– Слушай, Олег, но если арта противника накрывает наших всего в километре отсюда, почему лагерь не перебазируется? Вы же получаетесь в зоне досягаемости! Почему дальше не уйдете? – Верно, в зоне досягаемости, – кивнул доктор. – А почему не уходим… Пойдемте, товарищ подполковник, покажу кое-что. – Бункевич затушил очередную сигарету и резво поднялся. – Пойдемте-пойдемте, вам будет интересно… Выйдя из палатки, они двинулись в сторону небольшой стоянки техники, где брызгала вспышками сварка и лязгали инструменты. За техникой, под раскидистой акацией, был расстелен длинный брезент, на котором валялись черные обгоревшие бревна. Что это не бревна, Андрей понял только тогда, когда медик присел у брезента и спокойно пояснил: – Четыре человека. Последние два наши бензовоза были. Водятлы[64] и сопровождающие. Прапор и три бойца. Только стали на заправочный пункт, и тут прилетело. Накрыло одним пакетом. Прямое попадание. Так что сгорели быстро. Андрея прошиб холодный пот, хотя был жаркий августовский день. Мозг сразу связал запах жареного мяса с этими черными головешками, и желудок его чуть не вывернулся наружу. Сглотнув комок в горле, Андрей только и смог выдавить: – Давно? – Вчера вечером. Собирались уже похоронить, но тут команда пришла, все тела вывозить. Будут на родину отправлять, – абсолютно спокойно рассказывал Олег. – Хотя что тут везти? Пропеклись пацаны до корочки… Больше вести общение с таким собеседником Андрей не мог и поспешил распрощаться. – Вы сильно не удивляйтесь поведению наших – что бойцов, что офицеров. Все 100 %, кто вышел из-под Изварино, контуженные, да не по одному разу. А мозг штука темная, неизученная. Как поведет себя в дальнейшем, никто не знает, – напутствовал Бункевич Андрея, пожимая ему руку на прощание. У машин сектора «М» Андрей увидел старшего охраны Сашу и его бойцов. – Что командующий? Не подошел еще? – Не, хотя, вроде, как скоро должны, – отозвался Саша, рассматривая временный лагерь войск сектора «Д». – Иваныч, ты что какой-то бледный? Съел чего-то не того? – участливо спросил Саша, оглядываясь на Шевченко. Андрей судорожно сглотнул, сдерживая рвотные позывы. Сделал несколько глубоких входов, прогоняя тошноту. – Не, чайку попил только… Идти никуда не хотелось. Андрей сел в кабину Амарока, закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Однако воображение тут же снова нарисовало черные головешки и запах жареного мяса. Спасаясь от накатившей тошноты, он резко дернулся и открыл глаза. «Бля, как во время пьянки… Вертолетиков только не хватает, – пытался переключиться на другие мысли Андрей. – Естественно, что они тут так бухают. Никакая психика не выдержит…». Он тяжело вылез из машины и облокотился на капот. Вдруг отчетливо захотелось закурить, хотя раньше Андрей никогда этой заразой не баловался. «Наверное, хочется дымом запах забить, – отрешенно подумал он. – Скорей бы свалить отсюда. Ну его на фиг, этот сектор Д, и всю антитеррористическую операцию, пытки, «библиотеку»… Вернусь в Киев – сразу в отпуск. Забыть этот кошмар… Смотаюсь за границу. Море, коктейли, новые впечатления…» Такими мыслями Андрей привел себя боле-менее в чувство. Нацгвардейцы кидали на него удивленные взгляды, не понимая, что с ним произошло. – Парни, водичка есть? – поинтересовался Андрей у них. – Берите, товарищ подполковник, – улыбнувшись, протянул ему полторашку минералки сержант-контрактник. – Видно, что болеете. Вечер был насыщенным? – Типа того, – пробурчал Андрей, прикладываясь к горлышку. Спустя 10 минут из-за командирских блиндажей показались «Аскет» с начальником разведки. Рядом с ними шел явно усталый полковник ВСУ, который практически не отличался от окружающих военных потрепанностью формы, разбитой обувью и небритостью. – Завтра обещают горючку подогнать, и мы сразу отсюда сдергиваем, – закончил полковник начатую ранее фразу. – Надо оторваться еще. Думаю, место определят где-то под Волновахой. Так что смотрите, граница севернее Авило-Успенки открыта. Советую, кстати, вам возвращаться через Старобешево. Южнее нас, думаю, уже ДРГ[65] русских шастают. – Спасибо, – прогудел Рудницкий, крепко пожимая руку полковнику. – Будем думать, как обороняться. – Что тут думать, – устало произнес полковник. – Если попрёт на вас хотя бы полнокровный полк – пиздец. Не удержитесь. Они перед этим вас артой раскатают. Вы же даже ответить ничем не сможете. А потом останется только трупы ваши пособирать. – Веселую картинку нарисовал, – тихонько пробурчал под нос контрактник. Андрей, однако, услышал и ответил: – Так он прав, мне кажется. Отбиваться-то нечем… Рудницкий тем временем уже садился в машину. Увидев Андрея, он хмыкнул: – Что, «Булат», встретил коллег? Смотрю, вид у тебя какой-то бледненький… – Встретил, – кивнул Андрей. – Только пообщаться не получилось. – Что так? – поинтересовался «Аскет» и, не дожидаясь ответа, повернулся к старшему охраны. – Саша, вас хоть покормили? – Нет, товарищ генерал. На кухне уже ничего нет. А до ужина далеко. Готовить еще не начинали, – пожаловался капитан и добавил. – Сами, вон, шашлычок жарят. Небось, корову у местных увели. Рудницкий пошевелил своим крупным носом и согласился: – Да, попахивает шашлычком. Я бы сейчас не отказался… А ты, «Булат»? Больше Андрей не выдержал. Его скрутило пополам и желудок выхлестал все свое содержимое на траву у колеса. Чай с газировкой, слава богу, выходил легко… Отдышавшись и отплевавшись, Андрей поднял голову на «Аскета», который смотрел на него с брезгливым интересом: – А вы сходите, товарищ генерал, гляньте на шашлычок. Там как раз четыре порции – два водителя и два сопровождающих, экипажи бензовозов. Их хоронить запретили. Вот они на брезенте под деревцом и лежат. Аромат распространяют… Андрей перевел взгляд на Сашу-охранника: – И с доктором местным пообщайся. Он расскажет, до какой корочки запекся этот шашлычок. Бойцы охраны настороженно примолкли. Андрей молча залез в салон и прикрыл глаза. После рвоты ему стало легче и мысль о запахе жареного мяса уже не заставляла внутренности сжиматься. «Аскет» прокряхтел что-то неразборчиво и прикрикнул на застывших бойцов охраны: – Ну, что варежки разинули? Домой пора. По коням! – и тише добавил. – Надо сваливать отсюда, не дай Бог прилетит… Обратную дорогу в салоне молчали. Только ближе к Мариуполю «Аскет» толкнул Андрея в бок. – Оклемался? – Да, товарищ генерал. Извините. – покаялся Шевченко. – Да ладно, – хмуро кивнул Рудницкий. – Понимаю. Хорошо, что бойцы не увидели. Они молодые. Им еще жить. Не стоит им такое видеть. – Да все равно придется. Не сегодня, так завтра. Или через месяц. Хлебнем мы тут по полной, – вставил начальник разведки. – Судя по данным вояк, дорога на нас открыта полностью. И останавливать россиян нечем. Он сосредоточенно изучал свои записи в блокноте и делал пометки на рабочей карте, держа ее на коленях. Андрей почувствовал укол совести: ведь сведения, полученные в штабе сектора «Д» явно заинтересовали бы Центр. – Товарищ генерал, разрешите я у Сергея Саныча инфу возьму? А то как-то не сподобился поучаствовать в вашем совещании, а в Киев докладывать придется. – Валяй, конечно. Ты только скажи, ты со своими встретился или как? – Встретился, – кривил гримасу Андрей. – Только мой коллега уже несколько суток в состоянии нестояния. Медик говорит, что у него проблемы с психикой. А тут еще и запой. Короче… – Андрей махнул обреченно рукой. Потом продолжил: – Зато с медиком предметно пообщался. Кстати, реальный псих. И по профессии, и на всю голову. Как все тут. По его словам, 100 % личного состава – контуженные и по-серьезному. Ну и про потери рассказал. – И что? – заинтересовался Сергей. – Всего раненых и убитых 25–30 процентов. Из медицины он один остался. – Да уж… А нам полковник, кстати, начальник штаба бригады, сказал, что они три четверти техники потеряли. Да куча народу пропала без вести. Кто в Россию перешёл от обстрелов, кто свалил по-тихому, а кого зарыли без следа. – Круто, – выдохнул водитель и тут же нарвался на окрик разведчика: – За баранкой следи! А то уши тут греешь. Ляпнешь что в расположении – сгною! Понял? – Так точно, – буркнул тот и больше никаких реплик не озвучивал. На аэродром они вернулись уже под вечер. И хотя солнышко еще ярко светило, день явно катился к закату. Андрею никого не хотелось видеть. Однако пришлось пересилить себя и, сбросив сбрую и автомат, двинуться к начальнику разведки. Данные с его карты, плюс документы, которые Андрей забрал у ВКРовца сектора «Д», давали полную картину украинских сил севернее сектора «М». Андрей особо не переживал по поводу похищенных документов. Ясно было, что в хаосе поспешного отступления войск под Волноваху никто не спохватится документов особиста, а в первую очередь он сам. Выйдя из запоя, тот, скорее всего, спишет пропажу на уничтоженную технику и дело с концом. Ну не признаваться же в том, что потерял документы по пьянке? Вечером он закрылся в своей каморке и тихонько писал справку по результатам поездки. Когда закончил, выпил полбутылки водки и завалился спать в надежде, что ему не приснятся черные обрубки на зеленом брезенте с легким запахом шашлыка… 13 Утро было нерадостным. Всю ночь ему снилась какая-то ерунда, которую и вспомнить-то не мог и которая удовольствия ему не доставила. Хорошо, что «Аскет» разрешил сегодня не появляться на утреннем совещании.