, но не надолго – со всех сторон клевали жадные клювики любопытства. – Чем заниматься будем? – спросила Светлана, приободряясь. Большим и указательным пальцем прихватила скулу референта, устанавливая, казалось, ракурс предпочтения. Но, скорее всего, бросала любопытствующим вызов. – Поплывем, если ничто не помешает… – тяжко вздохнул Олег. Его подмывало дать тягу – подальше от смешков и «слюней» праздношатающейся публики. Референт услышал, что кто-то за спиной чешет на иврите. Между тем из всего пассажа зацепилось лишь слово «гармония». Ударение при этом не на втором, а на последнем слоге. Сборных корней лингвист напрягся, не подумав даже улыбнуться на прозвучавший комплимент, пусть с фонетическим огрехом. Профессиональное чутье подсказало: «озабоченная гормонами». Увлекая Светлану, решительно двинулся на выход. – Поплывем в Стамбул? – уточняла Светлана, очутившись с бдительным лингвистом на аллее. – Поплывем на яхте, но не сегодня… – сообщил референт, интригуя многоточием. – Обычно на круизы есть места… – ссылалась на некий опыт челночница-ветеран. – И мне предлагали … – таинственно улыбнулся Олег. – Что-то не устроило? – Предлагали на судне, я отказался… – описывал предысторию задумки референт. Извлек бумажник и удостоверился, что все карточки на месте. Обнаружив комплект, весело чмокнул пассию в щечку. – Почему? – всполошилась возлюбленная, останавливаясь. Референт застыл и с оспинами раскаяния на лице глядел на спутницу. Старался вникнуть: «почему» – реакция на неуместный поцелуй или на предыдущую фразу. Так и не разобравшись, ответил: – Скученность, толчея… – А как без этого? – чуть выпятила алые губки Светлана. – Мы поплывем вдвоем! – Референт распахнул руки, обозначая морской простор. – Вдвоем-вдвоем? Рулить-то кто-то должен? – указала на прореху плана челночница. – Рулевым буду я, а ты капитаном, – объявил штатное расписание многопрофильный лингвист. – Шутишь, – прижалась к кавалеру Светлана. Глава 13 Путешествие на яхте состоялось, но с отсрочкой в трое суток – согласно назначенной метрдотелем очереди. При оформлении заказа выяснилось, что романтические вояжи весьма популярны на побережье, и внушительная такса за прокат (сто долларов в час) – фильтр слабенький. Желающих – отбою нет. Кроме пяти сотенных (минимально допустимый взнос), требуется национальная лицензия судовождения. У референта таковая оказалась случайно. В день вылета в Стамбул получил по почте вместо истекшей новую. Между тем одной лицензией цензовые ограничения не исчерпывались. Непременное условие: занятие по навыкам и технике безопасности, венчаемое экзаменом. Образ Светланы инструктора-турка, мягко сказать, растревожил. Инструктаж по навигации он скомкал, рьяно принявшись отрабатывать правила безопасности. Все, однако, свелось к облачению Светланы в спасательный жилет и его скрупулезной подгонке – строго по фигуре. Проделал процедуру он дважды, будто подгонялся космический скафандр или комбинезон пилота «Формулы 1». Инструктор пошел и на третий заход, но Олег сбил «профессиональный» пыл ссылками на трудный запуск двигателя. Помогло лишь отчасти, турок вскоре вновь замаячил перед Светланой. Олег втерся между экзаменуемой и наставником и, как можно деликатнее – чтобы не испоганить «зачетку2 – но настойчиво оттеснял того на выход. Инструктор с повадками портного, пятясь, сошел на берег, прожигая пассажирку взглядами взбаламученного самца. Яхта на бензиновом ходу легла на курс. Укомплектована всем, чего душа пожелает: баранина в маринаде, мангал, напитки и даже удочки для рыбалки с наживкой. Набор услуг мог потрафить самому взыскательному туристу, а то и завсегдатаю элитных клубов. Светлана наблюдала за действом, чуть приоткрыв рот. Но причина тому вовсе не дизайн яхты и замечательные виды вокруг. Ее ворожило, насколько виртуозно референт управлял судном. Пассажирка обратилась к рулевому, но шум двигателя ее слова приглушил. Между тем Олег по мимике догадался – предлагается помощь. Он заулыбался и, скрестив руки, дал понять: не надо. Чуть позже Светлане послышалось, что на борту яхты звонит телефон, но рокот мотора заставил ее усомниться. В метрах семистах от берега Олег остановился, бросил якорь. Что-то выискивал рассеянным взглядом, будто по наитию. Хлопнул себя по лбу, полез в их со Светланой ссобойку. – Мазаться готова? – струил веселье и задор рулевой. – А ты умеешь? – игриво подначила Светлана. – А то… Визажист из Олега вышел никакой, как, впрочем, и из Светланы. Курортники через пень колоду обмазали друг друга, будто процедура необязательная. Казалось, торопятся пораньше вкусить дары досуга на волне. Между тем ни чревоугодничество с дымком, ни рыбалка курортников не прельстили. Сблизившись, из магнитного поля земли они дружно выпали и отдались силе магнита иного – сладострастия, вследствие чего переместились в плоскость пластики и геометрии плотских утех. Хорошо, что «репетировали» под навесом, иначе бы не избежать вызова реанимобиля из ожогового центра. Нанося крем, до спины не дошли… Олегу казалось, что он сходит с ума. Из квакавшего по-турецки громкоговорителя доносилась телефонная трель. Абракадабра где-то рядом, но, сколько он не вертел головой, источник в поле зрения не просматривался. Наконец он зацепился за блики впереди. Инстинктивно подался вперед, вникая на ходу, что мигает экран мобильного, а сам аппарат звенит. Казалось бы, возьми да ответь, но как заткнуть кваканье, отдающее иголками в мозгу? Тем временем раздражители лишь множились. Надвигалась какая-то тень, огромная, точно Моби Дик. Наконец Олег уяснил, что на подплывшем вплотную катере морских спасателей «квакает» мегафон. Едва референт высунулся из рубки, как спасатель убрал мегафон и повесил его на шею. Спустя минуту катер исчез из виду, но громкоговоритель ожил снова. На сей раз, не квакая, а с придыханием, ритмично покашливая. Лишь на следующий день рулевой догадался, в чем дело. «Кашель» – не что иное, как неудержимый хохот спасателя, ведь из рубки он выскочил в полном неглиже. Попали же они в фокус зрения службы совершенно оправданно: признаков жизни на яхте – никаких. Тем временем мобильный звенел, рассекая тишину, но Олег не реагировал – решал загадку смены жанра в громкоговорителе. – Да ответь же ты, наконец! – Светлана буквально всучила заторможенному референту аппарат. – Слушаю, – прочистив горло, сказал Олег. – Звоню четвертый раз, – раздался голос секретаря переговоров. – Заставляете волноваться… – Завтракал, а телефон оставил в номере, – особо не напрягал фантазию Олег. – По контракту связь прерываться не может, господин Левин… – отчитывал секретарь. – Завидую вашей компетентности, господин Эшкроу, – садился на своего привычного конька референт. Тот гнал впереди себя целый выводок ехиден. – Насчет компетентности, дока вы, Олег. – Эшкроу, похоже, рассудил вышесказанное буквально. – Не преувеличивайте, – несколько смутился референт. Досадовал: почем зря задел прилежного функционера. Хорошо хоть не врубился… – Кстати о контракте, он завершен, и вы улетаете домой, – быстро проговорил секретарь. – Как понимать – я уволен? – насторожился Олег. Глаза заметались, передавая сложную палитру чувств: боязни подвоха, сбрасываемого бремени и… разочарования. – Миссия завершена и на завтра у вас билет в Лос-Анджелес, – более чем буднично оповестил секретарь. Казалось, речь идет о вызове такси. – Тогда не на завтра, а на послезавтра. Я не в Стамбуле, если