– Я понимаю, он устал, – говорила она, имея в виду сбежавшего Виктора, когда ей физически стало лучше и она могла уже заниматься детьми, – он на самом деле в последнее время много работал, мало спал. И, несмотря на то что у нас были помощники, все равно основная работа легла на его плечи. Вот он и сломался. Это я могу понять. Если бы он только заикнулся о том, что ему нужен отдых, я сама отправила бы его куда-нибудь на море, чтобы он отдохнул, набрался сил. А я бы тут за всем присмотрела. Но при чем здесь другая женщина? Она не хотела, не могла принять его уход, она не понимала, как мог вот так все бросить ее муж, ее Витюша, с которым они почти семь лет прожили душа в душу и вместе работали, созидали все своими руками, начав собственное дело с нуля, со стада гусей, выращенных к Рождеству для жителей Калины. Понятное дело, что не обошлось без разговоров о черной магии. Что Витю «та женщина заколдовала». Что есть такие бабки, которые за деньги сделают мощный приворот. Предлагали Тамаре тоже обратиться к такой же ведьме, чтобы она, наоборот, вернула мужа в семью, а разлучницу извела. Однажды вечером, когда Тамара, уложив детей спать, прилегла отдохнуть и собиралась уже выпить снотворного, чтобы не маяться ночью бессонницей, к ней пришла Фаина Осина. Извинилась, что заявилась без приглашения да к тому же еще и так поздно. – Томочка, я принесла тебе травки. Заваришь, уснешь, а утром проснешься с ясной головой, и жизнь покажется тебе не такой уж и мрачной! Если хочешь, я приглашу к тебе завтра девочек, они прополют сад, посадят помидоры. Уже май, пора сажать. А мы заплатим им немного. За деньги вообще не волнуйся. У нас же ярмарка была в Москве, на Тишинке, мы хорошо заработали. К тому же Эмма настаивает на том, чтобы привести твой сад и огород в порядок. Она считает, что в самые сложные минуты жизни, когда кажется, что все рушится, надо взять себя в руки и приводить все в порядок. Вот просто разложить аккуратно вещи, разобрать завалы на чердаке, к примеру, или в кладовке, а может, и в морозилке. Повыбрасывать все ненужное безжалостно. И тем самым ты как бы избавишься и от ненужного мусора в голове, я имею в виду твои мысли, которые отравляют тебе жизнь. Все наладится, Томочка, вот увидишь! Слава богу, у тебя есть дом. Не думаю, что Виктор посмеет делить и его. А если посмеет, то мы найдем хорошего адвоката и все устроим. Вот увидишь, в обиду тебя никто не даст. В крайнем уж случае, сказала мне Эмма, она сама выплатит этому идиоту его долю за дом. Тамара слушала ее и не верила своим ушам. – Фаина, дорогая, да что вы такое говорите? Вы хотя бы знаете, сколько стоит наш дом? – Твой муж продал ферму, причем тебя к нотариусу не взял, а это значит, что нотариус подкупленный и подпись на документах поддельная… Я имею в виду твою подпись, как жены. Виктор не имел права продавать вашу с ним ферму без твоего согласия. Но мы с моими подругами посидели, покумекали и решили, что дом он все-таки оставит тебе и детям. Он выручил за ферму восемь миллионов. Думаю, ему хватит. Иначе, если он только заикнется о доме, будет суд, мы станем бороться за тебя… – Хотите чаю? – предложила, растрогавшись, Тамара, глотая слезы. – Вы мне сейчас, Фаечка, такие вещи сказали… Так не бывает. Мало ли кого бросают мужья? Неужели Эмма всем так помогает? Нет, я слышала, конечно, что она многое делает для женщин. Что она много денег тратит на благотворительность, но… У меня просто нет слов. – Ты бы пришла к нам, присоединилась к нашему клубу. Мы бы научили тебя кукол делать. Знаешь, как отвлекает, какое удовольствие доставляет?! – Да… Я понимаю. Может, когда-нибудь и решусь. Но пока, скажу честно, у меня нет сил. Совсем. Из меня не только душу вынули, но и словно кровь выпустили. – Ты поправишься. Мы поможем. Да, чуть не забыла, я же к тебе с подарком! И Фаина достала из сумочки небольшую куклу-эльфа. – Боже мой! – просияла, на мгновение забыв о своем горе, Тамара, принимая из рук Фаины куклу. – Какое изящество! Как жаль, когда я была при деньгах, не купила у вас ни одной куклы для моей Маришки. – Сама научишься делать, – улыбнулась Фая. – Это Зоино творение. Мы целую коллекцию маленьких кукол сделали для выставки, ну и для нашего музея. Лесных красавиц придумали. Эту куклу Зоя передала лично Маришке. – И что же, взяли из музея