Медсестра почему-то не спешила уходить. Стояла и смотрела на меня с неопределенной улыбкой. Затем она сказала. – Ничего! Муж не разлюбит, не беспокойтесь. Часа три, не меньше тут вчера рядом с кроватью на стуле просидел… – Сережа был здесь? – во мне поднялась волна радости. – Не знаю, Сережа он или не Сережа. Сказал, что муж. Повезло Вам. Заботливый он у Вас очень, – сказала женщина и вышла из палаты. Ура-ура-ура! Значит, он вчера приехал из командировки, из этого самого Новска и… Дальше я не знаю, как развивались события, но то, что он был рядом со мной ночью – это здорово! Почему же я не чувствовала его присутствие? Впрочем, что за бред? Наверняка, я была напичкана чем-нибудь вроде снотворного… А Сережа… Если он почти не спал ночью, но наверняка отсыпается сейчас. И значит, до обеда его ждать бесполезно. Ну и правильно. Пусть отдохнет. Пожалуй, я тоже подремлю еще часок-другой. И время быстрее пройдет. Я закрыла глаза. Никита сидел на кровати и читал журнал. Олег стоял к нему спиной и смотрел в окно. – Ну и что из этого? Зачем ты мне его принес? – спросил Никита, бросив журнал на тумбочку. – Никита! – Олег подошел к нему и сел на стул, весь подавшись вперед. – Я… Поверь, мне непросто все это говорить…Но поверь, рассказывать тебе сейчас все, что заставило меня начать этот трудный разговор, просто нет времени. Давай потом. А сейчас только скажи мне, пожалуйста, какая была надобность менять твой кондиционер? – Мой? Какой, тот, что у меня дома, в кабинете? – Да. – А с чего ты взял, что я его менял? И не собирался. – Я знаю. Его сменила твоя жена. Сразу после того, как ты попал сюда. Причем, на точно такой же, не отличишь. А каком раскуроченном состоянии был старый, ты можешь спросить у служащего, который производил замену. Он сейчас сидит в моей машине, внизу. – Постой… Ты хочешь сказать?! – Да, Никита. Заказ был сделан твоей женой. И она же расписалась в приемочном акте. Четко и понятно: Соколова. – Что ты предлагаешь? – Никита осунулся за какие-то несколько секунд. – Я, Воронов и этот рабочий, Илья, мы сейчас поедем в Переборы, и все выясним на месте. Откладывать нельзя. Пострадало уже несколько человек. – И ты их всех повесил на Вику? Да она просто не может! Она – не такая, ты же ее не знаешь! Я ведь – не старый идиот, кое-что в жизни понимаю! Это не может быть правдой, Олег! – Никита… – Ну хорошо. А без милиции никак? – Уже никак. Они роют в этом же направлении. Уж лучше все держать под контролем. Никита встал с кровати. Решительный вид сейчас выдавал в нем человека, имеющего кой-какую власть. Это впечатление на смазывал даже затрапезный больничный вид мужчины: шлепанцы на босу ногу, спортивный костюм. – Поехали, – коротко сказал он. – Тебе же, наверное, еще нельзя… – робко возразил Олег. – Поехали. А в это время в разных уголках города люди, по долгу службы обязанные быть любопытными, задавали разным гражданам вопросы. Все-таки, происшествия в городе случаются не каждый день. Любопытный старичок, по обыкновению несущий вахту на дворовой скамейку, наконец-то обрел внимательного слушателя в лице человека с блокнотиком в руках и воодушевленно рассказывал. – Что? Вчера? Вчера утром он с девицей из дома вышел. Совсем молоденькой. И на вид вроде приличной… Люба ее называл. Ага, так и сказал: Люба, ты, мол, чудо. А давеча с другой бабой приезжал, ага… С белыми голосищами, а потом уж с этой, молоденькой… А на другом конце города, в старой его части, другой любопытный ходил недалеко от домика резными наличниками и, показывая прохожим фотографию, спрашивал, не встречал ли кто эту женщину? Словоохотливая пенсионерка, взглянув на фотографию, сказала: – Нет, таких не видала. А что, случилось чего? А? – Нет, мать, не случилось. – А чего ж Полина нынче голосила? Я через стену слышала. А спросить постеснялась… – А кто это Полина? – Соседка моя. Вот ее крылечко. Дочка у ней медсестрой работает… Любой звать. – Та-ак…. – Хорошая девушка. А вчера тут днем какая-то бабища ходила… Не лето, а очки черные… И про нашу Любашу спрашивала. А я дура, язык без костей… – А что она про нее спрашивала? – Так, говорит, видела, что больно интересная девушка в этот дом зашла. Живет, мол, что ли здесь? Говорит, уж больно у нее личность хорошая, для кино подходящая. Хочет ей роль для кино