— Аннабелль, — Адам коснулся небольшой ладони девушки, — куда тебя отвезти? — Мне некуда, — наконец, выдала она. — Иисусе, ты такой ребёнок. Я хирею! — выругался Адам, выкуривая сигарету. — А где ты живе...Так, понял. И сколько времени тебе нужно убить? — Хотя бы час. Они должны уйти на работу. Адам притормозил машину около тротуара. Ворчливые люди, с зонтами, рвущимися к небесам, ругались матом. — Мы можем посидеть в машине. Даже поспать. Этим я и займусь. Мне тоже нужно кое–куда по делам, через час. Я поехал так рано, боялся, машина утонет. Адам улыбнулся. Аннабелль повторила за ним. Глаза парня закрылись. Его лицо выглядело несколько измученным. Казалось, он работает ночами. — Адам, а откуда ты знаешь Ингрид? — спросила она шепотом. — Это моя бывшая девушка, — зевая, произнёс Адам. — Мда, я не хочу ехать с тем, кто имеет хоть какое- то отношение к Ингрид. Это ужасный монстр. Она все разрушает, — Аннабелль прижала руку к губам, — твоя бывшая девушка. Адам Клэман, наконец, проснулся. Он открыл машину. На Аннабелль смотрел так, как смотрят обычно родители на детей, застукав за шалостями. —Я бы попросил без выражений, — произнес он, — мы встречались три года. Эта девушка - мне не чужая. — Вы давно расстались? Парень нахмурился. — Ее мама была против наших отношений. Она — важная шишка, работает в посольстве. Отец у нее умер. Мама ходит на какие-то свидания с разными мужиками. Ингрид места себе не находит. Это не оправдывает жестокости и тирании с ее стороны, но я бы стал ждать от неё извинений. Клянусь тебе, она намного лучше, чем себя показывает. — Ужас, — заметила Морган, — какие страсти. Она перевела взгляд на улыбающегося парня. Мягкие волосы цвета горького шоколада лежали в лёгком беспорядке. Причём, видно, как парень старательно причесывал их, но они все равно не укладывались. На правом ухе — проколот хрящ, надета сережка в виде колечка. Губы у Адама бледные, ничем не выразительные. Самые обычные. Но глаза. Столь космические. Серо–голубые. Аннабелль проваливалась в них, будто ища другие вселенные в сером омуте. — Она тебя на дух не переносит. В семье у нее все очень плохо, поэтому она цепляется за любое внимание за стороны. Она бить-то тебя, наверняка, не хотела. Вскипела из-за чего-нибудь. Дождь за окном начал притихать. — Уильям сказал почти тоже самое. Только-то я то не виновата, что она психичка. — Уильям? — усмехнулся Адам. — Понял. Нет. Ты не виновата. Не лезь к ней, делай вид, как будто ее не существует. Держись от неё подальше! Мы едем? — он взглянул на часы. Они сидели в авто ровно пятьдесят минут. — Да, едем. На самом деле, все это странно, но я хочу сказать, что не собираюсь мириться. Пусть скажет спасибо, я не пошла в полицию. — Тебя никто и не просит. В машине играла одна из любимых песен Адама — Don't You Cry от Guns'n'Roses. Как он сказал — «мелодия проникала в сердце». Аннабелль отвернулась к окну. Тучи не собирались расходиться, им было хорошо в компании неба, надушенном туманом. По телу девушки прошлись мурашки от одного только ощущения — предстоит вернуться домой! А вдруг родители ещё не ушли? Что она будет делать? И это оказалось правдой. Рэндж Ровэр остановился около коттеджа Морганов. — Мы приехали, — тихо сказала Аннабелль, — здесь я живу. Адам ухмыльнулся. — В прошлый раз я отвозил тебя в другой дом. Переехала? — Нет, — в груди у девушки защемило, — это... неважно. Спасибо, что привёз, Адам. — Попалась мне сама на глаза. Шучу, Аннабелль. Иди, кажется, твои старики собираются на работу. До встречи! Клэман глядел на то, как Лилиан Морган открыла входную дверь и кричала на Эммета. Но так как звука не оказалось слышно, картина была крайне забавной. Мама без конца открывала рот и махала руками. — До встречи, — попрощалась Аннабелль и выпрыгнула из огромной машины. Девушка медленными шагами направилась в дом. В дом, где ее уже ждала мать с расспросом. — Аннабелль Эллисон, Вы не хотите объяснить своё поведение? Кто привёз вас сейчас на автомобиле? — деловито спросила Лилиан, держась за ручку двери. Женщина собиралась уходить. — Не