для моей дочери? Но почему? – Странный вопрос. Потому что она девочка… И тут Фаина запнулась, посмотрела на Тамару как-то странно, и вдруг та заметила, как глаза гостьи стали влажными. – Что случилось? – спросила Тома. – Вы же хотите мне что-то сказать. Говорите! Она даже кулаки сжала. Понимала, что Фая пришла к ней так поздно не случайно. И разговоры вела ободряющие, обнадеживая ее, все пыталась обрадовать. И куклу вон какую подарила Ма- ришке. – Это твоя двоюродная сестра Лера. И Фаина судорожно вздохнула. …Она вспомнила об этом визите, узнав от соседки, что Фаина умерла. Вошла в гостиную, приблизилась к посудной витрине, за стеклом которой вот уже три года как радовала глаз маленькая кукла-эльф, и задумалась. Нет, все-таки она правильно сделала, что не отдала дочке эту куклу. Это же настоящее произведение искусства. А теперь вот память о Фаине останется. Но как же так? Вроде бы не старая еще женщина, за собой следила, знала, какие травы пить, как лечиться. И на тебе – умерла! Тамара позвонила своей подруге, хотелось знать подробности смерти Осиной. Уход знакомого человека всегда будоражит, заставляет задуматься о смерти, о ее причине. Вот и Тамаре захотелось узнать, при каких обстоятельствах и от чего умерла Фаина. И когда подружка тоном всезнайки, мол, «как, ты не знала?», рассказала, что Осину отравили, Тамару словно окатили ледяной водой. Отравили. А ведь это она, Фаина, рассказала тогда Тамаре, что любовницей Виктора была Лера. И ведь Леру тоже отравили. Лера… Тамара поначалу и не поверила. Это же ее Лерка, двоюродная сестра, она не могла. Но потом, когда все открылось и она поняла, что это правда… Почему ее тело нашли в непонятно кому принадлежавшей квартире в доме рядом с цементным заводом? А ведь Тамара так до сих пор и не выяснила, кому принадлежала эта квартира. Тамара в то время была как сплошная рана. У нее тогда все болело. И душа, и тело – все! Она думала, что умрет. Но умерла Лера. И ее тоже отравили, как потом выяснилось. А что, если это сделал Виктор? 18. 16 мая 2022 г Зоя Тронникова вышла из дома, села на еще влажную от росы и холодную подушку на качелях и заплакала. Сад, тоже влажный, поблескивающий в бледных солнечных лучах своей свежей листвой, в это прохладное утро тоже, казалось, был готов заплакать. Во всяком случае, так чувствовала Зоя. Она вчера отказала мужу в близости, сегодня снова сослалась на плохое самочувствие и теперь вообще не знала, как себя с ним вести, чтобы не испортить окончательно отношения. Он-то в чем виноват, если ее тошнит от одного его прикосновения? А предложить ему спать в разных комнатах она пока не решалась. Знала, что его это травмирует, обидит, что он подумает, что она его разлюбила. Но она его по-прежнему любит, да только просто как родного человека. Уважает его, готова заботиться о нем, быть рядом с ним, но только без физической близости. Все это началось прошлой весной, когда она рано утром отправилась на своей машине в областной город за покупками и, увидев на автобусной остановке учителя истории Игоря Лебедева, предложила ему подвезти его. И поскольку все заднее сиденье было завалено хозяйственными сумками и пустыми картонными коробками (она планировала закупиться впрок материалом для рукоделия), то Лебедеву ничего другого не оставалось, как занять место рядом с водителем. То есть с Зоей. Они были просто знакомы, как и многие в Калине, улыбались и здоровались при встрече, причем начала первой приветствовать его именно Зоя. Когда он только появился в городе и устроился учителем в школе, Калину моментально облетела новость – приехал настоящий Ален Делон. Красавчик. Мужчина просто умопомрачительный. Сексуальный. В него сразу же влюбились все школьные учительницы и ученицы. Но он скромный, ни в каких связях замечен не был. Живет один. Вроде бы не женат. В свободное время почему-то сидит дома. Редко, по своим школьным делам, выезжает в город. Говорят, он очень умный, занимается помимо преподавательской работы еще и научными разработками, вроде бы готовит к изданию какой-то новый учебник по истории России. Когда Зоя увидела его первый раз, у нее даже ноги подкосились. Если бы ей кто-то сказал, что один вид мужчины может вызвать такую вот физическую реакцию, она бы не поверила. Она проходила мимо школы, увидела, как из ворот вышел