В ее глазах мелькает что-то еще, кроме гнева. Я чувствую, что моей маленькой зверушке нравится, когда её хвалят. Она жаждет этого почти так же сильно, как я жажду чтобы мой член погрузился глубоко в ее тугую девственную киску. Но для этого еще будет время. Я не намерен торопить свои терзания над Натальей Гурин. Ее рот приоткрывается, и я вонзаюсь в заднюю стенку ее горла, издавая стон, когда она захлебывается. — Правильно, подавись моим членом вот так, - рычу, хватая ее за волосы и загоняя член так глубоко в горло, что мои яйца касаются ее подбородка. Наталья впивается ногтями в мои бедра, пытаясь вырваться, пока я полностью блокирую ее дыхательные пути. — Дыши через нос, Гурин. Наставление успокаивает ее, она перестает сопротивляться, и я двигаю бедрами взад-вперед, трахая горло, как будто это ее тугая киска. Я сжимаю в кулаке ее волосы, все накопившееся ранее в библиотеке неудовлетворение переполняет меня. То, что я чувствовал, когда она вот так кончала мне на пальцы, было за гранью возбуждения, особенно в таком публичном месте. С тех пор я был твердым, даже после того как подрочил в душе. Это не помогло. Ничего не помогало, пока я не засунул член ей в горло. Ее глаза закрыты, пока она работает над ним. Я достаю из кармана мобильный и делаю снимок, застонав от того, как сексуально она выглядит. Нет никаких сомнений, что позже я буду дрочить и пялиться на это фото. — Именно так, Наталья. Бери каждый сантиметр, - ворчу, понимая, что сейчас я потерян, в погоне за своим желанием и не думаю ни о чем другом. — Твое горло похоже на рай. Она поднимает на меня взгляд, ее тушь немного потекла от слез, вызванных моим нападением. И все же всё, что я сейчас вижу в этих глазах, - это раскаленное желание. Она смотрит на меня так, как ни одна женщина никогда на меня не смотрела. Как будто хочет, чтобы я ее поглотил, и мне чертовски не нравится то, что я тоже этого хочу. Я сжимаю челюсть, игнорируя ноющее чувство внизу живота. — А теперь, будь хорошей девочкой и проглоти мою сперму, - рычу, когда яйца напрягаются, и выпускаю поток спермы ей в горло. Я наблюдаю, как она жадно глотает каждую каплю, понимая, что чем глубже погружаюсь в это с ней, тем опаснее это становится. Границы размываются, что никогда не входило в мои планы. Глава 12 Наталья Я больше не могу ходить по коридорам школы, в которой учусь с восьми лет, не оглядываясь через плечо. Выпускной год, безусловно, обещает быть худшим, когда дело доходит до мучений Элиаса. Сексуальная составляющая только делает всё еще более запутанным. Я открываю свой шкафчик, и мое сердце замирает, когда вижу там простой белый конверт, на котором почерком Элиаса написано "Моей зверушке". Теперь этот ублюдок вламывается в мой шкафчик. Я хватаю его и вскрываю конверт, обнаруживая фотографию, которую он, должно быть, сделал, когда я стояла на коленях с его членом во рту в переулке возле бара прошлой ночью. И лист бумаги. «Ты идешь со мной на Зимний бал.» Ублюдок. Как будто шантажировать истинным происхождением моей семьи недостаточно, этот сукин сын теперь прибегает к моим унизительным фотографиям. Я тяжело сглатываю и запихиваю фото обратно в конверт как раз вовремя. Ко мне подкрадывается Камилла. — Что ты делаешь? - спрашивает она. Я пожимаю плечами. — Просто беру книгу, которая нужна мне для учебы. - Я засовываю конверт под стопку учебников и достаю книгу, которая нужна мне для задания. — Ты? — Мне скучно, и у меня свободное окно. Не хочешь потусоваться? Я смотрю на книгу в своей руке, а затем на Камиллу. — В библиотеке? - Предлагаю