Мерете качает головой, отпускает мужа и делает шаг мне навстречу. – Ну хорошо, Торкильд, идём со мной, и я покажу тебе твои… апартаменты. Она снова поворачивает к Харви и произносит: – Будь осторожен. – Always, – щебечет он. – Увидимся позже, Торкильд. Он махает нам на прощание, а потом садится в машину и уезжает. – А чем занимается трудотерапевт? – спрашиваю я, когда мы пересекаем автостоянку. – Я организовываю досуг для наших постояльцев через волонтёрскую организацию. Например игры в бочче, групповую терапию и походы в лес. Каждое третье воскресенье мы проводим в гостиной службу вместе с местным священником. Кроме того, когда нужно, я работаю сверхурочно. Неплохой способ быть вместе с мамой, после того как умер отец, да ещё и класть в копилку пару крон. – Значит, твоя мать тоже здесь живёт? – Да, у неё комната в отделении для людей с умственным расстройством. Мерете достаёт ключ, когда мы подходим к ближайшей квартире, и открывает дверь. – Ну вот, – говорит она и передаёт ключ мне. Мы заходим внутрь. – Мужчина, который жил здесь раньше, умер, когда мы вместе были в автобусном туре по Швеции. Сердечный приступ. – А что жена? – Умерла той же ночью. Of a broken heart[17], – говорит она на американский манер. – Вполне может быть, что так и есть, – продолжает она, заметив мой взгляд, – грустно, не правда ли? – Да, грустно, – отвечаю я. – У меня всегда ком в горле, когда я думаю о таком. Похороны в среду, кстати. Их дочь живёт на юге Швеции, она не захотела приехать прибраться в квартире перед тем, как закончатся похороны. Мы сложили их вещи в кладовой и спальне. Предлагаю тебе спать на диване, пока ты здесь. Только сняв ботинки, я сразу же об этом жалею. Пол ледяной, как и сама квартира. В темной мрачной гостиной нет отопления. Здесь стоят старый диван, стул, сервант, стеллаж и тумба под телевизор. Матрасы свернуты и лежат в углу рядом с коробкой с надписью «Книги» и ещё одной с надписью «Фотографии + Разное». – Харви говорил, ты кто-то вроде телепата? – начинаю расспрашивать я, пока Мерете копается в электрическом щитке. Ростом она метр шестьдесят, не больше, и ей приходится вставать на цыпочки, чтобы достать до тумблеров. – Таких, как я, называют ясновидящими, но иногда я занимаюсь еще и исцелением теплом и кристаллотерапией, прямо здесь, в доме. – И скоро тебя покажут по телевизору? В «Ловле духов»? – Силе, – поправляет она и смеётся. – «Сила духов». – Мерете подходит к окну, раздвигает шторы и включает батарею. Вскоре комната наполняется запахом горелой пыли. – Съёмки начнутся после Рождества. Здорово, не правда ли? Я киваю и сажусь на кресло рядом с ней. У Мерете почти на всех пальцах крупные кольца с яркими камнями. – Мы, люди, способны взаимодействовать друг с другом с помощью целебной энергии, – она растопыривает пальцы над плотно сидящей на ней джинсовой юбкой, – энергии, которая есть в каждом из нас, на границах физического, духовного и психологического миров. – Ты говоришь с духами? – Да. Постоянно. – Как… они выглядят? – В каком смысле? Она проводит ногтями по юбке. – Ты… – Вижу ли я умерших, гнусные трупы и всё такое? Я осторожно киваю. – Нет, боже упаси, – смеясь, парирует она и мягко касается рукой моего колена, – никто не смог бы вынести такой жизни. – Да-да, – бормочу я. – Каждое живое существо окружено своим энергетическим поясом. Некоторые из нас могут его видеть, а иногда и вступать с ним в контакт. – Она подмигивает и шлёпает меня по бедру. – Наши тела наэлектризованы, Торкильд. Ты разве не знал? – Нет. Мерете кладёт руки на стол ладонями вверх. Она водит костяшками по поверхности стола, камни на ее кольцах позвякивают. – Хочешь рассказать о ней? – О… ком? – хриплю я в ответ и замечаю, как возвращаюсь к реальности из дальних уголков сознания. – Ну ладно тебе, – Мерете наклоняется и берёт меня за руки. Ее ладони тёплые, гладкие, даже кольца на её пальцах согреты теплом кожи, – я почувствовала её присутствие, когда мы впервые встретились. Тёплая вуаль, которая висит над тобой, вьётся. Я чувствую её и сейчас. Она закрывает глаза и нежно обхватывает мои запястья большими пальцами. – Вы были вместе? – Нет, – я автоматически одёргиваю руки из-за прикосновения. – Я почти что почувствовала её, – Мерете снова открывает глаза. – Но ты ведь к ней привязан? Я не отвечаю. Вместо этого откидываюсь в кресле и засовываю руку в карман куртки, где лежат таблетки с оксикодоном. – Думаю, она на меня злится, – всё же отвечаю я. – Злится? – Мерете смотрит на меня удивлённо. – С чего ей злиться? – Она больше не хочет приходить, – мой голос дрожит, и мне становится трудно дышать. – Как бы я ни старался, она не приходит. – Но ты же знаешь, что она там? – Разумеется. Она ведь вернулась. – Вернулась? – Мерете слегка наклоняет голову. – В каком смысле? – Я вёл машину, она умерла, а потом вернулась, – рассказываю я, как будто это самое обычное дело, – но она больше не хочет приходить. Не знаю, что я мог такого сделать. Наверное, что-то не так с моими таблетками. Я уже выбросил некоторые из тех, что не работают. Мерете протягивает ко мне свои раскрытые ладони и знаком показывает, чтобы я сделал то же самое. Я отпускаю упаковку в кармане и делаю так, как она хочет. – Я должен поговорить с ней, – шепчу я, – не знаю, сколько еще я выдержу жить вот так. – Торкильд, – говорит она, – будучи ясновидящей, я получаю информацию в виде ощущений, образов, запахов и символов, которые потом пытаюсь расшифровать и передать тому, с кем провожу сеанс. То, о чём говоришь ты – быть посредником в потусторонний мир, – совершенно другая история. Тут смысл заключается в том, чтобы оставить часть себя в мире духов. Это больно, и я остерегаюсь таких сеансов из-за сильного нервного напряжения. – Прошу тебя, – шепчу я и прижимаюсь к ней руками. Мерете настойчиво на меня смотрит, а потом выпускает мои руки. – Хорошо, – говорит она и хлопает ладонью по моему бедру, – я об этом подумаю, Торкильд. Она встаёт. – Дай мне время. Она уходит, и несколько минут я сижу неподвижно. Потом я встаю, иду к умывальнику и наполняю стакан водой, которой запиваю две таблетки оксикодона и возвращаюсь на диван. Я пытаюсь думать о Фрей, но у меня не выходит. Глава 25 На часах без пяти два, когда раздаётся стук в дверь. Я встаю с дивана, на котором дремал с момента, когда меня покинула Мерете. – Сив, – женщина протягивает неестественно загорелую руку, когда я открываю ей дверь, и мы встречаемся взглядами, – я медсестра этого отделения. У неё светлые волосы до плеч, на ней медицинский передник сиреневого цвета, на ногах – шлёпанцы. – Рад знакомству, – отвечаю я и протягиваю руку в ответ. Сив – маленькая хрупкая девушка с морщинистыми руками и коротко стриженными ногтями. – Я хотела показать вам столовую.