высокий молодой мужчина в сером костюме и белой рубашке. Он приблизился к ней, вернее, просто прошел мимо, но совсем рядом, что дало ей возможность хорошенько его рассмотреть. Густые черные волосы, темные глаза с тяжелыми веками, бледные впалые щеки, губы… Он прошел, погруженный в свои мысли и даже не замечая ее, она же остановилась, словно пораженная электрическим током. Потом медленно повернулась, чтобы проследить за ним взглядом. Высокий, стройный. Она попыталась представить его себе без одежды. Широкие плечи, кожа белая. На груди и руках темные курчавые волосы. Она мысленно легла рядом с ним и положила голову ему на плечо. Ее окатила волна такого возбуждения, что она вообще забыла, где находится. Голова ее закружилась. И ведь это был не какой-то там киноактер с экрана. Это был реальный, живой и теплый мужчина, к которому можно прикоснуться, которого можно поцеловать. По сравнению с ним ее муж, пусть и высокий, но какой-то… Какой? Никакой! В том-то все и дело. Он хороший, добрый, порядочный, любит ее, но совершенно не возбуждает. Хотя поначалу ей казалось, что и она его тоже любит и желает. Получается, что просто приняла за любовь благодарность ему за его чувство? Как же все это сложно! Выучив расписание Лебедева (это было несложно, достаточно было просто зайти в школу, подойти к доске объявлений и сфотографировать его), она стала приходить к школе к определенному часу и поджидать его появления. Ей хотелось проверить, случайно ли она тогда, увидев его в первый раз, испытала столь сильное сексуальное влечение. Но поняла, что не случайно. Едва завидев его, она моментально покрывалась мурашками, ее начинало колотить, зубы стучали. Может, это чувство и не имело никакого отношения к сексу, но что тогда с ней происходило? Откуда такая реакция? Что это, так называемая химия? Вероятно, да. Но раз так, то почему бы не попробовать прикоснуться к нему? Но как? Пригласить его к себе в гости, познакомить с мужем, усадить за стол и, ухаживая за гостем, как бы случайно дотронуться до него? Но что может связывать их семью с Лебедевым? Они же не знакомы. Какой найти повод для знакомства? Для того, чтобы пригласить в гости? Благотворительность! Почему бы не предложить ему оформить кабинет истории? Но как? Зоя понятия не имела, что нужно для этого. Прочла в интернете: «Хорошо оборудованный кабинет истории создается годами, совершенствуется и дополняется учебными пособиями, аппаратурой, дидактическими материалами в зависимости от методических приемов и педагогических предпочтений преподавателя…» Ну, это все понятно. Но что конкретно нужно? И вдруг прочла, и ее мгновенно озарило! «Во многих образовательных учреждениях (ОУ) работают этнографические или исторические музеи, универсальные или посвященные определенным периодам…» Музей! Небольшой музей с экспонатами, какими-то интересными наглядными материалами, с застекленными витринами, специальной мебелью, диванчиками, стульями, светильниками… «Возможность прикоснуться к предметам, пережившим века, увидеть своими глазами грубую обработку металлических или каменных изделий оказывает огромное воспитательное влияние и стимулирует возникновение интереса к предмету у учащихся, наглядно демонстрируя уровень развития технологий другого времени и образ жизни предыдущих поколений…» Но, загоревшись, она моментально и потухла, представив себе свой разговор с мужем. Мол, давай-ка, милый, выделим нашей школе, в частности преподавателю истории, полмиллиона на оборудование исторического музея. Надо быть стопроцентной идиоткой, чтобы предположить положительный ответ. Да, дорогая, конечно! И на исторический музей дадим, и на кабинет биологии, оплатим дорогостоящие заспиртованные экспонаты… Бред! И пока Зоя обдумывала, как бы поближе подобраться к телу историка, в Калине случился весенний бал. Вот это был для нее настоящий подарок небес! Перед зданием дворца культуры на украшенной цветами и шарами площади собрался весь город. Звучала громкая музыка, официантки из соседнего ресторана, принадлежащего бизнесмену Курбатову, решившему таким вот образом с размахом отпраздновать свое чудесное выздоровление от ковида, разносили шампанское и закуски. Звучала красивая музыка, было много вальсов, и вот в один момент Зоя, нарядная и под парами шампанского, набралась храбрости и, слегка