Матильда, которой драки были привычнее, перехватила контроль, быстро вдохнула, выдохнула, коснулась живота… – Не особенно, но жить буду. Что и требовалось услышать. Антон сделал шаг, второй – и поднял Германа Вагина за шкирку, как помоечного кота… простите, животные, вас не хотели оскорбить подобным сравнением. – Молись, тварь. И выглядел он в этот момент так… – Вас посадят!!! – заверещал Петюня. И тут же полетел со скамейки на землю, потому как разъяренный Антон попросту со всей дури врезал ногой по доске. Сидеть на скамеечке Петюня любил, а вот ремонтировать – нет, потому и доски были старые. И гвозди. И полетело все от удара на землю. – Да что ж это деется-то! – сиреной взвыла тетя Параша, вылетая на улицу. – Помогите! Убивають!!! Матильда хотела ответить, но Малена ловко перехватила управление. – Нет!!! Тильда, доверься мне! И Матильда послушно отстранилась. Здесь и сейчас она полностью доверяла сестре, та плохого не сделает. – Вызывайте полицию!!! – громко потребовала Малена. – И «Скорую помощь»! Я боюсь, что у меня будет внутреннее кровотечение! – У тебя?! – взвыла Прасковья Ивановна. – У меня, – отрезала Малена. И вовремя, на улицу вылетела еще и тетя Варя. – Деточка, я вызвала и «Скорую», и милицию! Ох ты ж ирод проклятущий! Сволочь поганая! Чтоб тебя на всю оставшуюся посадили, паразита! И выпустить забыли!!! Антон тряхнул Германа еще раз. – Так что это за тварь такая? – Это – мой биологический отец. – Малена кое-как опустилась на ступеньку крыльца. Живот болел, и сильно. – Ну-ка… – Тетя Варя ловко передвинула девушку на срочно подстеленный платок. Видимо, как сидела вечером, смотрела телевизор, так в халате, тапочках и платке и вылетела. – На платок пересядь! Тебе еще рожать… – Если смогу. – Герцогесса потерла живот. – Если смогу… Антон скрипнул зубами. – Я тебя, козла парашного… Дальнейшая речь мужчины в историю не попала, поскольку не была понята девушками. Зато ее отлично понял Герман, потому что побледнел и задергался. И даже попробовал что-то отвечать сквозь кровавые слюни, но Антон был суров. И сделал лишь одно послабление – прислонил гражданина Вагина к березе. И показал кулак – мол, только попробуй сбежать. Во двор въехала «Скорая помощь». Потом полицейская машина. И всем стало весело и интересно. * * * Домой Матильда попала только через два часа. Показания с нее сняли в числе первых, да и показаниями особо не заморачивались. Давид наврал в свое время девушке. Камера, установленная на доме, писала и вид, и звук, так что беседа, удар и все последующее действие скачали в три минуты. А заодно и то, как папаша с Петюней попивают пивко на лавочке, а Петюня советует Герману «прижать наглую тварь посильнее», а то «самая умная стала». Дело было ясным, как солнышко, особенно после стимулирующей купюры от Антона Владимировича. Просто поразительно, как деньги влияют на выполнение служебного долга! Накручивались нападение с целью ограбления, причинение тяжкого физического вреда, или как-то так, причем в составе ОПГ – Петюня-то присутствовал и подстрекал… Тетя Параша пыталась кричать и протестовать, за что ей пообещали трое суток. Тут она примолкла и отошла в сторонку. И понятно. Сынка надо выцарапывать, будучи на свободе, а не в узилище. Саму Малену отвезли в больницу, где сделали томографию органов брюшной полости и на всякий случай, для верности, – УЗИ, общий и биохимический анализ крови и общий анализ мочи. Вроде бы повреждений не обнаружили, но влепили диагноз «сильный ушиб передней брюшной стенки». Подумали и дописали еще «ушиб селезенки». Не просто так, а ознакомившись с ситуацией. Малена постаралась и даже видюшку поставила, которую ей полиция заботливо скинула на флешку. Дела-то на три минуты, а у нее точно не пропадет. Медики оценили картину и порадовали сообщением. Мол, ты, девочка, в рубашке родилась, не иначе. Мог быть и разрыв, хоть кишечника, хоть печенки, хоть селезенки, тогда б так легко не отделалась. А тебе повезло. Ушиб пишем для полиции, а так – поболит недельку, да и пройдет. Но пока осторожнее, тяжестей не поднимать, а если что – звони в «Скорую». Сразу же, не жди проблем. Малена обещала. Антон с ней в больницу не поехал, кстати. Просто сунул денег медикам на «Скорой» и остался разбираться с полицией. Так что Малена была не в претензии. Тут она и сама разберется, а вот там… Вот честно – жалости никакой не ощущалось. И папашу она посадит не глядя. «Тоже мне отец! Спермодонор!» Но в одиночестве Малена не осталась, и такси вызывать не пришлось – позвонил Давид. – Ты где? – Эм-м-м… – Я у больницы. Ты в каком отделении, я встречу. – В реанимации. – ЧТО?! – Тут у них томография есть, – путано объяснила Малена, но Давид понял. – Этаж? – Третий. – Жди, я сейчас поднимусь. И правда поднялся. Не слушая возражений Малены, подошел к врачу, что-то сказал ему, кажется, сунул пару купюр, взял копию протокола и пожал медику руку. Потом подошел к Малене и ловко подхватил девушку на руки. – А… э… – Лежи молча. Господин Асатиани был зол как черт. И пока нес Малену по больнице, и пока устраивал на заднем сиденье в джипе – злился. И главное – непонятно почему? В квартиру Малену тоже занесли на руках, к немалому восторгу соседей. – Собирайся. – Что?! – Что слышала. Бери вещи на первое время, бери кошку, за остальным приедешь завтра. Малена открыла рот. – К-как? И вот тут Давида сорвало. – КАК?! – взревел мужчина, нависая над Маленой. – МОЛЧА!!! Орал он минут десять, да так, что стекла звенели. И смысл монолога сводился к тому, что одна бестолковая и безответственная сопля слишком склонна переоценивать свои силы. А не случись рядом Антохи? А не поставь он камеру? А сообрази эти двое подонков подстеречь ее где-то подальше от дома, чтобы никто не видел? И костей не нашли бы. Избили бы, убили – и поди разберись…