Морган тяжело вздохнула. За окном - поздняя глубокая осень, вот - вот и выпадет снег. — Вот однажды мы проснемся и все будет белым - бело, — прошептала она, — и мы это переживем. Главное - проснуться с правильным человеком рядом, тогда все пережить можно: и зиму, и ливни, и потери. — И это верно, — подмигнул ей Ронан, - все будет у нас с тобой хорошо. Хотел позвать тебя в кофейню на завтрак. Я так хочу напоить тебя кофе и купить твой любимый штрудель. Сколько времени надо на сборы? Лицо Аннабелль просияло. В ее голове всплыло дурацкое воспоминание - та самая зима, когда Ронан уехал в Америку и не сказал ей ни слова. В ту зиму приехала бабушка и учила ее уму-разуму, а Морган мечтала сбежать из дома, откладывая деньги с обедов. Она столько времени отнимала у себя возможность нормально питаться, что в конечном итоге, получила больной желудок и проблемы с весом. Любой стресс и расстройство возвращалось: круг за кругом. Подсчёт калорий, диеты. Ограничивая себя в еде, Аннабелль знала что за этим последует, но в том моменте ей важно было похудеть. — Немного, нужно умыться холодной водой, — сказала тихо девушка, — глаза слипаются. — Ты всю ночь не спала, ворочалась, — подметил Ронан, — поехали, перекусим и вернёшься домой, надо тебе выспаться. Я пойду на работу, оставлю тебе ключи. Думаю, сегодня стоит вызвать домработницу. — Ронан, я сама могу сделать по дому нужные дела. Отвлекусь, хоть чуть-чуть. Ты не возражаешь? — Не возражаю, только выспись, а потом делай, что хочешь. Я буду ждать тебя в машине, мне звонили, нужно перезвонить. Закрой дом, пожалуйста, ключи на полке в прихожей, — сказал Ронан и накинув пальто, вышел. Аннабелль поплелась в ванную, слабые попытки привести себя в порядок не увенчались успехом. Она натянула на себя джинсы и свитер, стянула волосы на затылке, с ненавистью оглядев отражение в зеркале. «Ужасная внутри, ужасная снаружи. Сколько же в тебе монстров, Аннабелль?» Сев к Ронану в машину, Аннабелль улыбнулась ему, хотя в глазах по-прежнему стояли слезы. Мужчина накрыл ее руку своей, и посмотрел девушке в глаза, будто говоря: «Все будет хорошо, не беспокойся». Морган хорошо знала этот взгляд – такой успокаивающий и ласковый. Когда Аннабелль была подростком, Ронан часто смотрел на неё именно так, если она плакала, и слёзы снимало, как рукой. Столько в нем оказывалось уверенности, мудрости, спокойствиях – маленькая девочка просто не могла противостоять. Морган иногда отводила глаза в сторону, ощущая на себе взгляд Ронана. Смущалась и терялась в чувствах, не имея понятия как с ними оставаться. — Мы едем в одно очень интересное место, - сказал Ронан, ведя машину. Аннабелль пожала плечами, информации для выводов слишком мало. Она отвлекалась на песню Хозиера – Take me to church. Девушка была без ума от этой композиции, от ее посыла – любовь сравнивалась с религией, герой поклонялся девушке, словно божеству. Когда-то Аннабелль мечтала о такой всеобъемлющей любви, но теперь – едва ли верила в неё. Чем громче слова о любви, тем меньше смысла в них. — Ты не скажешь, пока мы не приедем. Мужчина улыбнулся. — Разумеется, зачем портить сюрприз. Может ты хочешь чем-нибудь себя порадовать? Могу тебе поднять настроение как-нибудь? — Вернуть меня в прошлое? — рассмеялась девушка. — О таких глобальных вещах и думать не приходится, но о простых вещах вроде новых туфель, почему нет? — пожал он плечами. — То есть если я захочу новые туфли, то мы можем выбрать что-нибудь и купить? — Мама мне говорила: туфли у женщины должны быть такими же роскошными, как машины у мужчины. С машинами у нас в порядке, а туфли - давай-ка сегодня прикупим тебе пару, договорились? Аннабелль удовлетворено улыбнулась, и потянулась, как кошка. Женские слабости – Морган не могла устоять перед красивой обувью или украшениями. Она прекрасно понимала – этим ее можно было купить, отказать никогда не получалось. Мать девушки – Лилиан не жалела денег на эти моменты, красовалась перед зеркалом, меряя разные ожерелья и серьги. Аннабелль стояла позади неё и представляла: вырастет и станет такой же, как мама. Иронично – она стала такой же: бессердечной и равнодушной. — Рон, мне будет очень приятно, но думаю, в ближайшие дни – я вряд ли смогу нормально куда-то поехать. Нужно отгоревать. Воттерс обхватил покрепче руку своей спутницы. Одной рукой вёл авто по загруженным дорогам Монреаля, а второй гладил тонкие пальчики Аннабелль с огромными кольцами. — Аннабелль, помни, я знаю, сколько тебе пришлось пережить. Я знаю о том, что с тобой сделал тот тип, с которым мы встретились в выходные в парке. И, Белль, клянусь, я буду заботиться больше, чем он. Приходи в себя и давай жить хорошо, правда? Сердце девушки дрогнуло. — Давай не будем об этом, пожалуйста, — прошептала Аннабелль, — зачем об этом говорить? — Я молчу. Ты сама все знаешь. Ронан