– Просто теперь мы стали более уязвимы, что ли. Теперь мне есть что терять… Я выдохнула с облегчением, но все еще не понимала, о чем он хочет говорить со мной. – Я… – Я пыталась сглотнуть ком в горле, который предательски не покидал его. – Наверное. Хотелось встать и опрокинуть в себя бокал вина, потому что я понимала, каждый раз я осознавала, что действительно совсем не знала этого человека рядом. Но я отчаянно хотела его узнать, хотела знать все его грани. – Хочу признаться тебе кое в чем… – Теперь он опять искал поддержки у моих ладошек. – Во-первых, я очень неуклюж, с детства. Маленькая слезинка покатилась по моей щеке, но определить, слезы счастья или чего-то другого вдруг нахлынули на меня, я не могла. Джонатан поднял руку и стер дорожки большим пальцем, поцеловав меня в нос. – Что-то не так? Это я опять что-то ляпнул не то? – Нет. Просто… Я люблю тебя… И не понимаю, чем заслужила и… – Настя, я тоже тебя люблю. – Он сказал мне это, не отпуская моего взгляда. – Но я боюсь тихих женских слез. – Тогда почему ты не подошел ко мне у Лиззи? Он поцеловал меня в щеку. – Я боролся с собой, решил, что все еще могу удержать себя. Боролся ради тебя. Ради того, чтобы ты была счастлива, чтобы ты могла восстановить все с Томом, потому что я не имел права рушить все это. Я подняла на него глаза, смотря в его, с отблесками пламени от камина. Его взгляд выглядел усталым и пронзительным. – Ты верил в то, что я останусь с ним? – Я думал, но у меня не было никаких шансов устоять перед тобой. И все же решил, что смогу просто быть рядом, пусть и не в качестве твоего парня. Я был готов вынести все, только не пытку тем, что больше не увижу тебя. Я повернулась к нему и поцеловала в губы, Натан ответил нежно и неловко. – Так вот… – Он улыбнулся и прошелся рукой по волосам. – Во-первых, я неуклюж, во‐вторых, я никогда в детстве не нравился девчонкам, но сам влюблялся в них с постоянной регулярностью. Придумывал себе чувства… Тема опять коснулась Тома, и мы пытались отгородиться от нее, убежать, как делала всегда я. Он сменил тему. – Лучше расскажи, как ты стащил мой кулон, – я ткнула кулаком его в плечо. – Это слишком страшный секрет, – он бросил на меня быстрый взгляд и, ухмыльнувшись, продолжил играть. – Джонатан? – позвала я. – Я хотел вернуть тебе его, но ты не отвечала на звонки. Нашел его возле кровати, когда ты сказала, что ненавидишь меня. – Я была немного зла. – Ну… – Он вздохнул и продолжил играть. Музыка нарастала, казалось, что я задыхаюсь не только от его взгляда, но и от музыки, которая вылетала из-под его рук. – Ты не отвечала, и я решил, что, раз ты не говоришь со мной, я не буду возвращать тебе его. – Он снова бросил взгляд из-за полуопущенных ресниц и вернулся к игре. Его голос, его осанка, голая грудь и джинсы на бедрах, под которыми, скорее всего, ничего не было, улыбка, мягкие линии рта, трепещущие крылья носа, брови – все это сводило с ума вместе с рассказом о том, как Джонатан по-своему переживал наши недоотношения. – Хорошо. Ты в курсе, что новое украшение Джонатана Коула обсуждалось на всех порталах в Сети? – Мне плевать. – Он был серьезным, и это значило, что ему на самом деле плевать на это. – А если б я увидела? – уточнила я. – Тогда бы позвонила мне или отправила сообщение. Кстати, а почему ты не позвонила? – Я запретила себе заходить на такие сайты, поэтому не видела, но новости в Гугле упрямо пестрили заголовками. – Почему? – Он так непосредственно удивился. – Почему запрещала? – Потому что хотела забыть тебя, – выдавила я. Джонатан остановился, его руки зависли над клавишами рояля, сам он так стремительно развернулся и запустил руку в мои взъерошенные волосы, подхватив под затылок, притянул к себе, что я не успела ничего сказать, когда его губы накрыли мои, усиливая напор при поцелуе, заставляя задохнуться от желания и влажного шепота: – А сейчас? – Что – сейчас? – переспросила я. Он шептал мне в шею, покрывая ее поцелуями: – Сейчас хочешь меня забыть? – Нет, – ответила я и ахнула, когда руки Коула подхватили меня, пересаживая на клавиши рояля, которые издали громкий звук. Джонатан оказался между моих ног, ступни которых он поставил себе на бедра. Руками я цеплялась за его плечи, когда он аккуратно вытащил кусочек простыни, которая держалась на моей груди, и развел края в стороны. Он жадно рассматривал мое тело, разводя шире колени, и наслаждался тем, что видел. Я бабахнула руками о клавиши, когда его поцелуй добрался до внутренней стороны бедра. Он ласкал меня, заставляя смотреть в его дикие, подчиняющие себе глаза. И только пальцы, удерживающие меня на рояле, непослушно брякали, вырывая из инструмента неясные диезы и бемоли. – М-м-м… – промычал он. – Эта музыка мне нравится больше. Я запрокинула голову и отдалась исполнению нашей симфонии. * * * «Какая же здесь огромная луна, – размышляла я, подтянув к себе колени и положив на них голову. – И такая яркая». Я посмотрела на ромашки, которые поставила в вазу, и оторвала один цветок, зажмурила глаза и загадала: «Джонатан», повторяя шепотом слова старой считалочки: – Любит – не любит, плюнет – поцелует, к сердцу прижмет – к черту пошлет… Натан на кровати дернулся и что-то замычал во сне, потом повернулся на спину и сел, сжимая простыню в руке. – Настя?! – Я здесь, – прошептала я и, положив ромашку на подоконник, спустилась с него, прошла несколько шагов к кровати, обнаженная залезла и подползла к Коулу. – Где ты была? – Сидела и смотрела в окно, – спокойно ответила я. – Пожалуйста, никогда больше не бросай меня. – Он был так серьезен, что я даже испугалась. – Не брошу, – заверила я. – Обещаешь? – Обещаю. Он был такой трогательный и беззащитный. Я обняла его и прошептала: – Если только ты сам меня не прогонишь… Лепесток, оставшийся на ромашке, смотрел на меня белым глазом и напоминал: «К черту пошлет!!!» Глава 15 Испытание расстоянием Если любовь достаточно сильна, ожидание становится счастьем. Симона де Бовуар [24]