Лицо богини снова стало размытым и вернулось к ее идеальным чертам статуи. — Я исполнила желание Опал. Скайбрайт спрятала лицо в ладонях, но слез не было. Рука Стоуна успокаивала, но она чувствовала его потрясение после слов богини. — Я сделала тебя такой же, как Опал, но наполовину смертной, чтобы ты могла жить в обоих мирах, Скайбрайт, — сказала богиня. — У тебя есть душа, которой не было у твоей матери. Ты — дитя обоих королевств, смертного и божественного. Она слышала, как шумит кровь в ушах, сердце колотилось. Опал отдала жизнь, чтобы родилась Скайбрайт, и она могла никогда не понять причины этого. — Давайте я займу место Стоуна, — сказала она. — Буду новым посредником. Рука Стоуна сжалась на ее плече, и она отползла от него. Он предаст ее? Скажет, что она не подходит, что она разрушит договор? Небеса были ярких цветов рассвета, но они были насыщеннее, чем в мире смертных. Скайбрайт ощущала, как сад оживает в лучах солнца, существа вылезали из норок, бабочки взлетали, а птицы пели и общались. Казалось, что ее судьба запуталась в изящной паутине. Богиня связей вскинула черную бровь. — Ты хочешь стать бессмертной? — Нет, — ответила Скайбрайт. — Если вы дадите мне силу путешествовать между миром смертных и преисподней, этого хватит. — Зачем тебе это, кроха? — спросила богиня. Скайбрайт сглотнула, успокаивая себя, и сказала: — Из-за того, что вы сказали. Я в обоих мирах, и это делает меня идеальным посредником, — она была рада своему хриплому демоническому голосу. Он не выдавал эмоций. Богиня какое-то время молчала, мерцая, глядя пронзительно на Скайбрайт. Та старалась закрыть все, что было в ее сердце, но боялась, что вот-вот упадет на землю и сама расскажет все тайны. — Хорошо, — ответила богиня связей. — Ты можешь помочь договору между смертными и богами, — она повернулась к Стоуну. — Я оставлю тебе ту магию, что при тебе сейчас, ты можешь помогать Скайбрайт… Стоун поклонился, как и Скайбрайт, что была невероятно рада. — Если она того пожелает, — закончила богиня. — Ты можешь теперь ходить туда, куда хочешь, Скайбрайт, и создавать порталы, как мог Стоун, — она рассеивалась, как туман. — Мы закончили, — сказала она и исчезла. * * * Внезапное исчезновение богини оставило пустоту. Прекрасный рассвет словно померк без нее. Скайбрайт и Стоун какое-то время стояли в тишине, пытаясь понять, что произошло. — И, — сказал хрипло Стоун, — ты хочешь себе эту роль? — Да, — ответила она. Она верила, что Стоун понял ее мотивы, он мог догадаться, но задавать вопросы не стал. Она с облегчением подползла к нему. Она не была уверена, что он сохранит ее секрет после тысяч лет контроля, что Великое сражение прошло по соглашению. Скайбрайт боялась, что Стоун будет против нее, выскажет богине подозрения. От Стоуна исходила усталость. Скайбрайт же была оживлена, как будто проспала несколько дней, но он и не получал внимание и заботу богини. Она коснулась его запястья, а потом схватила, ощущая его усталость. — Спасибо, Стоун. Они были на одном уровне, он смотрел на нее, она вдыхала его знакомый запах: земля и острый аромат лимона. Теперь он ее успокаивал, и она не понимала, почему. Она обвила его руками и уткнулась лицом в его шею. Он замер, но объятия поддержали его. Скайбрайт хотела плакать, но она закрыла глаза и наслаждалась его защитой. — Прости, Скайбрайт, — сказал он. Она не говорила Кай Сену, что любила его, сдерживала это, а потом всему помешала ее демоническая сторона. Она знала, что он не примет ее всю. Если бы она нашла в себе силы, открыла все, что скрывала во тьме, правда была ослепительно очевидной. Она любила Кай Сена, хотя знала, что это глупо, знала, что это не продлится вечно. Она любила ему, но не сказала. А теперь было слишком поздно. Скайбрайт вытерла слезы о пыльную тунику Стоуна, но слез не было. Она придвинулась еще ближе, используя хвост, ощутила волнение Стоуна, ведь она прижималась к нему. Она вспомнила, что она обнажена, голая грудь прижалась к груди Стоуна, их кожу разделяла только его туника. Желание пришло медленно, но настойчиво разгорелось. Кровь бурлила в ее теле, она отпрянула, задыхаясь. Он стоял там, лицо было в грязи и крови. — Скайбрайт, я… — он замолк. Она никогда не видела его таким смущенным. — Ты хочешь меня, — сказал он. Это звучало как обвинение. Она снова схватила его за запястье, и их желание пронзило друг друга, чувство было таким живым. — Я не мог не отреагировать, Скайбрайт. Я устал… — Не настолько, — отметила она. Он рассмеялся, вырвался из ее хватки и потер глаза. — Прости. — Ты не хочешь хотеть меня. Он замер, выдерживая