имеет значения кто это, мама. Он не связан со мной никак. Он никто, — дерзко ответила девушка, хмурясь от того, как капли воды стекают по ее спине. — Очень любопытно, Аннабелль. Неужели, моя дочь — отличница, шляется по машинам незнакомым мужчин в девять часов утра? Эта мысль очень греет мне душу, — Лили бросила сарказм. Непобедимое оружие. — Вся в мать! — ответил отец, захлопнув дверь в ванную. — А о вас поговорить не хотите? Вы отправили меня в школу, тогда, когда все дети пьют дома чай и едят бутерброды с арахисовым маслом, потому что занятия отменили! — Белль скинула с себя плащ, с которого струйками лилась вода. На полу появилась грязь от сапожек. — Не сахарная, не растаешь. Все, доченька любимая, мы уходим на работу. Будем поздно. Можешь привезти сюда своего ухажера. Какая разница — лучше уже все равно не будет, помой полы, кстати, — провопила мать, натянула на худые ноги чёрные сапоги и ушла, громко хлопнув дверьми. От звука Аннабелль вздрогнула. Следом, с таким же шумом, вышел и отец. Её осенило: она дома. Казалось, еще несколько мгновений назад, Морган разговаривала с Адамом в машине, которая по обстановке была гораздо теплее, чем коттедж Морганов. Сняв с себя всю одежду — мокрую насквозь, Белль села пол в своей комнате. Косой дождь бил окна, словно певец, не попадающий в ноты. Она готова была взять слова об Адаме назад – с ним рядом казалось безопаснее, чем всегда. В голове девушки поселился её таинственный спаситель. Никак не укладывалось то, что этот парень встречался с Ингрид. Той совершенно невоспитанной жестокой дрянью. Хотя сам Адам напоминал ей взрослого мудрого мужчину, легко разбирающегося со всеми проблемами. Как они могли сойтись? Может быть, Ингрид вела себя с ним по-другому. Может быть, сильно любила его? Аннабелль выглянула в окно, убедившись, что дождь все ещё шёл. Недалёко от коттеджа Морганов, Адам Клэман оставил свой автомобиль. Девушка закрыла окно шторами, поняв, что сам парень стоит рядышком, покуривая, и смотрит прямо ей в окно. Стоило ли его бояться? 14. Я тебя прощаю Наше время, Монреаль. Солнечные лучи пробивались сквозь легкие занавески панорамных окон. Этот свет играл с Аннабелль, грея ее бледную кожу. Девушка мысленно находилась в прошлом дне. Она раньше никогда не была на похоронах. Похороны бабушки дались тяжело, Морган винила себя в том, что не общалась с ней так много лет. Самое главное - бабушка ее бы простила, как прежде, когда Морган сворачивала не на ту дорожку, Валери вытаскивала ее оттуда, давая наставления. Аннабелль и Ронан пришли после того, как все разошлись. Она не нашла в себе сил встретиться с матерью, тем более в таких обстоятельствах, после стольких лет молчания. Хрупкая блондинка в чёрном плаще, утирала слёзы, глядя на могилу, устланную красными цветами, сзади девушки стоял Ронан, обнимая ее за талию, целуя в затылок. Оба – подавленные и сжавшиеся от горя. Аннабелль прокляла себя в тот момент – как она не успела? Почему не звонила бабушке, почему не вернулась раньше? Предала семью ради мальчишки, который просто тешил эго. Даже после стольких лет, Аннабелль не сделала нужного – она могла бы подойти к матери, попробовать стать для неё опорой, успокоить, но – нет. Морган вновь пошла на поводу у эмоций: страха, тревоги и стыда. Все утро она думала об этом. — Привет, — прошептал Рон, — как ты себя чувствуешь? Морган повернулась. Глаза щипало из-за туши, попавшей в них. — Доброе утро, Рон. Застряла морально на моменте прощания с бабушкой, — сказала она тихо. — Я знаю, но... Бабушка сейчас в лучшем мире. Тебе нужно думать о ней хорошо. Валери заслуживала лучшего,— попытался подбодрить ее Ронан. — Ронан, я ужасная дочь и внучка. Бабушка ведь так переживала... — Зато ты выучила урок - думать о тех, кто тебя любит. Чужая любовь редко соответствует представлениям о нашей, знаешь, трудно угодить. — Мне кажется, я всю жизнь буду себя винить за это, — прошептала она. — Аннабелль, пойми, ты была глупенькой девочкой. Твоя задача – вырасти сейчас и становиться мудрее, хотя бы ради бабушки, а я рядом. Как всегда.