Силанта последовала за матерью. * * * Шадоль так и не явился. Мария-Элена прождала его полчаса, потом махнула рукой и легла спать, пообещав себе посчитаться завтра с дворецким. Нарочно он там, нечаянно, подлизывается к Лорене, не принимает Малену всерьез… Выяснять не будем. Будем бить. И может, даже ногами. Сам напросился. Матильда Домашкина – Как тебе этот милый серпентарий? – Тильда, если бы не ты! Я бы там с ума сошла! Матильда, которая как раз накладывала серую тушь на ресницы, фыркнула. Ресницы-то у нее длинные, но светлые, и если не подкрасить, их и не разглядеть. Некрасиво. Матильде это было безразлично, но Мария-Элена очень просила. Антон же… Хотя на шефа пожаловаться нельзя. По отношению к девушке он не проявлял ничего. Чисто рабочие отношения… Матильда только радовалась. Глазами она не стреляла, призывно не улыбалась, коленки и ключицы не открывала. Можно найти, с кем переспать, но ты найди хорошую работу, если на рынке таких, как ты, – вагон. – Надо бы нам с тобой сходить стационарно ресницы и брови окрасить. Малена пожала плечами. Все, что могло сделать Матильду привлекательнее в глазах Антона Великолепного, горячо одобрялось герцогессой. – Давай сходим. Это дорого? – Вряд ли… Ладно, зарплату получим – и пойдем. Основной принцип бабушки Майи был прост. Не надо тратить больше, чем ты зарабатываешь. То есть – никаких одалживаний, кредитов и кредиток. Очень порочный путь… Не можешь накопить – не лезь в кабалу. Исключение составляли только ипотеки. Лучше ведь платить за свое, чем за чужое? С тем девушка и отправилась на работу. – Смотри-ка, мы не первые… – Он здесь? Антон был уже на месте. Стоило отдать шефу должное, приходил он первым, а уходил иногда последним. Знал несколько языков, свободно говорил по-английски и по-немецки, с грехом пополам мог объясниться на испанском и итальянском. Выискивал новые маршруты, заключал договоры, находил партнеров, сам искал клиентов, предлагал даже корпоративные тарифы для групп путешественников… В этом Матильда смело ставила ему плюс. Но и от разгильдяя там было немало. Антон мог по шесть часов висеть на телефоне, договариваясь с руководством отеля и утрясая все, вплоть до мелочей, а мог и сутки резаться в какую-то непонятную игрушку. Или слушать музыку. Или… Увлечений у него было много. Но главное – девушки. Та же Лера пыталась атаковать его через два дня на третий, но Антон стойко держал оборону. А Матильде было строго приказано не закрывать дверь кабинета, если Лера приходит с любыми вопросами. От личных до деловых… Но с работой рыжая справлялась, ничего не скажешь. Невзирая на провокационную прозрачную блузку и юбку, которая обтягивала все выпуклости и впадины, она виртуозно находила общий язык с клиентами. Особенно с мужчинами. Или это – благодаря одежде? Конфликты утихали сами собой, особенно если скандалить и жаловаться приходили мужчины. Если ругались женщины – тут в дело вступала Нина. Женя просто работала. Достаточно средне, без огонька, но исполнителем она была очень дотошным и скрупулезным. К Матильде, как и предполагала девушка, она стала относиться ровно. Стоило только понять, что Мотя работает, а не соблазняет Антона, – и Женя перевела дух. Вот и в этот раз Антон пришел на работу раньше всех. Оп-па? Мотя прислушалась. Из-за запертых дверей кабинета доносились недвусмысленные звуки. Может, конечно, там ковер выбивали, постанывая от натуги при каждом взмахе выбивалки, а может – и не ковер. – Тильда? – Нет уж. Специально не удеру. Любуйся! Малена скисла. Ну да, герой девичьих грез – создание эфемерное, не пьет, не ест и в туалет не ходит. И уж точно не трахается неясно с кем в собственном кабинете. – А если это… порнофильм? – Сомневаюсь. Малена тоже сомневалась. Матильда включила кофеварку и принялась готовить животворящий напиток. Запах поплыл по приемной… Охи-вздохи в кабинете подошли к кульминации, и минут через десять выглянул растрепанный Антон. – Малена? Утро доброе… – Доброе, – улыбнулась Мотя. – Кофе нам сделай, пожалуйста. Мне как обычно, а Юле… тебе что? – Ристретто, – проворковал голосок из кабинета. – И ристретто. Если неизвестная Юля думала смутить Матильду, то сильно просчиталась. Чашки для ристретто также были в наличии, да и рецепт Мотя знала. Ровно через десять минут она вошла в кабинет шефа, с двумя чашками на подносе, печеньем в вазочке и стаканом холодной воды для любительницы итальянских рецептов. Юля обнаружилась на диване. «Крыса!» – прошипела Малена со всей страстью влюбленной девушки. Матильда же мило улыбнулась брюнетке. Да, Юля оказалась невысокой брюнеткой из разряда кожа-кости-молочные-железы, сильно накрашенной и достаточно симпатичной. Чуть вульгарной, на взгляд Моти, но яркой и запоминающейся. Симпатичное личико с чуточку длинноватым носиком, большие темные глаза, широкие брови, черные волосы до середины спины, яркие губы… Матильда на ее фоне выглядела бледной офисной молью. Юля это также поняла, потому что смерила девушку насмешливым взглядом. – Тоша, у тебя новая секретарша? «Мотя, ты позволишь?» «Малечка, только не наделай глупостей». Но Мария-Элена их делать и не собиралась. Вместо того… Да, из нее старались это вытряхнуть. Да, ее ломали. Но – герцогесса оставалась самой собой, а под влиянием Моти за последнее время она стряхнула все наносное… – Да. Знакомьтесь. Юля – Малена. – Малена? И как же это полностью? Мария-Элена выпрямилась. Кофе осторожно перекочевал на стол перед женщиной. Потом – она подошла к Антону. Ни слова. Ни взгляда в сторону Юлии. Ни жеста.