– Почему же, вами собирались купить Триона, – ткнул пальцем в одну из строчек Барист. – Просто вы при дворе не появлялись, только один раз, вот и не познакомились. – Зачем его покупать? – удивилась Матильда, скромно умалчивая, что и познакомились, и даже потанцевали. – Судя по письмам, канцлер прикидывал, что и кому достанется. Тарейнские – не королевский род, его бы просто не приняли наши аристократы. Это вообще дикая афера. – Зато ему есть за что обижаться на короля, – вздохнул Рид. – Я знаю, мама рассказывала. Все, кто сидел за столом, изобразили напряженное внимание. – После моей матери у короля была следующая любовница. Мать Леонара Тарейнского. И кончилось это для нее тоже плохо. Мой отец просто убил мою мать, а вот жена старого Тарейнского… там было много чего. Скандалы, ссоры, надо полагать, и дети это видели, в результате женщина сошла с ума. Жить она осталась, но в монастыре. Замечательно. Тут совпадали мысли и Матильды, и Малены. И наверняка дети это видели. И… кстати говоря. Есть несколько разных видов безумия. Есть то, что в результате болезни, кстати, это и в наши времена не редкость. Перенес, к примеру, человек менингит, ну и последствия сказались. Или, там водянка мозга… медики больше перечислят. Это не страшно. То есть страшно, но по наследству не передается. А вот если у дамы что-то такое было изначально… какой-то сдвиг. Если почитать про старинные дворянские семьи, быстро понимаешь, что там через одного не псих, так шизофреник. Роднились-то между собой, в пределах достаточно ограниченного круга, вот и всплывали рецессивные гены с разными «приятными сюрпризами». И это вполне могло отразиться и на детях. А что канцлер вполне нормально выглядит и работает… и что? До какой-то грани реальности любой шизофреник или, там, маньяк… вон, доктора Лектера вспомнить. Или Чикатило! Милейшие, в сущности, люди. До определенного момента. А потом спасайся, кто может. – Ага. То есть ваш отец, маркиз, наставил рога и Тарейнскому, – сообразил Барист. – Уж простите… а еще одного бастарда у Арреля быть не может? Рид пожал плечами: – Мне об этом не сообщали, отцу, полагаю, тоже. Он бы сына признал. – Тогда все понятно. Тарейнский был обижен, затаил злобу, ну и… последствия сказались. Через тридцать лет. Замечательно, – подвела итог Матильда. – Всегда считала, что детские обиды – самые крепкие. Ладно, с этим ясно. Действительно, дети могли сильно обидеться за мать и помнить зло долгие года. А Трион-то с чего завелся? – Тут я могу подсказать, – вздохнул Вереш. – Ласти так поняла, что он небогат. – Трион? – Виконт. Отец у него – глава департамента и абсолютно честный человек. Такое тоже бывает. Барист кивнул: – Я бы знал, если бы он воровал или взятки брал. Но граф Трион – как стеклышко. – А ведь он не из богатых. Его боятся, а дом у него в столице – паршивый. Выезд – тоже, дорогих коней он покупать не может, да и много чего еще не может. А хочется. Не ему, сыну… «Вырастил мажорчика», – проворчала исключительно для подруги Матильда. «Чем удобрял, то и выросло, – согласилась Мария-Элена, так же, для сестренки. – Кстати, тебе Ромуальд не понравился?» «Нет. И вообще, я подумываю о покупке ошейника с шипами. А еще плетки и намордника». «Брр… не жалко тебе собак». «А уж как мне не жаль разных виконтов! Маркиз – и точка». – Радует, что мне не придется за него замуж выходить, – вздохнула уже вслух Матильда. – Вы не возражаете, господа? Рид сверкнул глазами. – Пришибу негодяя! Малена улыбнулась ему. – Нет уж. Лучше я его сама отравлю. У меня и яд остался… кстати – для кого? Я его из стола Ластары стащила, когда у вас была. – Для короля, – честно ответил Вереш. И принялся хохотать. Барист поглядел на него как на идиота: – Что смешного? – Вы его подменили? Да? Миледи? – Да. – А они ждут, когда король… того, а он – не того… Истерику Вереша оборвало только появление сковороды с шикарной яичницей, минимум из двадцати яиц. Из нее кокетливо виднелась ветчина, сияли солнышки желтков, зеленела какая-то местная трава вроде укропа… Маркиз там, герцогесса… Облизнулись – все. Поблагодарили и накинулись на сковороду так, что через пять минут от яичницы остались только воспоминания. И откинулись на спинки стульев. – Это я заберу, – первым нарушил тишину Рид. – Покажу Осту. Боги милостивые, как ему такое сказать? Барист вздохнул. – Я тоже об этом думал. Но… сил не хватило. – Окаянства, – отозвалась Матильда. – Господа, я правильно понимаю, что вы сейчас поедете во дворец? – Практически, – согласился Рид. – А куда еще? – В храм. Мы сейчас, все вместе, едем в храм. – Зачем? – Жениться, – просто ответил маркиз. – Может, меня сегодня или завтра убьют, а так… Мария-Элена Домбрийская, ты выйдешь за меня замуж? И что могли ответить на это девушки? Только одно слово: – Да! * * * Барист смотрел на парочку сумасшедших перед собой – и не мог поверить. – Вы… вы с ума сошли? Рид покачал головой, и синхронно с ним качнула головой Малена. – Нет. Что в этом удивительного? – Вы знакомы всего… часа три. – А кажется, целую вечность. – Матильда даже не сомневалась в своем решении. Замуж, и только замуж. И никак иначе. А что? Решается сразу несколько проблем. Первая – ее не выдадут ни за кого другого. Вторая… да любит она Рида Торнейского, любит! Могут они с сестренкой хоть в одном мире выйти замуж по любви? Вот только попробуйте сказать, что не могут! И кстати, есть и третье! Какой генофонд! Королевский! Про Торнейского Матильда с Маленой знали не так чтобы сильно много, но… Бастард отца нынешнего короля, хороший воин, плохой политик, предпочитает не балы, а границу, успешно разбил войско степняков, которое шло на Аллодию… и чего вам еще надо? Это если не считать, что от одного взгляда в теплые карие глаза все пальчики на ногах поджимаются. И плевать на все псевдонедостатки. На свежие шрамы, на не слишком высокий рост – Матильда и сама не бог весть что, просто без каблуков обойдемся… Это все такие мелочи! А вот сама аура, которой не добиться тому же Антону, будь он хоть шесть раз великолепным… Аура настоящего мужчины. С большой буквы настоящего, того, кто сможет защитить от всего мира, кто даст тебе дом и детей, поставит твои интересы вперед своих, рядом с кем растут невидимые крылья… разве можно от такого отказываться? – Вас просто не поженят, – развел руками Барист. – Почему? – недобро так поинтересовался Рид.