раскраснелся. С юности он был таким – не лез за словом в карман. Порой быстро «раскалялся», а затем также быстро «потухал», ругая себя за каждую лишне сказанную вещь. — Я все знаю, и более того, все понимаю. Авто остановилось около кофейни «Горячий шоколад». Оглядевшись, Аннабелль поняла, где находится. Близлежащие магазинчики помогли понять девушке, что они приехали в кафе, где часто проводили время в детстве. Заказывали по три пирожных, Уилл не переживал по поводу веса, Морган мечтала научиться готовить так и удивлять друзей своими кулинарными способностями. Только теперь кафе выглядело иначе - над светлыми цветами преобладали темные. Она обернулась, почувствовав на себе взгляд ухмыляющегося Рона. — О,боже, это же то кафе...Оно очень изменилось, — отметила девушка, — называлось «Пудинг». — Да, но здесь все ещё вкусно. Часто заезжаю сюда, могу побыть в тишине и спокойствии. — Скучаешь по свету софитов? — Исключено, никогда не хотел этого. В самый пик славы, я словил звёздную болезнь, вёл себя по-идиотски. До сих пор стыдно. Точно, был сам не свой. Тогда казалось, весь мир вокруг крутится меня, и семья ничего не понимает. Я уехал в Америку, там мы с Дарсией планировали пожениться, потом не пошло... — А после неё...Встречался с кем-нибудь? — Встречался, девушки были хорошими, но я почему-то ставил карьеру выше. Мы мирно расходились, до сих пор общаемся. И в этом году, мне перестало нравится возвращаться в квартиру, где я постоянно один. — А я думала ты женился на Дарсии, вот оно что! — Нет, — покачал головой Ронан, — отец открыл мне на неё глаза. И хорошо. Мы бы развелись через год, а может раньше. Ранние браки – уродство. Пойдём завтракать! Ронан взял Белль за руку, проводя ее внутрь. Пахло кофейными зёрнами и корицей. С витрины на девушку смотрели аппетитные капкейки и десерты, покрытые шоколадной крошкой. В детстве Аннабелль душу бы отдала за каждое из них, но в тот момент она равнодушно оглядела их и выбрала только кофе – от сладкого на голодный желудок мутило, Ронан предпочёл более полный завтрак. — Какие у тебя планы на сегодня? — Воттерс - Кляйн неторопливо помешивал сахар ложечкой. — Хотела убраться у тебя и заняться поиском работы. Деньги подходят к концу, — призналась девушка скромно. — Перебирайся ко мне? Аннабелль была страшным интровертом и вдобавок, совой. Как жить с Ронаном, она себе не могла представить. Девушка не спала ночами, ходила по номеру и могла смотреть сериалы целыми часами. — Мне неловко, я и так у тебя уже несколько дней. — Я не хочу тебя отпускать, можем вместе не спать, выспимся потом, — сказал он тихо. Мужчина притянул к себе девушку в тысячный раз. Он смачно поцеловал ее, причмокивая, оставляя на губах влажные следы. — Договорились, — улыбнувшись, согласилась Морган. — Вот и славно! Милая, мне сегодня с утра кое-кто позвонил и попросил о встрече. Аннабелль вскинула бровями. — Интрига за интригой. Только не говори, что ты позвал Ингрид. — О, господи, нет! Обернувшись назад, Ронан помахал кому-то. Аннабелль вгляделась: это был Уильям. Он растерянно искал взглядом брата, и заметив его, поплёлся к их столику. Морган поперхнулась. — Уильям, какая встреча, — произнёс Ронан, — сколько мы не виделись? Три года? Мы тут с Аннабелль завтракаем. Что ты хотел? — Доброе утро, братец. Ты видишь мою улыбку, знаменующую радость нашей встречи? Я пришёл к Аннабелль, а с тобой можно поговорить попутно. Его лицо раскраснелось. — Привет, Уилл, — сказала Аннабелль, — садись. — Ой, да мне безразлично как ты ко мне относишься. Всем не угодишь. Папа учил меня быть добрым ко всем, а ты не слушался никогда ни своего, но моего отца, — сказал Ронан язвительно. — Какой ты придурок! — с отвращением бросил Уилл. — Тебе скоро тридцать, мозгов как у пятиклассницы. Аннабелль смотрела то на одного брата, то на второго. Ситуация казалась ей забавной – неужели нужно было устроить скандал в кафе, когда все вокруг смотрели? — Уильям, ты у нас всегда был Всезнайкой - одиночкой. Почему ты думаешь, что можешь без всех? Я хотел с тобой помириться, но что выходило? Конфликт за конфликтом, — сказал Ронан. — Ты нас променял на бабки, переехал в США, звезда первой величины. Помнишь твое возвращение домой – скулил, как щенок, что Дарсия тебе изменила? Как сломал колено и приполз? — насупился Уилл. — Мальчики, может не надо ругаться? — вступилась Морган. — Не лезь, пожалуйста, Аннабелль. Уильям – само совершенство, никогда не доводил себя до депрессии, правда? — Кривда, грязно играешь. Уилл скрестил руки на груди. Такой тон явно не устраивал его. — Я так понимаю, отношения с нами ты налаживать не хочешь? — спросил Рон, внимательно разглядывая своего брата. — Не решил ещё. Посмотрим на твое поведение. Можем мы поговорить с Аннабелль? — Уилл спросил совершенно робко. Годы шли, а Уилл все также чувствовал над собой власть.