— Не знал. Место, которое человек любит, всегда разрушается последним. И первым восстанавливается. — Спасибо, Шии. Что я должна делать? — Сядьте на пол вместе с Аран – так будет удобнее. Прислонитесь друг к другу спинами. Это поможет не упасть. Подруги без разговоров выполнили его приказ. — Мне отпустить Серушечку? – спросила Ивона. — Нет. С ней будет лучше. Девушка с нежностью обняла котёнка покрепче. Аран, чувствовавшая чужие эмоции более остро, чем остальные люди, подумала, что ни разу ещё не ощущала такой радости, исходящей от Ивоны. — Закройте глаза. Прислушайтесь к тому, что происходит вокруг вас. Подруги подчинились указаниям. Сначала они не слышали ничего, кроме дыхания друг друга, тихого попискивания Серушки и почти неслышных движений Шии, но через некоторое время Ивона начала замечать и другие звуки. В первые минуты они были слабо различимы и воспринимались как белый шум, но после Ивона различила голос леса и журчание воды. Лес говорил, что поможет ей стать такой, как прежде, и всё восстановит, а вода рассказывала, что нужно будет восстановить. Шум воды усиливался, пока не стал почти непереносимым. В тот момент, когда стало казаться, что ещё немного - и барабанные перепонки не выдержат, девушка открыла глаза. Окружающий мир поразил её. Ивона с Аран оказались посреди гигантского озера, которое со всех сторон окружал водопад. За водопадом виднелись ледяные вершины. Из долины был всего лишь один выход, который юная чтица еле заметила. Всё в этом мире говорило о силе, холодной и непреступной, как сами горы. Девушка осмотрелась ещё раз. Аран всё так же сидела, прислонившись к её спине, но Шии почему-то нигде не было видно. В следующую секунду слепая пошевелилась, открыла рот и, выдохнув облачко пара, прошептала: — Невероятно! Это место прекрасно! Даже через хору! Ивона лишь молча кивнула, соглашаясь с подругой, забыв на секунду, что Аран не смотрит в другую сторону. — Очень красиво, – облекла своё восхищение в слова девушка, осматриваясь. – Где Шии? Вы чувствуете его? Или, может быть, видите через хору? — Нет, а ты? — Я тоже. Куда он подевался? — Поищем его? — А если он появится позже, но здесь? — Мы вернёмся сюда и ещё раз проверим. — Я не представляю, что нас окружает, Аран, поэтому я не уверена, что разумно идти дальше без Шии. Я просто не знаю, что нам нужно делать. — Если в прошлый раз мы оказались в преддверии твоего внутреннего мира, то предполагаю, что это место тоже как-то связано с тобой. — Думаете? — Почти уверена. — А я нет. Я не чувствую себя здесь как дома. Мне здесь спокойно, красота этого места захватывает дух, но я воспринимаю его как и любое место, в которое прихожу впервые. — Значит, у тебя нет ощущения чего-то родного? — Нет. — Тогда, наверное, ты права, и нам действительно есть смысл остаться на тот случай, если Шии появится. — Вы тоже так считаете? — Поступим так, как ты считаешь нужным. После встречи с Кариной мой внутренний голос молчит. Можно сказать, что я потеряла способность слышать его. Хотя возможно, что просто забыла, как это делать, не прибегая к помощи Потока. Ивона удивлённо посмотрела на подругу. Когда она сама потеряла способности, то не испытывала подобного. Может, это из-за искажения дара, а не его потери? Ведь Аран может пользоваться Потоком, просто не может делать это старым способом. — Хорошо, – ответила юная чтица с небольшим опозданием. – Давайте подождём прямо здесь. — Мы не замёрзнем? – озабоченно спросила Аран, растирая ставшие красными руки. — Не должны, – неуверенно ответила девушка. – Мы же не на настоящем морозе сидим. — Я не очень хорошо разбираюсь в подобных путешествиях: мне просто не было нужды их совершать, поэтому доверюсь тебе. Я не работала с внутренним миром других людей. — Я тоже ничего не знаю о таких путешествиях. Учитель Рабден только начал объяснять мне эту тему, а потом я очутилась в Хрустальных водопадах, так что я даже как попадать в мир другого человека не знаю. У меня и были-то только два теоретических занятия. Правда, он говорил, что это просто необходимое умение, особенно если я планирую заниматься лечением, а не атакой или защитой. Он всегда говорил, что в первую очередь нужно познать себя, а уже потом пытаться кого-то лечить, иначе отсутствие равновесия в себе нарушит его в другом человеке. Правда, лечить Потоком сложно, и можно вылечить в основном нанесённые Потоком раны… — Давай-ка мы с тобой перейдём на «ты». Мне так будет проще, хорошо? — Хорошо, – немного стесняясь, ответила девушка. — Значит, Рабден умеет лечить? — Только