— Я уже твоя жена. Забыл? — По-настоящему. Не перед законом, а перед нами, перед богом, если хочешь. Будешь моей женой по-настоящему? Серафима кивает быстро-быстро и улыбается мне открыто, но потом, спохватившись, пытается быть серьезной и строгой. — Я подумаю. Если ты еще раз извинишься за все, то я хорошенько подумаю. — Еще раз? Всего один раз? — удивляюсь. — Я рассчитывал на постоянной основе извиняться и принимать твои жаркие извинения. — За что? — За то, что в ответ не признаешься. — Можно не извиняться, если признаюсь? — Можно не извиняться словами, но остальное оставить. — Идет. Я тебя… — и не договаривает, закрыв глаза. — Спать хочется. Вместе с тобой! — добавляет собственническим тоном. Хитрющая… Пусть еще немного меня помурыжит, я это заслужил, но в итоге она признается. Я это чувствую… Дорогие, Муз не позволил делить таааааакую главу на части, поэтому сегодня огромный и сладкий кусь. Кто на меня не подписался? Вижу, что вас много… Делаемhttps://litmarket.ru/ayrin-laks-p107126и нажимаем на кнопочку "ПОДПИСАТЬСЯ" под моей аватаркой! Иначе пропустите новиночку! Глава 28 Серафима Утром просыпаюсь в объятиях Тимура. Судя по яркому солнечному свету, пробивающемуся сквозь шторы, уже довольно позднее утро. Некоторое время я просто щурюсь от света, пока глаза не привыкают, а потом занимаю более удобное положение. Тимур спит на спине, опустив одну руку на мои плечи. Его рука тяжелая и очень горячая, как и он сам. Мысли вспыхивают мгновенно, как бензин, к которому поднесли спичку. Я вспоминаю то безумство, что творилось на этих простынях и ужасно сильно краснею, но в то же время начинаю млеть от приятных ощущений глубоко под кожей. Я злилась на Тимура? Была обижена? Чувствовала себя преданной? Возможно, так и было, но Тимуру удалось достучаться до меня, словами и ласками. Я не забывала ни на минуту, что он меня обманул с первой ночью, но Багратову катастрофически хорошо удается аргументировать свои действия, и мои обиды распадаются как карточный домик от ураганного ветра. Пока Багратов спит, можно смотреть на него, сколько душе угодно, любоваться им — грозным авторитетом, сильным мужчиной, который умеет быть свирепым и жадным, как разозленный дракон, и ласковым, как громадный лев, греющийся на солнце. Сейчас он именно такой — сытый хищник, тем не менее охраняющий свое. Стоило мне пошевелиться еще немного, как хватка его пальцев усилилась. — Куда? — Никуда, — устраиваюсь поудобнее, забравшись на его мощную грудь. Лежу, смотрю на его лицо, украшенное стильной короткой бородкой. — Любуешься, значит. — Очень надо! — Любуешься, знаю. Я тобой — тоже. — Ты с закрытыми глазами лежишь! Как ты можешь мной любоваться? — И тем не менее, это так. Багратов тянет мою ладошку, опустив на свою грудь там, где бьется сердце. — Ты всегда вот здесь, и я любуюсь тобой — целиком. Не только внешностью. — А я тобой не любуюсь ни капли. Просто смотрю и не могу понять, как я могла… — едва не сказала «влюбиться в тебя», но вовремя меняю слова. — Тобой увлечься. — Хм… Другое сказать хотела. Слишком хорошо он меня знает! Даже на мелочи понял, что я слукавила. Вздыхаю, кажется, мне ни за что его не обмануть! Всего один раз удалось, когда я решила сбежать, и то мне помогло ядовитое растение. — А где Марго? — Соскучилась, что ли? — Просто интересно, взял ли ты собаку в новый дом. — На территории. Будет рада тебя видеть. Который час? — тянется в сторону за телефоном, открывает глаза, но первым делом смотрит на меня с обожанием, которого больше не прячет. — Симпатичный засос… — Ты опять? — Снова. Моя метка! — заявляет с гордостью и, схватив телефон, падает обратно на кровать, утягивая меня за собой. Быть может, я тоже сошла с ума, но мне нравится, как этот варвар ведет себя, как смотрит на меня, как тискает всюду сильными пальцами и звонко целует в ушко — до приятного звона. — Сожрал бы! — ставит вердикт. — Прямо сейчас! Испуганно округляю глаза, пытаясь отползти от Багратова. У меня все тело ноет от его бурных ночных извинений. Нет, только не сейчас, пожалуйста, но внутри сладко тренькают те самые струны, которые всегда отзывались на его близость, а сейчас просто начинают звенеть. — Ответь на звонок, — пытаюсь отвлечь мужчину. — Вдруг важное? — Не важнее тебя. Надо еще разочек принести глубочайшие извинения… — Снова звонят! Я сама подношу телефон прямо к лицу Багратова, он перехватывает на миг надпись на экране, и взгляд в ту же секунду меняется. — Это по поводу сейфа, который вытащили у Шилова, — объясняет он. Багратов не пытается встать, отвечает на телефонный звонок при мне. Я слышу все, о чем он говорит. Слова о найденном пистолете и папке с доказательствами радуют. Значит, Багратов не обманул меня, он на самом деле побеспокоился, чтобы лишить Шилова шанса гнусно шантажировать меня тем, чего я не совершала! Какой страшный человек, абсолютно слепой в своей мести. Он много говорил о том, что Багратов — преступник, а сам ради его поимки тоже пустился во все тяжкие. Шилов похитил меня, выбросил за городом, потом снова удерживал в плену и шантажировал, даже собрался совершить подлог и на основе липовых данных захотел упрятать меня за решетку! — Ясно. Привезите сюда все, что нашли. Еще что-нибудь в сейфе было? Багратов кивает, слушая ответ. — Ценности и деньги меня не интересуют. Другое гораздо интереснее. Сфотографируй все, что нашел. Ааа, уже выслал? Отлично, сейчас проверю! Тимур показывает мне телефон, повернув экран в мою сторону. — Видишь пистолет? Тот самый. Я до сих пор гадаю, зачем ты его взяла и пошла в сад закапывать, еще и мне ни слова об этом не сказала! — Я даже не знаю, все как во сне было! — смущаюсь. — Главное, что мы это решили. Пистолет уничтожат уже сегодня. Если хочешь, можешь присутствовать. — Да, я буду гораздо спокойнее чувствовать себя, если своими глазами увижу это. — Договорились, — кивает, пролистывая фото. Багратов расслаблен и умиротворен, чувствую это каждой клеточкой своего тела. — Но прежде всего мы съездим с тобой к врачу и проверим твою беременность! — его глаза начинают полыхать ярче после этих слов. — Хочу убедиться, что все в порядке. Ты еще не проходила обследования, верно? — Да, все так. Там не было возможности… Внезапно выражение лица Багратова меняется до неузнаваемости. Он резко садится на кровати, вглядывается в телефон, держит его так крепко, что пластик похрустывает в мощном кулаке. — Не может быть! — впивается темным взглядом. — Не может этого быть! — перезванивает мгновенно, быстро и отрывисто отвешивает приказы на родном языке. Напряженный, как пружина, с темным горящим взглядом… Сейчас он все больше напоминает того мужчину, который появился на пороге особняка Баженовых с пистолетом в руках! — Тимур? Что стряслось? Я осторожно дотрагиваюсь до его плеча.