ее взгляд, пока она не отвела его. — Потому что я всегда знал, что твое сердце не здесь. Она выдохнула, в груди болело, но ее влечение к Стоуну осталось. — Ты горюешь, Скайбрайт, — сказал он. — Я могу быть тебе другом, но не отвлечением, что потом отбросят. Она отползла от него, злясь, что он спокоен, говорит со смыслом. Она всегда была практичной, но уступала рядом с ним. — Ты был тем, кто сказал, что это был «только поцелуй». — Ну, — тихо ответил он, — больше так не будет, — его щеки покраснели. — Теперь я чувствую все. Он сказал не все, но она не хотела ничего слушать, распутывать мысли и эмоции, что сплелись внутри нее. — Прошу, покажи, как мне путешествовать магией. — Хорошо, — сказал Стоун. — Но как долго ты будешь в змеином облике. Она не ответила. * * * Стоун научил ее простому заклинанию для перемещений в царстве смертных и заданию сложнее с созданием портала, пока не смогла под его руководством перенести его с собой к горе Тянь Куан. И там они разделились. Четыре месяца она оставалась в змеином облике, путешествовала она, с ней была лишь фигурка, которую вырезал Кай Сен, и она носила ее на шее на кожаном шнурке. Она магией переносилась из провинции в провинцию, исследовала леса, незнакомые горы — пустые и полные зелени и жизни — и большие пустыни. Она не думала о тех, кого оставила позади, ведь всегда могла сосчитать их на пальцах одной руки, и их могло за миг стать еще меньше. Смертные погибали за миг, а она переживет их всех. Она хотела петь в пустых пространствах, но не могла вынести пение своим грубым демоническим голосом. Потому она ни говорила, ни пела в дни, когда была одна. В начале восьмого месяца, когда пришел и прошел Фестиваль призраков, она подумала о Чжэнь Ни, заскучав, и ей стало интересно, как она. Еще заботится о странном ребенке, что ел трупы? И она думала о Стоуне. Где он теперь? Магией она вернулась в Чань Хэ, к поместью Юань, но острые чувства говорили ей, что Чжэнь Ни больше не жила там. Была поздняя ночь, и она оставалась в змеином облике, избегая бродяг в городке, следуя чувствам, чтобы найти подругу. Она двигалась по узким улицам, а не большим дорогам, у которых были поместья Юань и Бэй. Она остановилась у скромного дома, что был неплохо сооружен. Двойные деревянные двери были выкрашены в синий, две бронзовые ручки с летучими мышами были на них. Не думая о манерах, Скайбрайт переползла через высокую стену во двор. Он был небольшим, зато хорошо украшенным растениями. Вода журчала в фонтане, звук был приятным. Но она не успела заползти в комнату, где, как чувствовала, спала Чжэнь Ни. Она услышала рычание за сливой. Два огромных мастиффа вышли из теней. Скайбрайт узнала их, скрытых в этом облике адских гончих. Они скалились, но зубы хоть и были большими, уступали их демоническому облику. Они готовились к прыжку, и она сжалась, шипя. Демон против демонов. — Пушистик! — раздался из темного угла детский голос. — Милашка! Сидеть! Из тьмы появилась Цветочек в розовой ночной рубашке. У нее были две длинные косы, круглое ангельское лицо. Скайбрайт все еще не могла ее уловить. — Это тетя Скайбрайт, — сказала Цветочек. — Мама будет рада. Она тревожилась. — Она не одна в кровати, — сказала Скайбрайт, голос был грубым после месяцев молчания. Она обнаружила Чжэнь Ни и коснулась чувствами другого человека, посчитала, что это Цветочек. А теперь вспомнила, что Цветочек была для нее скрыта. Девочка приблизилась без страха, в янтарных глазах горело любопытство. Мастиффы шли за ней, верно охраняя. Цветочек протянула руку и погладила хвост Скайбрайт, восхищаясь чешуйками. — Мама спит с тетей Сан. Она живет здесь с Ан Аном. Так мама чувствует себя не так одиноко. — Ан Ан? — спросила Скайбрайт. — Сын тети Сан. Ему шесть, и он проказник, — ответила сухо Цветочек. — Но меня не трогает. Скайбрайт рассмеялась, звучало это низко и странно. Она так давно не смеялась и не ожидала, что к этому ее приведет дитя-демон. Скайбрайт была уверена, что маленький Ан Ан оставил Цветочек в покое, ведь ее охраняли два злых мастиффа и ее сильная магия. Она опустилась на хвосте, чтобы быть на уроне с девочкой. Она подросла после их первой встречи, стала краше, если такое было возможно. — Твоя чешуя приятная, тетя, — сказала с восхищением Цветочек. — Гладкая и сияет. Скайбрайт улыбнулась, показывая длинные клыки, но девочка не боялась. — Спасибо, лепесток, — сказала она, помня ласковое имя, что дала ей Чжэнь Ни. — Разбудишь маму, чтобы она пришла ко мне во двор? Одна. Цветочек кивнула и пошла прочь, мастиффы — за ней. Девочка держала зверей как щенков на поводке.