предложить. А я говорю, так заходите, она дома, поди… Нет, говорит, неудобно. Лучше на работу к ней придет. А я дура, все и выложила, где наша Любаша работает. И смена, говорю, в ночь будет. Мы же – соседи. Я все ее расписание знаю… А потом вечером что-то неспокойно было у меня на душе. Будто согрешила… А что, с Любашей-то ничего худого не вышло? Мужчина оставил вопрос без ответа, поблагодарил и пошел прочь. Олег сидел за рулем своего «Ауди». Рядом сидел Никита, на заднем сиденье – Воронов и Илья. Последний был несколько озадачен, ему не вполне понятна была его миссия. Просто, Олег попросил его с ними проехаться. Сказал, что возможно понадобится его помощь. И все. Больше – никаких объяснений. Но тон уж очень был уважительный, отказать было нельзя… Вся четвёрка не проронила ни слова. Илье было неясно: откуда такое похоронное настроение? Но спрашивать ни о чем не стал. Подъехав к дому, все дружно вышли из машины и направились чуть позади Никиты к крыльцу. Мощную калитку хозяин открыл, нажав какой-то пульт, а дверь в дом открыл ключом. Все оказали в просторном холле, несущем функцию гостиной. Тишина. Похоже, что в доме никого нет. Никита отметил, что машины Виктории на улице не оказалось. Возможно, она в подземном гараже? Вика вообще не любит водить машину… Никита, не обращая внимания на следовавшую за ним свиту, стал поочередно открывать все двери в дом, следуя от одной к другой. Распахнув очередную, он замер на пороге. Вика, связанная по рукам и ногам и похожая на кокон бабочки, лежала на кровати. Рот ее был заклеен скотчем, глаза кричали… – Вика! – закричал Никита и бросился к жене. Никита первым делом освободил ее рот от скотча, и сразу же комната наполнилась рыданиями. Затем он стал сдирать с нее веревки, которые Олег перерезал перочинным ножом. Илья при этом стоял, приклеившись спиной к стене и не зная, то ли ему кинуться помогать, то ли ретироваться. Быть сторонним наблюдателем было крайне неловко. А вот капитан наблюдал за этой сценой безо всяких стеснений. Он ловил каждое слово женщины и держал наготове сотовый телефон. Наконец, освободившись от пут, женщина умолкла, выпила принесенный Олегом стакан воды и замерла под крылом обнимавшего ее мужа. – Кто, Вика, кто это был? – наконец, спросил Никита. – Лариса. – Что? – не поверил своим ушам он. А Воронов при этом вопросительно посмотрел на Олега. – Это домработница, – пояснил Олег капитану. – Но зачем? Что ей от тебя было нужно? Женщина всхлипнула. – Я не знаю… Ее вчера весь день не было. Она даже не позвонила. Я ей сегодня утром сказала, что надо же предупреждать. А она говорит, что ей срочно нужно уехать к матери и попросила расчет. Я сказала, что мне нужно обналичить деньги и вышла из дома, банкомат у нас в магазине рядом. Потом я поняла, что взяла не ту карточку, вернулась, а она… Она пыталась открыть сейф в твоем кабинете, Никита! И представляешь, она даже не испугалась, не смутилась, а сразу закричала, чтобы я отдала ей все деньги… Я не ожидала… Даже испугалась. И сказала, что наличных все равно в доме нет. А дальше… Она такая сильная! Я и представить себе не могла. Я ничего не смогла сделать, ничего! Она меня затолкала в эту комнату и так быстро связала… Ты не представляешь, сколько в ней силы! А веревку она спокойно так достала из-под кровати! Как фокусница! Значит, она заранее ее туда положила, да? Никита слушал жену, не перебивая, непрерывно поглаживая ее по слечу. – Прошу прощенья… – Воронов деликатно прокашлялся. – А Вы, Виктория, не слышали звук отъезжающей машины? – Конечно! Она уехала на моей машине, я слышала! Никита, она не стоит во дворе? – он отрицательно помотал головой. – Ну, я так и говорю! Капитан спросил у Никиты номер машины, тот ответил, после чего Воронов поднес телефон к уху и вышел из комнаты. Виктория вдруг зажала рот рукой, издав звук, характерный для человека, которому стало дурно. – Я – сейчас… – сказала она и вышла из комнаты. – Ну, что скажешь? – спросил, вдруг, Олег все еще приклеенного к стене Илью. – А что я должен сказать? – не понял вопроса мужчина. – Кондиционер, Илья… Эта женщина Вас вызывала? – А! Конечно, нет! Та старше была. И вообще не похожа. Абсолютно! – Да я так и понял. Так, спросил для порядка, – грустно произнес Олег. Затем он, обращаясь к Никите, добавил: