— Да какая же она у вас седая, вы ещё очень молоды! Женщина рассмеялась: — Ох и медовый язык у тебя, а ведь я всего на десяток короля моложе, твоей матерью могла бы быть. — Вы тоже от меня не отстаёте, я смотрю, мне уже за пятьдесят. Женщина весело засмеялась ещё раз: — Ох, а ведь тебе больше сорока не дашь! Может, поделишься секретом? — Только если вы поделитесь своим. — Тебе-то, путник, – сказала Лата, обращаясь к Карику, – хоть не больше сорока? — Ему только-только двадцать стукнуло. Совсем ещё мальчик, – ответил за него Карт. Ученик удивлённо посмотрел на своего учителя, который прекрасно знал его возраст. — Понятно всё с вами. Как вас хоть зовут-то? — Меня Карт, а племянника Карик. — Меня Латой кличут, тебе, Карт, можно меня Латой называть, а тебе Карик – нет, а то соседи подумают, что совсем свихнулась старая. — Нар Лата? — Ух, какой вежливый! Хорошо тебя родители воспитали. — Он у нас мальчик хороший. Лата - имя необычное, это полное имя? — Латиния я, как и тёзка моя. Но полное имя не люблю, поэтому зовите Латой. — Хорошо, так и буду вас звать, на обед мы постараемся прийти, но получится ли - не знаю. — Понимаю тебя – ночлег важнее. Ну, если на обед не успеете, то приходите на ужин, я завсегда гостям рада. На том и порешили. Глава 18. Настоящее. Ухудшение и возможное решение Состояние Рэна заставляло Лема нервничать, пусть, к величайшему удивлению врача, молодой человек оказался пациентом спокойным и послушным. Когда они только встретились, то друг Ивоны показался ему себе на уме, а обычно такие люди были худшими больными в его практике: врачу не доверяли, перепроверяли все лекарства и спорили по любому поводу. Большинство замкнутых и скрытных людей, к которым, безусловно, относился и маро, не желали делиться чем-либо, будь то боль или радость, а часто просто боялись, что, рассказав о том, что с ними происходит, они станут слабее, поэтому симптомы из них врачу приходилось вытягивать. Рэн был другим. Молчаливый, спокойный, скрытный и надёжный, он никогда не утаивал ничего важного от людей, которые его лечили, ибо главным принципом его существования была защита другого человека, а значит, от всего, что мешает этой задаче, нужно избавиться, как можно быстрее и эффективней. Ивоне он ничего не рассказывал, так как от неё излечение не зависело, но от доктора старался ничего не утаивать. Большую часть времени врач находился рядом с пациентом, а Ивона – с Аран и Шии. Она не хотела мешать Лему лечить Рэна, поэтому предпочитала проводить своё свободное время с ними. Шии был странным. Нельзя было сказать, что он активно участвовал в диалоге с остальными, учитывая, что читать он не умел, поэтому ответы Аран, если не забывала, ему читала Ивона. Девушка попыталась его учить, но оказалось, что учиться он не хочет, да и из неё педагог никакой. Шии продолжал оставаться молчаливым слушателем большую часть времени, но был вовлечён в разговоры и в жизнь лагеря намного более активно, чем ещё неделю назад. Он до сих пор незаметно исчезал из лагеря, а затем так же незаметно появлялся, но стал более живым, что определённо помогало в общении. Врач считал, что это целиком и полностью заслуга Ивоны, так как она всегда старалась вовлечь его в дела, которыми занимались остальные в группе. — Лем! – окликнула его девушка, выведя из задумчивости. - — Вы не могли бы подойти? — Да, конечно. Что вы хотели? – сказал он приблизившись. — Ничего очень срочного, но мне бы хотелось задать вам несколько вопросов. — Слушаю вас. — Я понимаю, что вы не расскажете ничего про то, к кому и каким путём мы идём, но я хотела узнать, не могли бы мы зайти в какой-нибудь небольшой городок или деревню, чтобы купить одежду для Шии. Мы не знаем, когда к нам присоединятся Карт и Карик, а с каждым днём всё холоднее. У него есть только то, что было на нём в тот день, когда мы встретились, поэтому мне бы хотелось купить ему смену одежды. Заодно мы бы дали отдых Рэну. — Мне не нужна тёплая одежда, – тихо-тихо сказал Шии, – мне не бывает холодно. Ивона посмотрела на мальчика. — Шии, даже если тебе действительно не бывает холодно, другим бывает, поэтому если ты единственный будешь без зимней одежды, то мы будем привлекать внимание – люди будут думать, что мы издеваемся над тобой. — Хорошо, тогда я надену то, что вы купите. — Спасибо. Подберём что-нибудь, что не будет тебе мешать. — Спасибо. Лем молча наблюдал за разговором Ивоны с Шии и думал о том, что его завораживает доверие, которое