Матильда храбро вступила в полутемный коридор. Эх, фонарик бы сейчас. Коридор был выполнен в лучших традициях «ля ведьмарис». То бишь – святой инквизиции на вас, идиоток, нету. Чего-то непонятное свисает с потолка, стены занавешены мрачными тряпками, освещенность – только что нос не расшибить… Малена пискнула и спряталась. Матильда весело комментировала все, что попадалось на пути, разве что не в полный голос, а для сестры. «Паутина халтурная, из ниток. Стирать пора. Тряпки не шевелятся, со сквознячком было бы авантажнее. А почему ни одной крысы не бегает? Чтобы посетители не убежали еще быстрее?» Малена постепенно начала хихикать, а там и сама принялась смотреть более критически. Подумаешь, ужастики? Это здесь и сейчас страшно, а она на «Бустере» каталась. Вот если туда местную ведьму посадить, это как? Сама хозяйка обнаружилась в дальней комнате. Вся в черном, вся такая трагично-готичная… Наверное, предполагалось, что ее будут бояться, но Матильда и не такого по ужастикам навидалась. – Недорабатываете, сударыня? – П-простите? Вот с таким подходом Ластара сталкивалась впервые. И растерялась. Ненадолго, но нахалке этого хватило, чтобы отыграть пару позиций. – Половицы не скрипят, тревожных сквозняков нет, двери нигде не хлопают, а паутину вообще постирать пора. – П-постирать? – А что? Вы ее не сами плели? Ну новую закажите, а то пыли сыплется – ведро с кисточкой. Не прочихаешься потом. Ластара опомнилась. Положила руки на шар… – Что привело вас ко мне, госпожа? – А вы не догадываетесь? В том-то и дело, что не догадывалась. Обычно ее предупреждали о визитах, вот принц, к примеру, собирался заехать сегодня вечером, она знала об этом от любимого. Но может и не приехать, победа все-таки, отметить надо… хотя бы начать. Тогда приедет завтра. – Женщин ведут ко мне разные дороги, но одна и та же причина. Любовь… – Отлично сказано, – одобрила Матильда. – Кстати – у вас парик съехал. – У меня нет парика. – И грим размазался. Одна бровь выше другой, и заметно. Ластара дернулась. – Вы кто такая? – Да ехала я тут мимо, думала, найду специалистку, а вместо этого дешевый какой-то антураж, свечи эти дурацкие… Лэ Стиорта? А на самом деле как? – Это и есть мое имя. – Госпожа Стиорта, давайте правьте грим, включайте свет, а потом возвращайтесь. Поговорим серьезно. Мне от вас дело нужно, а не дешевые завывания. – Да что вы себе позволяете?! Я сейчас… – Стражу кликнете? А может, вместе покричим? Ластара откровенно растерялась. Она бы покричала, но… не с руки. Да что происходит-то? А все просто. Как разрушить цыганский гипноз? Сойдет что угодно, от ругани до нахальства. Можно начать орать и материться, можно предложить цыганке самой погадать, можно… да много чего можно. Вот Матильда и перла буром. Или дуром, невелика разница. Против гипноза – только агрессия и политика несоглашательства. Наезд и напор. – Лэ, или как вас там, давайте говорить серьезно. Мне не нужны эти спектакли. Я хочу разговаривать с травницей, а не с балаганной актрисой. Вот слово «травница» и успокоило Ластару. Все понятно, все в порядке. Просто о ней сказали как о травнице, а не о гадалке, ну и результат… – Хорошо. Что вам угодно? – Окна откройте. Ластара щелкнула пальцами. Шторы эффектно поползли в разные стороны, Матильда покачала голо- вой. – Госпожа Лэ, позовите сюда вашего слугу. Ластара скрипнула зубами, но хлопнула в ладоши. Вереш вошел почти мгновенно. Матильда уставилась на него тяжелым взглядом. – Мне не нужны свидетели разговора. Поэтому вы сейчас пойдете и сядете в мою карету, из окна мне все видно. И не вернетесь, пока я не выйду. Вереш прищурился. – Ваша светлость, мы люди маленькие… – И гордость у вас тоже есть. А еще – уши и язык. За гордость и тайну – отдельная доплата. Вопросы будут? Вопросов не осталось. Дело-то житейское, бывает у баб. Может, нагуляла и не хочет огласки. Вереш бросил взгляд на Ластару, та кивнула, и слуга вышел. Матильда видела, как он подошел к карете, как сел внутрь. – Отлично. А теперь поговорим серьезно. Один мой знакомый подсел на «травку». Ластара поглядела удивленным взором. Матильда исправилась: – Мой знакомый начал курить «травку», и я боюсь, что дальше будет только хуже. Ластара не боялась, она знала, что дальше будет хуже. – Госпожа? – Мне нужно средство от этой зависимости. Можете вы что-то посоветовать? Ластара медленно покачала головой: – Так сразу… надо подумать. Матильда выложила на стол большую золотую монету. – Мне действительно нужно. Ластара прищурилась. – Ладно. Я сейчас вернусь, подождите пару минут, ваша светлость. И вышла из комнаты. Матильда фыркнула. «Зуб даю, вручит или снотворное, или слабительное». «Или смесь». «Ага…» Герцогесса, оставшись одна, не ждала милостей от природы, она обшаривала ящики стола Ластары. А что? Вдруг тут в каждом ящике по компромату? С чумоданом? Но далеко она влезть не успела, повезло ей уже с верхним ящиком. – Оба-на! Кольцо с рубином выглядело безумно дорогим. Даже если рубин «технический», то есть с трещинами или вкраплениями, он все равно здоровущий. Всю фалангу пальца закроет. Явно с мужской руки… Матильде безумно захотелось сунуть его в карман. Но – нельзя. Это уже самоподстава. А что тут за пузырек? Хм-м… Матильда поглядела его на просвет. Нет, не понять. Быстро подковырнула пробку, открыла, понюхала… Не понять.