оттолкнув в сторону какую-то высокую, с мускулистыми голыми ляжками девицу, пытавшуюся прижаться к красавцу-учителю (он был во всем светлом, такой торжественный и красивый, как молодой король), пригласила Лебедева на танец. И, даже не получив ответа, сразу же подхватила его, вцепившись в его руки, и оттащила подальше от этой девицы. Вот это было настоящее счастье! Ей хотелось прямо тогда, пользуясь шумом, гвалтом и громкой музыкой, прошептать ему на ухо что-то очень важное, назначить день и час их свидания или вообще признаться ему в своей любви. Но она успела лишь произнести свое имя, как возле них возникла юная девушка с лицом ангела. И Лебедев, извинившись перед Зоей, обнял этого ангела, и они растворились в толпе… Это потом, разрезая шум и музыку праздника тревожной сиреной, примчалась «Скорая», и толпа веселящегося народа узнала, что Игорю Сергеевичу стало плохо, что его отвезли в больницу. Позже все узнают, что он отравился шампанским, его еле откачали… Зоя случайно узнает имя этого «ангела», вернее, этой развратной девчонки, отвоевавшей красавца-учителя у всего города. Неужели все дело лишь в ее юности и свежести? Думая об этом, Зоя, которой было слегка за сорок и которая ощущала себя лет на двадцать моложе, почувствовала себя старухой. Некрасивой, глупой и никому не нужной старухой, у которой все в прошлом. А что, если за него побороться? Если прийти к нему домой ночью, признаться в своих чувствах и отдаться ему? Эта надежда подогревалась мыслью, что он все-таки учитель и взрослый мужчина, а потому должен отдавать себе отчет в своих действиях. Он должен понимать, что связь с ученицей может закончиться для него тюрьмой! А потому можно было предположить, что никакой интимной близости между ним и десятиклассницей Леной Борисовой нет. Пока не было. Что они встречались, возможно, и касались друг друга, целовались, но дальше – лишь ее девичье счастье и его неудовлетворенность. А потому он мог все эти месяцы, что они вместе, находиться в состоянии голода. О том, что у Лебедева связь с десятиклассницей, она узнала от Фаины Осиной на чаепитии клуба кукольниц, которое организовала неутомимая и неугомонная Тамара Ковтун. Поначалу просто пили чай с пирогами Оли Курасовой, слушали отчет Тамары о поездке в Москву, где она договаривалась об участии с организаторами кукольной выставки на Тишинке, выясняла все условия. Зоя слушала ее с интересом, поскольку участие в московской выставке было важным для всех кукольниц. Оказывается, записываться туда надо за полгода, и расположение твоего стенда от тебя не зависит. После того как ты подаешь заявку на участие, тебе просто сообщают, где твое место. А это тоже очень важно, поскольку основные продажи происходят в красном и синем секторах, а в желтый, куда тебя может определить устроитель выставки, люди приходят уже с опустевшими кошельками. Тамара рассказала, что место стоит около двадцати тысяч плюс другие расходы. Эмма Атамас время от времени мягко перебивала Тамару, обещая будущим участницам выставки оплатить все организационные расходы. Такие встречи и беседы Зое всегда придавали сил и вдохновляли ее, вернувшись домой, ей хотелось пойти к своим куклам, чтобы что-то добавить, исправить, довести до совершенства. Кроме этого, возникали какие-то новые творческие идеи. Да она прямо-таки горела вся, представляя своих кукол на выставочном стенде… …В какой-то момент Фаина встала из-за стола – закончились салфетки, и она направилась за ними к шкафчику. И все заметили, что она прихрамывает. – Где это ты, Фаечка, ногу повредила? – спросила участливо Эмма. И Фаина, вернувшись с салфетками за стол, рассказала, как вчера вечером она, собирая молодую крапиву за городом, утомилась, к тому же еще и подвернула ногу, и прилегла отдохнуть в укромном месте. В жару-то бродить по лесам и полям не хотелось, поэтому она вышла из дома только около пяти часов вечера. И так много прошла, что силы кончились. И только она улеглась, как поняла, что не сможет так долго пролежать, земля жесткая, ей от этого отдыха еще хуже станет. И тогда она решила отдохнуть в заброшенном клюевском доме, что стоит на отшибе. А если окажется, что дверь заперта, то уж во времянке, что за домом, которая точно не запирается, точно есть старый диванчик, где Фаина сможет отдохнуть и даже поспать, чтобы