– «Я медленный. Никто не ощущает на себе моих ударов». – Потом он прорычал: – Заткнись. У тебя обнаружился чудесный дар. Неудивительно, что ты из раза в раз надираешь нам задницы. – Он прав, – сказал Горан. – Я бы променял скорость Сэша на такую способность, как у тебя. Как и сам Сэш. Не недооценивай ее. – Ты родился с ней? – спросил Мирк. Синдер замешкался. – Я не знаю. Возможно. – Ну, так не жалуйся больше ни на что, – сказал Мирк. – Я сваливаю. Они с Гораном поднялись и вышли. После их ухода Синдер пошел в свой в чулан под лестницей, чтобы взять пальто и мандолину. Завтра у него была увольнительная, так что сегодня он планировал уйти из школы и повидаться с Корал и Райнером. * * * Синдер вошел в «Одинокого осла» с мандолиной в руке и почувствовал облегчение от резкого прилива тепла. Снаружи валил снег, припорошив его волосы и одежду. Оттепель на прошлой неделе усилила его надежды на раннюю весну, но резкое похолодание поубавило оптимизма. Также оно сообщило ему кое-что о зимах в Ракеше: они крепко цеплялись зубами и не так-то легко ослабляли хватку. Похолодание началось с ледяного дождя, влажного и неприятного, после чего за обед и вечер выпало несколько сантиметров снега. Непосильный холод разогнал большинство жителей по домам. Никто не болтался на улице без дела, и лишь немногие храбрецы, подобно Синдеру, бродили по темным улочкам. Дверь паба закрылась, и Синдер прошел глубже в зал, подальше от мерзкого холода. Шерстяной плащ, который ему отдал Фэйн, так как он больше на него не налезал, согревал его тело, но пальцы застыли от холода, словно замерзшая сталь. Так не пойдет. Если он хочет заработать немного денег, ему нужны руки, чтобы играть на мандолине. Синдер потер ладони – у него не было перчаток – и согрел их дыханием, проходя внутрь «Одинокого осла». Он поприветствовал Трипа и нескольких завсегдатаев, с которыми познакомился, когда бывал в пабе. Узнал их лица, но не вспомнил имен. Он ужасно плохо запоминал имена. Синдер улыбнулся про себя. Наверное, он ужасен во всем, что касалось памяти. Шестнадцать лет прошлой жизни все еще оставались для него чистым листом и, вероятно, навсегда останутся, но больше его это не беспокоило. Он смирился, решив двигаться дальше и построить новую жизнь в Быстромечии. Он оглядел паб в поисках Корал и Райнера. По комнате вился дымок, мешая разглядеть что-либо. В большом очаге весело разгорался огонь. Сегодня паб был переполнен: народ собрался большой толпой, чтобы погреться и пообщаться в этот последний зимний месяц. Мелькнула эгоистичная мысль: больше народу – больше чаевых. Синдер предвкушающе улыбнулся и увидел Корал. Она одиноко сидела за столиком в углу с двумя кружками, водруженными перед ней. Райнера видно не было. Наверное, вышел по нужде на улицу. Синдер подошел к девушке. Одежда Корал была практичной, но мешковатой: длинное пальто, надетое поверх толстого синего платья, доходившего до черных сапожек. Волосы она, однако, распустила, и они мягкими завитками обрамляли ее лицо. От этого из просто хорошенькой она превратилась в красавицу. Синдер улыбнулся. Корал и впрямь была красавицей. – Райнера сегодня не будет, – сказала Корал улыбаясь, отчего вокруг глаз у нее появились морщинки, а на щеках – ямочки. – У него нашлись неотложные дела. Надеюсь, ты не очень расстроен. Присаживаясь, Синдер не сразу ответил. Они с Корал снова наедине? Он не знал, как это расценивать. Было ли это с ее стороны намеренно? Не то чтобы он жаловался. Корал ему нравилась. Она была замечательной: умной, разговорчивой, и она умела его рассмешить. К тому же она была красива, и он чувствовал, что тоже ей нравится. Но только ли как друг? Он все еще не был в этом уверен и не хотел рисковать отношениями в случае, если поймет ее превратно. Синдер опустился на стул, откладывая размышления. – Как там Райнер? – В