оказывать первую помощь. Может достать стрелу или обломок меча в спокойной обстановке, но в остальном он не силён. — Как же он тогда планировал обучать лечению тебя? — Он хотел показать основы, а затем либо попросить другого учителя вернуться из странствия, либо отправить меня в столицу. — Разумное решение, – одобрила коллегу Аран. – Только он учил тебя не тому, чем мы сейчас занимаемся. В лечении обычных болезней никто не ходит по душам людей – он учил тебя изучать реку другого человека. — Правда? Я думала, что это одно и то же. — Наша душа и Поток связаны, но они не одно и то же. Когда ты погружалась в свою реку, то вокруг всё выглядело так же, как здесь или в том доме? — Нет. Ничего похожего. — Река для чтеца – это часть его сути, но ведь не все в этом мире обладают способностями к Потоку – есть люди, как Рэн, у которых нет и капельки силы. Наш внутренний мир – это наша душа, то, о чём мы думаем, то, в каком состоянии находимся, он может влиять на наше физическое тело, но это не то, чем занимаются целители, которые используют Поток. Лечение с помощью Потока – это сложная и неблагодарная область. Врачи вроде Лема могут сделать для больного намного больше, чем чтец, который использует Поток. Помнишь Чиса? — Да. — Он – ведьмак, у которого талант к лечению людей с помощью Потока, но максимум, который ему доступен, – это помощь врачу. Он не может заживить рану или каким-то магическим образом срастить кости. Но он может с помощью Потока поставить все обломки костей на место и проверить рану на наличие осколков. Ещё он может ускорить выздоровление тем, что вольёт в больного свою силу, тем самым дав дополнительные силы пациенту. Он не был бы и вполовину так хорош, если бы не имел навыки врача. Скажи, ты пыталась лечить с помощью Потока? — Только животных, когда занималась лечением зверей в Школе. — Получалось ли у тебя заживить рану? — Только частично. Она чуть-чуть быстрее затягивалась. Я делала это под присмотром нашего зверолекаря. — То же самое будет и с человеком. Это происходит из-за того, что с помощью Потока намного легче воздействовать на то, что не имеет плоти: камни, воздух, воду. Поэтому мы чаще всего накладываем слова холода на повозку, а не на продукты. Чем выше уровень чтеца, тем легче ему становится работать с живыми существами. — Но как же боевые слова? — Когда мы находимся в бою, нас не волнует, выживет ли противник, поэтому мы не боимся навредить ему. Когда мы лечим, мы не хотим причинить боль. Когда я ещё была профессором в Альхейре, в городской лечебнице часто бывали пациенты, которые являются жертвами своих собственных попыток или попыток друзей вылечить их с помощью Потока. Один раз молодой человек пытался заживить рану своего друга – они оба были молоды и глупы. Этот эксперимент привёл к тому, что юный чтец срастил не только кожу, но и все вены и артерии. Его друг чуть не умер, но врачам удалось его спасти. Поэтому пока ты не научишься контролировать свою силу и не будешь знать всё о том, как работает организм того, кого ты хочешь лечить, будь то кошка или человек, даже не пытайся. Это может закончиться смертью. Ивона нервно сглотнула, вспомнив, как ещё в Школе она думала попробовать вылечить собаку, жившую в общежитии. — Именно поэтому лечить с помощью Потока так сложно. Для этого нужно быть и врачом, и чтецом. А это означает, что нужно будет учиться в два раза дольше, а затем постоянно совершенствоваться в двух областях знаний, каждая из которых чрезвычайно сложна. Дело не в том, что лечить людей с помощью Потока невозможно, хотя очень часто именно так и говорят, дело в том, что на это способны единицы. У меня был ученик, который сначала был врачом, но потом решил развить свой дар чтеца, и он действительно мог срастить рану, но для этого ему потребовалось семь лет обучения на медика, четыре года работы в больнице, а затем ещё семь лет учёбы на чтеца. Мало кто готов так долго учиться. Аран ненадолго задумалась. — Наверное, Лем бы стал тем, кто смог бы с помощью Потока по-настоящему лечить, но в нём нет и крохи дара чтеца. — Он действительно талантлив, – гордясь Лемом, сказала Ивона. — Очень Аран улыбнулась, видя, что девушка потихоньку начинает влюбляться в их врача, сама того не замечая. На этом разговор затих. Подруги не знали, чем ещё заняться, поэтому просто стояли, переминаясь с ноги на ногу в попытке согреться. Надежды Ивоны не оправдались – они промёрзли до костей очень быстро, но они могли только стоять в центре озера и ждать. Глава 24. Прошлое. Обоз и начало пути