При таких условиях пахнет к концу бала не цветами. И чего бы проще выделить несколько уборных – закрытых комнат, чтобы оттуда вонь не доносилась? До этого принц не додумался. Громадная зала плавно переходит в террасу, на которой умелые руки слуг расставили полчища цветов. И – перестарались. Вот поставьте рядом букет сирени, к примеру, и букет ландышей. Или розы и лилии. Полчасика можете потерпеть, а потом лучше вынести все и сразу. Голова заболит на совесть. Все проклянете. А тут не один букет, тут их десятки и сотни. Запахи просто рвут нос на части. – Корпия, – подсказала подруге Матильда. Мария-Элена была согласна. Корпия у нее была с собой, хоть и немного, пара клочков. Засунуть в нос – хоть не так будет оглушать. Феерия запахов? Поверьте, если в одном помещении разлить штук двадцать флаконов с духами… это жестоко. Очень жестоко. Как ни проветривай. А еще феерия цвета. Дамы и кавалеры в разноцветных нарядах, цветы, гобелены, свечи, золото и драгоценности. Вам мало? Добавим музыку, чтобы уж точно никому мало не показалось! Матильда едва в голос не взвыла. Мария-Элена откровенно растерялась – и передала подруге контроль. Раззолоченный товарищ со здоровенной палкой в руках почтительно протянул руку за приглашениями, получил их, прочитал и треснул посохом об пол не хуже Деда Мороза. – Ее светлость герцогесса Домбрийская! Его сиятельство граф Ардонский с супругой и детьми! Вопли раздавались регулярно. Но здесь и сейчас… По закону подлости смолкли музыканты. И часть голов повернулась в их сторону. Матильда отлично знала, что они видят. Серую кожу, неподходящее платье, жуткую прическу, но драгоценности! И титул… интересно, сколько мужчин в зале уже решили, что дурнушка – не самое обременительное приложение к деньгам? Поживем – увидим. – Малена! Солнце души моей! Из толпы появился его высочество принц Найджел. Вот уж кто сиял без перерыва на сон и еду! Золото волос, золото костюма, улыбка, драгоценности… Малена присела в реверансе. – Ваше вели… высочество, вы ослепляете. – Мария-Элена, вы сегодня замечательно выглядите. Если только по сравнению с прошлым разом… – Пойдемте, я познакомлю вас со своей невестой. Только увидев Дилеру Эларскую, Малена мигом поняла, в чем вопрос. Принцесса была некрасива, окончательно и бесповоротно. Не той псевдонекрасивостью, которую умудряются протащить в фильмах. Там-то у самого жуткого страхозавра более-менее густые волосы и хорошие черты лица. Да и фигура ничего себе, просто балахоны жуткие надевают. А вот тут… Если снизу вверх – фигура доски. Модельеры оторвали бы Дилеру с руками, но здесь и сейчас она успехом пользоваться не будет. Тем более – широкие плечи и узкие бедра. Груди и попы нет как факта, на ощупь можно перепутать зад и перед. Лицо вытянутое, словно у лошади. И тяжелая нижняя челюсть ухудшает положение. Зубы тоже вполне лошадиные. Хоть и здоровые, но здоровущие. Маленькие глазки невнятного коричневого оттенка, бородавка на щеке, волосы… Тут шансов тоже нет. Волосы редкие, жирные и тусклые. Головной убор красивый, правда. Малена-то нарочно старалась себя изуродовать, а здесь… придворные портные, стремясь приукрасить принцессу, сшили великолепное платье, из бархата винного цвета, расшили золотыми цветами… и это великолепие окончательно «убило» Дилеру. Кожа у нее тоже казалась серой, пористой и нездоровой. Бедная девочка. Ей бы приличного косметолога, да загар, да… пластического хирурга! Меньшее не поможет. Жаль, что до хирургов тут лет с тысячу. «Мы ей помочь не сможем?» – поинтересовалась