ей. Она закатывает глаза. — Ты такой ботаник. Как я вообще с тобой подружилась? Я смеюсь. — Прости, что я серьезно отношусь к учебе. Камилла вздыхает. — Это потому, что ты на самом деле готовишься к тому, чтобы возглавить семейный бизнес. - В ее глазах появляется печаль. — Мой отец намерен продать меня тому, кто больше заплатит, и это моя единственная цель в жизни. — Этого не может быть, - говорю я, зная, что ее отец, несмотря на то, что он холодный и расчетливый человек, заботится о Камилле. Я встречалась с ним и видела, как он души в ней не чает. — Поверь мне, это так. - Она смотрит мне в глаза. — Моя кузина Ималия сбежала с одним из наших врагов, и это вызвало спор между отцом и его сестрой, мамой Ималии. Я слышала о том, что ее двоюродная сестра сбежала со Спартаком, паханом Братвы Волкова. Это стало новостью по всей стране, особенно среди русских. — Какого рода спор? — О браке по расчету. Мой отец настаивает, что устроит его и для меня, и для Мии. - Она сцепляет большие пальцы рук. — Я подслушала, как он рассказывал нашей тете. Я морщу нос. — Это отстой. Михаил никогда бы не стал принуждать меня к браку. По крайней мере, я надеюсь, что он бы этого не сделал. Не могу отрицать, что уже некоторое время меня не покидает чувство, что я не смогу по-настоящему править братвой без мужчины рядом. — Это потому, что твой брат крутой. - Она переплетает свои руки с моими. — Ладно, давай позанимаемся в библиотеке, как пара ботаников. Я смеюсь. — Но ты не можешь меня отвлекать. Она надувает губы. — Тогда что веселого в том, чтобы ходить в библиотеку? — Выполнять работу. Ты можешь делать то, что у тебя получается лучше всего. — И что же? - спрашивает она. — Смотреть на людей. Ее лицо озаряется, и она кивает. — Хорошая идея. Я люблю наблюдать за людьми. — Ты странная, знаешь это? Она кивает. — Конечно. Все лучшие люди – странные. Направляясь в библиотеку, мы погружаемся в дружеское молчание. Это безумие, как мои подруги могут так легко вытащить меня из депрессии и отвлечь от того ада, в который меня ввергает Элиас. Правда, это никогда не длится долго. Мои проблемы всегда всплывают на поверхность, и фотография в шкафчике не выходит у меня из головы. Мы добираемся до библиотеки, и после быстрого осмотра, с радостью отмечаю, что Элиаса здесь нет. Я сталкиваюсь с ним в библиотеке гораздо чаще, чем в другие годы, и, боюсь, это потому, что ему нравится играть со мной здесь, на моей территории. — Обычное место? - Спрашивает Камилла, бросая взгляд на угловой столик, который я всегда выбираю. Когда я смотрю на него, то всё, что я вижу, - это Элиаса, сидящего рядом со мной, его рука под моей юбкой, когда он подталкивал меня к краю. — Конечно, - говорю, пожимая плечами. Я не могу позволить ему так залезть мне в голову, независимо от того, насколько он уже проник мне под кожу. Камилла опускается на стул и откидывает голову на спинку. — Просто нахождение в библиотеке меня утомляет. Я закатываю глаза. — Ты драматизируешь. Мы зашли минуту назад. Она открывает глаза и смотрит на меня с серьезными видом. — Да, это истощает. Все эти ботаники и книги. - Она качает головой. — Серьезно, как мы в итоге стали подругами? — У меня такое чувство, что это вина Адрианны. Камилла кивает. — Должна была догадаться. - Она игриво подталкивает меня локтем. — Ты же знаешь, что я шучу? — Конечно, - говорю я, открывая книгу на странице, на которой закончила. — Это был хороший день. Даже если для того, чтобы подтолкнуть тебя к нашей чудаковатой компании, потребовалось, чтобы твои подруги вели себя как идиотки.