есть у них. Врач всегда был очень прямым и любопытным человеком, поэтому если его что-то интересовало, то он сразу же спрашивал об этом. — Ивона, я знаю, что я уже говорил об этом с вами, но хотел вас спросить ещё раз: почему вы так легко доверились ему? Или мне. Вы не выглядите доверчивой. Девушка ненадолго задумалась, прежде чем ответить. — Наверное, из-за того, что я встретилась с Шии в необычной ситуации. Когда мы встретились с ним, то я связала его с помощью Потока, а он, вместо того, чтобы освободиться от пут и уйти, дождался меня, а уже потом снял с себя слово. А затем он научил меня общаться с лесом. Чтица улыбнулась, вспоминая тот момент. — Вам я доверилась… Не знаю, почему. Возможно я действительно стала слишком доверчива, не замечала этого раньше за собой. Но давайте с вами вернёмся к вопросу об одежде. Мы зайдём куда-нибудь? — Я бы не советовал этого делать. — Почему? — Времени всё меньше. Нам надо спешить. — Всё меньше времени? До чего именно? – с замиранием спросила Ивона. — Я… Лем замялся, пытаясь подобрать слова, но потом решил ничего не скрывать и сказал: — Я боюсь, что его будет уже не спасти. Я не говорил ему, но думаю, что он уже догадывается: у него начинают отказывать внутренние органы. — Что? – потрясённо спросила чтица. – Я думала, что осколки влияют только на дух человека, а не на тело. Вы сами говорили, что… Ивона не смогла найти слов и умолкла. — Если страдает дух, то и тело тоже, даже у человека без способностей. Главная проблема – в его свете, точнее, в его способностях. Ни он, ни вы ни разу не заговаривали об этом, но я сам понял по намёкам и обронённым словам: он может сам себя лечить, я правильно догадался? Девушка напряжённо смотрела на Лема. — Можете не отвечать, мне и так всё понятно. Очень редкий и опасный дар, он особенно уязвим для осколка. Именно из-за типа его дара физическое ухудшение такое быстрое. Осколок искажает дух и свет. Если бы лёд ненависти оказался во мне, то я бы везде слышал ложь и это бы выводило меня из себя, а потом бы пришли буйство и паранойя. В его случае всё абсолютно по-другому. Он может лечить себя, а значит, именно этот аспект в первую очередь и будет извращаться. Когда «лёд» только попал в него, то свет ещё действовал, но сейчас все раны, которые он получал и лечил, начинают давать о себе знать. Пока ещё не открываются, что радует, но стали появляться шрамы, которых раньше не было, предполагаю, что позже они станут только зажившими, розоватыми, а потом уже и откроются. И я не знаю, чем ему помочь. Я ведь врач, а не чтец. Здесь нужен специалист, и как раз к такому человеку я вас и веду. Главное – успеть. Девушка не могла и слова вымолвить от потрясения. Она с самого начала понимала, что дело плохо, иначе бы даже и не рассматривала возможность отправиться неизвестно с кем неизвестно куда. Поэтому она спешила. Но оказалось, что спешить нужно ещё сильнее. — Почему вы раньше об этом не сказали?! – почти закричала Ивона. – Я бы тогда постаралась найти деньги и купить повозку с лошадью! — На тот момент я ещё не знал, что это начнёт происходить так быстро. Более того, я не знал этого ещё день назад. Шрамы начали появляться только вчера. И лошадь в Эфе стоит баснословных денег. Мы с Картом не так уж и бедны, но, когда мы обсуждали покупку повозки для перевозки Рэна, мы поняли, что для того, чтобы приобрести их, понадобилось бы маленькое состояние, которого на руках у Карта просто не было. В Эфе лошадей себе никто позволить не может – их пригоняют издалека и потому они очень дороги. — Давайте завернём в ближайшую деревню и там купим! — Можно попробовать, но крюк получится приличный, да и большую часть пути нам всё равно придётся проделать через лес – по дороге, даже с повозкой, это займёт больше трёх недель, а пешком – две недели при нынешней скорости. — Мы успеем? – со страхом спросила Ивона. — Надеюсь на это, но не могу сказать точно. Всё зависит от Рэна. Я стараюсь облегчить его состояние, но с каждым разом это становится всё труднее. — Значит, никакой уверенности быть не может… И быстрее идти нельзя? — Большую часть времени он без сознания, поэтому его придётся нести на носилках, так что нам нужно учитывать это. — Не надо было отпускать Карта и Карика! С ними было бы легче! — Было бы, но Карика не получилось бы удержать, а без Карта его отпускать было опасно. Будем надеяться, что они присоединятся к нам позднее. — Чёрт! – выругалась Ивона. Девушка мрачно посмотрела на Рэна.