Малена у Матильды, приседая в реверансе. «Без вариантов. – Матильда и не подумала бросаться в заведомо безнадежное предприятие. – Хоть из кожи вон вылези, но красивее она не станет. И если станет – принц ее не полюбит». «А вдруг?» «Он уже влюблен. Один раз, на всю жизнь и в себя, любимого. Дилера здесь не конкурент». «Жаль. Лови управление». Матильда поднялась из реверанса по жесту принца. – Ваше высочество, это герцогесса Домбрийская. Мы надеемся, что она составит вам компанию на этот вечер. Дилера бросила на Матильду нечитаемый взгляд. – Благодарю вас, ваше высочество. Найджел улыбнулся и испарился. Матильда вздохнула и ринулась в бой. – Умоляю ваше высочество не обращать на меня внимания. Если я вам неугодна, я молча постою за вашим плечом, таким образом и приказ его высочества будет выполнен, и вы не понесете ущерба от лицезрения моей внешности. Дилера улыбнулась краешком губ. – Вы так смело об этом говорите, герцогесса. – Что в этом такого, ваше высочество? Некрасива, да. Зато богата, а это в наше время ценится гораздо выше, чем шикарная фигурка бесприданницы. – Но никто не мешает мужчинам жениться на нас и заводить любовниц. Угу. Уже – на нас. Уже не враги, а сообщество дурнушек. Это радует. – Ваше высочество, боги не кладут все дары в одну копилку. И потом – я не хочу быть неблагодарной. Я жива и здорова, мои близкие живы и здоровы, у меня есть деньги и титул – разве этого мало? – Иногда – мало, – вздохнула Дилера. Но задумалась. Его высочество кружился в танце с шикарной блондинкой. Матильда отметила, что у парочки явно близкие отношения. Так прижиматься… она бы еще на публике ему в штаны полезла. – Интересно, кто это? – задумчиво спросила Дилера. – Я сейчас спрошу у лакея, ваше высочество. – Матильда так и поступила, благо слуги далеко не отходили от важной гостьи. – Леди Френсис Сорийская. – Ах, вот оно что… – заметно огорчилась Дилера. О том, как его высочество уединялся во время бала с этой леди, Матильда знала. Дилера, надо полагать тоже, если у нее уши есть, надо отвлекать, так что Матильда невежливо фыркнула. – Ваше высочество, разве придворная пепельница достойна вашего внимания? – Пепельница? – Ну… в нее же все свой… пепел стряхивают, – развела руками Матильда. Дилера сморщила нос. – Герцогесса, разве можно приказать сердцу? У, как все плохо. А девочка-то втрескалась в нашего прЫнца по самые ушки и рожки. Зря она, но сердцу не прикажешь. Зато мозгу – можно. – Сердцу нельзя, ваше высочество. Но разум может объяснить сердцу, что есть те, к кому стоит ревновать, а есть те, к кому ревновать не стоит. – Вот как? Поясните свою мысль, герцогесса. Принцесса заинтересовалась, и Матильда поспешила развить преимущество, вспоминая читанную некогда книгу. – Ваше высочество, рано или поздно я выйду замуж. Не по любви, какая уж любовь в династических браках? Моего мужа определит его величество. И я постараюсь стать ему второй половинкой. Другом, соратницей, матерью его детей. Той, к которой он будет возвращаться. – А… пепельницы? – Пусть. Если они не затронут ни ума, ни души, а только тело, я стерплю, ваше высочество. Стоит ли ревновать мужа к коврику у кровати? Муж ведь на него наступать будет… – Завидую вам, герцогесса. У вас все так просто. – У меня нет другого выхода, ваше высочество. Если мой муж пожелает себе завести хомячков – я ревновать не стану. – Хомячков? – Ну да. Пушистых, милых, безмозглых тварей, которых можно любить и гладить… но разве я стану равнять себя с хомячком? Или ревновать к ним?