Воцарилось мучительное молчание. Йоста заговорил было о ремонте дачи на Мускё, но вскоре замолчал. Когда принесли очередное блюдо, неловкое молчание все еще висело над столом. Официант торопливо перечислил: филе ягненка по-готландски, чечевичное рагу с лесными орехами и красное вино с западного побережья Жиронды, что в Бордо. — Ужин продолжается, — сказала Марго и снова взялась за нож и вилку. — Может быть, поговорим насчет операции попозже, вечером? — спросил Йона. — Мне бы только небольшую группу… мы зайдем в «Гнездо», не привлекая внимания, отведем Примуса в сторону и возьмем его. Марго нацелилась на него вилкой, и на туфлю ей сорвалась капля соуса. — Йона, ты человек умный, но я нашла твое слабое место. Когда ты загораешься каким-то делом, то становишься уязвимым, потому что не в состоянии забыть о нем ни на минуту, ты готов на все: нарушить закон, вылететь с работы, даже умереть. — А это признак слабости? — спросил Йона. — Я запрещаю тебе проводить сегодня ночью скрытое патрулирование. — Но… — Ты только что меня перебил? — Нет. — Йона, — медленно заговорила Марго, — я не Карлос. Я не собираюсь из-за тебя потерять должность. Я должна видеть, что ты понимаешь: я — твое начальство, и ты обязан выполнять мои приказы, даже если они тебе не нравятся. — Я понимаю. — Отлично. — У тебя соус на туфлях, — сказал Йона. — Хочешь, вытру? Марго не ответила. Йона взял с сервировочной тележки льняную салфетку и опустился перед Марго на колени. — Не смешно, — сказал Вернер. — Заявляю протест, — нервно произнес Йоста. Йона осторожно промокнул соус и старательно протер туфлю. За дальним столиком кто-то что-то взволнованно пробормотал; сидевшие на веранде гости притихли. У Ларса блестели глаза. Вернер уставился в стол. Йона не торопясь навел блеск на вторую туфлю и сложил салфетку. — Получишь двух человек, — невозмутимо сказала Марго и снова взялась за вилку. — Только на эту ночь, и все должно пройти гладко. Доложишь завтра утром. — Спасибо, — сказал Йона и направился к выходу. 60 Трое мотоциклистов шеренгой ехали по промышленной зоне, направляясь к южной гавани Сёдерделье. Мимо пронеслись «Shell Truck Diesel», «Scania» и «Trailerservice». Между обшитых жестью фасадов стучало эхо одноцилиндровых моторов. Ночь выдалась душной. По ту сторону залива виднелась крупная теплоэлектростанция. Первым ехал Йона; чуть позади следовали еще двое полицейских. Их заданием было проникнуть в «Орлиное гнездо», вычислить Примуса, отрезать его от остальных и взять, не привлекая внимания. Четыре часа назад Йона, Эдгар Янсон и Лаура Стенхаммар обсудили задание. Ни с тем, ни с другой Йона еще не работал, но он помнил, как Лауру, тогда служившую в полиции Норрмальма, отстранили от уличного патрулирования: она бросила гранату в фургон, в котором помещалась лаборатория по производству амфетамина. После того случая ее приняли на работу в СЭПО, в отдел по защите конституционных прав, где Лаура занималась подробным изучением экстремистских группировок и работала под прикрытием. Эдгар, которому было всего двадцать пять, служил в информационном подразделении отдела по борьбе с наркотиками округа Стокгольм. Всем троим выделили документы, деньги и мотоциклы «Хускварна Витпилен» с литражом в семьсот кубических сантиметров. Все трое перед выездом на операцию переоделись. На Лауре, которая явилась к месту встречи в плетеной крючком тунике, были теперь кожаные штаны в обтяжку, байкерские сапоги и белая майка. Эдгар сменил светло-коричневые брюки и пуловер в клетку на черные джинсы, ковбойские ботинки и потертую джинсовую куртку. Йона переоделся в черно-белые камуфляжные штаны, грубые ботинки и черную футболку. Лауре удалось купить у одного из своих информантов карту-ключ, которая могла послужить входным билетом. Все трое изучили фотографии Примуса и Николича, а также спутниковые снимки порта, взаимное расположение портовых построек, высокие ограждения, причалы, а также участок с контейнерами ISO. Если они обнаружат Примуса, трое кадровых военных из Группы особого назначения, дожидающихся в резиновой лодке, смогут добраться от канала до «Орлиного гнезда» меньше чем за пять минут. Йона, Эдгар и Лаура проехали под высоким железнодорожным мостом и покатили вдоль ограды с табличками, извещающими, что объект находится под охраной и ведется видеонаблюдение. Мотоциклисты остановились у ворот, ведущих к перевалочному терминалу для контейнеров и насыпного груза. Лаура достала карту-ключ и протащила ее через картридер, помещавшийся на одиноко стоявшем столбе. Со сложным чувством облегчения и волнения она увидела, что ворота открылись. Все трое въехали и остановились на парковке, где уже было тесно от тяжелых мотоциклов. Из похожей на ангар постройки доносились грохот и вопли. — Попробуйте по возможности закрепить передатчик на Примусе, но рисковать не надо, не торопитесь, — повторил Йона, когда они шли к двери. В соответствии с планом им предстоит разделиться и искать Примуса, не привлекая к себе внимания. Ночное небо было светлым, но в этой части порта царила полутьма без теней. Все трое прошли вдоль ржавых рельсов, проложенных на бетонном причале. Перед ними прошагали к пункту досмотра несколько бородачей в татуировках и кожаных жилетах. — Круто, — улыбнулся Эдгар и поправил джинсовую куртку. Они отстояли очередь на вход. Лаура стянула резинку, и крашенные хной волосы рассыпались по голым плечам. Четверо охранников с автоматами дежурили на входе у рамки металлоискателя. Могучий мужчина, стоявший перед ними, оставил на столе пистолет и сунул полученную квитанцию в бумажник. Крики и аплодисменты, доносившиеся из ангара, зазвучали громче, выплеснулись, как прибойные волны на берег. Тех, кто прошел контроль, приветствовала высокая блондинка, которая раздавала талоны на бесплатную выпивку; талоны являли собой нарезанную на кадры кинопленку. — Удачи, — сказала она, глядя Йоне в глаза. — Спасибо. Внутри было гораздо темнее, чем на улице. Посреди ангара возвышался боксерский ринг, вокруг которого толпилась публика. Послышался удар гонга, и боксеры вернулись каждый в свой угол. Оба тяжело дышали, а белая лента на костяшках покрылась кровавыми пятнами. Сквозь море татуированных рук, бритых голов, черной кожаной одежды, бород и ушей с пирсингом полицейские протолкались к бару. — Обожаю косплей, — сухо сказала Лаура. На мокром полу валялись пластиковые стаканы, пакетики снюса и старые талоны. Лаура подняла свой талон к лампочке бара и рассмотрела его на свет. Фильм, из которого настригли кадры, оказался порнографическим: женщина и дилдо на длинном шесте, соединенном с каким-то механизмом. В обмен на талоны всем троим дали по пластиковому стакану пива, и полицейские стали протискиваться дальше; они разделились и разошлись в разные стороны. Публика напирала на ярко освещенный ринг, на лица стоявших впереди ложился свет. Йона подошел поближе. С ринга донеслись быстрые удары: один из боксеров пошел в атаку. Патлатый букмекер в котелке принимал ставки.