набраться сил. Но когда она приблизилась к дому, а уже наступила ночь и этот район города практически не освещался, она, к своему удивлению и разочарованию, увидела, что в одном окне клюевского дома горит свет. Там кто-то есть! «Может, местные мужички выпивают, спрятавшись от своих жен, – подумала Фая. – Может, наследники объявились». – Да если бы наследники объявились, я бы первая купила у них этот дом, пекарню бы построила. Дом этот можно взять за копейки, а место там шикарное. Земли много, лес и пруд за огородом… – сказала Ольга Курасова. – Там учитель наш, историк… с Ленкой Борисовой, – вдруг сказала Фаина. Сразу стало тихо. И все оторопело уставились на Фаину. – Я не ханжа, я не такая… Но она же еще совсем ребенок, а они – голые! Совсем голые! Стоят возле окна и обнимаются. – А ты забудь, – вдруг громко, разрубая ладонью воздух, сказала Эмма. – Это в нашем возрасте мы уже ничего не чувствуем, все атрофировалось. А в семнадцать лет все горит, пылает, всего хочется, да только нельзя. Неправильно это. И какой она ребенок? Девушка на выданье – вот она кто! Вы видели, какая у нее грудь? – В смысле «забудь»? – не поняла ее Фаина, готовая на нее обидеться за то, что ее могли записать в сплетницы. – Конечно, забуду. Мне-то до них какое дело? Где семнадцать, там и восемнадцать. Делов-то?! Она насупилась. – Так его ж посадить могут, – вдруг сказала Тамара. – Он что, не понимает? – Влюбился парень в нашу Ленку, вот мозги его и расплавились от страсти, – гримасничая, но как-то по-доброму, прокомментировала новость Ольга Курасова. – Может, его предупредить, чтобы осторожнее был? Хорошо, его Фаечка заметила, а если б кто другой? – Знаете, когда я только их увидела, первой мыслью было бросить камень в окно, чтобы быстро оделись… Честно вам признаюсь. И именно из-за того, что он – учитель, а она – несовершеннолетняя. Но потом подумала, что не мое это дело… Знаете, мне вообще «везет» на подобные сцены. Я же хожу за своими травками повсюду, где нормальный человек не ходит… лес, поле, кусты… – Только парочки зря пугаешь, Фая! – рассмеялась Эмма. – Может, Анне как-то сообщить? – предложила Тамара. – Бросила девчонку, сама укатила в Сочи с женихом… – Ну, во-первых, мы номера телефона ее не знаем, она его сменила, мне кто-то говорил. Да я и сама звонила, Анька трубку не берет, – подала голос Ольга. – Привалило бабе счастье, хорошего мужика встретила. Не надо ей портить медовый месяц. Ну и, во-вторых, и это самое главное, ничего же страшного не происходит! Вот исполнится Ленке осенью восемнадцать, Лебедев и женится на ней. – Я тоже такого мнения, – согласилась с Ольгой Эмма. – Любовь – это святое. Ладно бы этот Лебедев был бабником, но ничего такого я о нем не слышала. Он же тоже молодой. А какой красавец! Была бы я помоложе… И она, мечтательно закатив глаза, вздохнула, а потом звонко так рассмеялась. Только Зоя никак внешне не отреагировала на новость. Ей просто стало плохо. Очень плохо. Слишком уж хорошо она себе представила обнимающуюся парочку. Крупный план – он, мужчина, от одного имени которого Зоя покрывается мурашками, целует в губы, выпивая их, какую-то там девчонку, которая вообще этого не заслужила. Вот просто ходила в школу, сидела на уроке истории, любуясь Лебедевым, а потом в какой-то момент влюбилась в него. И что было дальше? Это он попросил ее, понравившуюся ему школьницу, задержаться после урока под каким-нибудь предлогом или же это она сама осталась, чтобы просто побыть рядом с ним, подышать одним с ним воздухом, заглянуть в его черные глаза? Интересно, как у них все закрутилось? С чего все началось? Как она сумела окрутить его? Соблазнить? А что, если у нее до Лебедева были и другие мужчины, если она опытная и знает, как привлечь к себе мужчин? – Зоя, а ты чего задумалась? – Ольга легонько толкнула локтем Зою. – Ты тоже считаешь, что эту сладкую парочку надо оставить в покое? – Я? Конечно… Я вообще считаю, что вмешиваться в чужую жизнь – последнее дело. И мне меньше всего хотелось бы, чтобы у учителя были неприятности из-за этого романа. И, скорее всего, вы правы, он потерял голову, а потому утратил бдительность. Не знаю, есть ли у него друзья, настоящие друзья, которые могли бы поговорить с ним, немного остудить, что ли, чтобы он был осторожен хотя бы до совершеннолетия Борисовой.