порядке, – ответила Корал. – Передает тебе привет. – Она подвинула одну из кружек ближе к нему. – Я заказала для тебя. Синдер сделал глоток. Теплый сидр. Он издал благодарный вздох. – Как твои дела в школе Украшенных Сталью? – ехидно улыбнулась Корал. – Ты все еще вундеркинд, коим тебя считают друзья? – Не знаю насчет вундеркинда, но я начинаю их догонять. – Вечно ты слишком скромничаешь, – сказала Корал, кладя голову на сложенные руки. Она поймала его взгляд своими темными глазами, в которых блеснула изумленная искорка. – Ответь честно: ты их догоняешь или обгоняешь? Синдер поразмыслил над ее вопросом. За пять месяцев, проведенных в «Украшенных Сталью», он прошел путь от того, кто едва был способен выдержать тренировку и еще меньше бороться с кем-либо, до того, кто стал регулярно одерживать победы над Мирком и Гораном. Он припомнил свой разговор с ними и не смог сдержать довольной улыбки. – Обгоняю. Корал захлопала в ладоши, похоже, от восторга. – Наконец-то. Он принял истину. Дверь «Одинокого осла» открылась, и внутрь ворвался порыв холодного ветра. Ледяной поток продолжал струиться, не прекращало тянуть холодком, и Синдер развернулся на стуле, чтобы глянуть на вход. Тот, кто вошел в паб, остался в дверном проеме, держа дверь открытой нараспашку. Синдер не отрывал сердитого взгляда от двери, пока она наконец не закрылась. – Ненавижу зиму! – провозгласил он. Корал в недоумении подняла брови. – О боже. Ты только что был похож на маленького нытика. Только не говори мне, что вундеркинд боится небольшого холодка. – Я не боюсь холода. Просто не люблю его. Корал хихикнула. – Уверена, дело только в этом. Одна из подавальщиц, новенькая, Синдер ее раньше не видел, подошла к их столику. Она несла поднос с миской жаркого и горбушкой хлеба. Девушка поставила еду перед ним. Синдер откинулся на стуле, окидывая Корал удивленным взглядом. – Я знаю, что ты, наверное, поужинал в школе, но ты вечно голоден, так что я заказала тебе поесть, – пожала плечами Корал. – И обо мне не беспокойся. Я уже поела. – Сколько я тебе должен? – спросил Синдер, указывая на еду и эль. – Нисколько. Считай это дружеским угощением. Синдер скептически окинул девушку взглядом. Он не любил оставаться в долгу. – Правда. Ты мне ничего не должен, – убеждала его Корал. – Я угощаю. Ешь. Синдер смягчился. – Ты меня слишком балуешь. Корал намотала на палец прядку густых волос и кривовато улыбнулась. – Не меньше, чем ты заслуживаешь. Синдеру нечего было ответить на это заявление. Прозвучало ли в ее словах предложение? Кто-нибудь из кадетов, например, Боунс, у которого был опыт с женщинами, мог бы объяснить. Он решил отнестись к заявлению Корал не больше и не меньше чем как к дружескому. Так безопаснее. Синдер налег на еду, прикончив жаркое в рекордные сроки. В «Украшенных Сталью» еду было принято поглощать быстро. Очень уж любили кадеты воровать ее друг у друга. Правила были просты: если ты доел свое, а у других на тарелке еще что-то осталось, – оно становилось твоей законной добычей. – Что хочешь сегодня сыграть? – спросила Корал, пока он собирал остатки жаркого в миске хлебом. – Думал сыграть что-нибудь жизнерадостное. Что помогло бы разогнать кровь. – Полагаешь, народ еще не согрелся? – спросила Корал, обмахиваясь так, словно ей душно. – Учитывая огонь и такую толпу, здесь жарко, как в летний день. Синдер недоуменно нахмурился. Корал снова вызывающе улыбнулась. – Или это твою кровь надо разогнать? Разве не ты только что жаловался на холод? Синдер рассмеялся, наслаждаясь ее добродушным подтруниванием. – Уже нет. Я в порядке. – Хорошо. Тогда пошли. – Корал протянула руку, заставляя Синдера подняться на ноги. – Пора играть. Она пошла впереди него, ведя его за руку к небольшой сцене напротив барной стойки. А потом оглянулась через плечо: – Постарайся не отставать.