помните… – напомнил свои координаты строптивый фрилансер. – Вольному воля, закажем на послезавтра. А кредитку нашу разрежьте – через два, нет уже через три дня. Билет – в кассе бронирования. Счастливого пути, господин Левин! Светлана в тревоге уставилась на референта. На его правой вытянутой ладони – мобильный, и ей казалось, что Олег вот-вот выбросит аппарат за борт. Спутница не ошибалась. И правда его мысли роились вокруг сотового. Правда, счеты сводить с ним он не собирался, думая с неподдельной горечью: «Зачем только взял с собой? Один звонок – и сказки как не бывало…» – Что-то случилось? Лица на тебе нет… – Сблизившись, Светлана опустила руку фрилансера-горемыки. – Вынужден попросить тайм-аут… – обратился к некоему рефери-невидимке Олег. – Не говори загадками, в чем дело? – Пассажирка трясла за плечо ушедшего в себя рулевого. С опаской оглянулась, прикидывая расстояние до берега… – Не помню, когда так сюрпризило… – сетовал на судьбу демобилизованный референт, казалось бы, сей момент обреченный скакать или, по крайней мере, улыбаться… – Чем-то могу помочь? – Светлана смотрела в очи самого экстравагантного в ее жизни и потому столь влекущего мужчины, в ужасе открывая для себя: ему невыносимо плохо. Но, похоже, причина не сторонняя, а она сама. Именно сейчас, в эти секунды, карабкаясь по скале будущего и сдирая до крови плоть, он пытается определиться. Ничего не выходит, однако… – Забудь обо мне на минуту и не обижайся… – тихо молвил референт. Увел взгляд в сторону, куда-то в бескрайнюю, не сулившую обретений даль. Но Светлана обиделась. Усевшись к рулевому спиной, с явным вызовом наводила макияж. Жизненный опыт референта гласил: худшие новости приносит телефон. И состоявшийся разговор яркий тому довод. Удар – по несущей, под самый дых. Как результат, беспощадное, неумолимое прозрение: событие себя не исчерпало, до финала – еще далеко. «Норовя из игры себя вывести, ты вторгся в большую, непроницаемую, как космос, игру, – заметался в трюме паники референт. – В схватку больших денег и очень крутых парней. Влез наскоком, без приглашения – никто тебя туда не звал. Разве что обслугой, опорожняющей пепельницы на хозяйском столе. В итоге спутал все карты, развернув состав межконтинентальных амбиций вспять. Разумеется, ежели похерить фактор совпадений… Что теперь? Похвалят, опахалом начнут обмахивать? Разумеется, нет. Как минимум, раздавят твой американский бизнес, точно вошь. За то, что накаркал, хотя бы! Ежели посчитают двурушником, тихая автоавария или рядовой инфаркт – смотря, что сподручнее – гарантированы». Олег тяжело опустился на палубу, подтягивая ноги к груди и обхватывая их руками. «Хорошо, если не драматизировать? Что узнал нового, чтобы так в одночасье развезло? Неужели не предчувствовал, что переговоры дышат на ладан? Откуда все страхи? Ведь не предавал и ни одного обязательства не нарушил. Зря паникуешь. Америка не Уганда. Грохнуть мультимиллионера – дважды подумают. Особенно, засветившись в спонсировании контракта с оптовым поставщиком. Не дрейф! Никто не осмелится…» Референт распрямил ноги, опираясь растопыренными ладонями о палубу. Скосил взор в сторону спутницы – она по-прежнему сидела к нему спиной. «Теперь Светлана, как с ней? Чем сильнее накатывал прибой влечения, тем чаще докучал вопрос: наш роман – не подогнанная форточка в будущее, или чугунная калитка в прошлое? Столь далекое от дня нынешнего и твоего прочного, уникального места в нем…» Он был несказанно рад, что за дни медового уикенда она и намеком не отсылала в день грядущий. Ведь услышав «А завтра что?», стушевался бы, сник, поскольку ответить нечего. Призови она хоть к любому ответу, беззаботному погружению в омут услады пришел бы конец.