Я опускаю голову. А какой у меня выбор? – Что-то равноценное, – добавляю я для ясности. – И то, что в нашей власти. – Это была очень интересная встреча, – говорит лорд Ройбен с едва заметной загадочной улыбкой. Когда я поднимаюсь, чтобы уйти, Кайе подмигивает мне своим чернильным глазом. – Удачи, смертная. С этим напутствием, эхом летящим мне вслед, я покидаю лагерную стоянку и шагаю назад, к Кардану. Глава 28 Призрак уже на ногах. Он успел отлучиться и вернулся, доставив горсть мелких яблок, немного сушеной оленины, свежего масла и еще пару дюжин бутылок вина. Также он приволок несколько предметов мебели, как я заметила, из дворца – обитый шелком диван, атласные подушки, мерцающее покрывало из паучьего шелка и чайный сервиз из халцедона. Он сидит на диване и смотрит на меня; в нем угадывается и напряжение, и усталость. Мне кажется, он огорчен, но не так, как люди. – Итак. Помнится, мне обещали золото. – А что, если я предложу тебе месть? – спрашиваю я, вновь ощущая тяжесть обязательств, уже лежащих на моих плечах. Призрак обменивается взглядами с Бомбой. – Значит, у нее все-таки есть какой-то замысел. Бомба устраивается на подушке. – Секрет, который гораздо лучше любого замысла. Беру яблоко, подхожу к столу и усаживаюсь на него. – Мы заявимся прямо на празднество Балекина и украдем у него королевство. Как тебе эта месть? Решительной – вот какой я должна быть. Будто это мой дворец. Будто я генеральская дочь. Будто я действительно сумею с этим справиться. Призрак улыбается краешком губ. Он достает из шкафа четыре серебряных кубка и ставит их на стол передо мной. – Выпьешь? Я качаю головой и наблюдаю, как он наливает вино. Призрак возвращается к дивану, но садится на самый край, словно готовится в любой момент вскочить. Делает большой глоток вина. – Ты говорил об убийстве нерожденного ребенка Даина, – напоминаю я. Призрак кивает. – Видел твое лицо во время рассказа Кардана о Лириопе, когда ты поняла, что я участвовал в этом. – Ты меня удивил, – честно признаюсь я. – Мне хотелось думать, что Даин другой. Кардан фыркает и берет серебряный кубок, предназначавшийся мне, как свой собственный. – Убийство – жестокое ремесло, – произносит Призрак. – Я верил, что из Даина получится порядочный Верховный Король, как из любого принца нашего Народа. Но мой отец был смертным. Он считал, что от Даина не будет добра. И от меня добра не ждал. Прежде чем зайти по дороге шпионажа достаточно далеко, надо решить, есть ли тебе дело до добра. Вероятно, Призрак прав, но у меня сейчас нет времени обсуждать это. – Ты не понимаешь. Ребенок Лириопы выжил. Он потрясенно смотрит на Бомбу. – Это и есть секрет? Та самодовольно ухмыляется. – И замысел. Призрак долго смотрит на нее, потом поворачивается ко мне. – Я не хочу искать новое место. Хочу остаться здесь и служить новому Верховному Королю. Поэтому «да» – давайте украдем королевство. – Нам не нужно быть добрыми, – говорю я Призраку. – Но давайте попробуем быть честными. Честными, как любой принц Волшебной страны. Призрак улыбается. – А может, даже немного честнее. – Я перевожу взгляд на Кардана. – Мне это нравится, – соглашается Призрак, кивая. Потом он оправляется будить Таракана. Мне приходится все объяснять заново. Когда я дохожу до банкета и того, что, по моему мнению, случится, Таракан начинает перебивать на каждом слове, не давая закончить предложение. Когда я наконец выкладываю все, он приносит из какого-то кабинета свиток пергамента и перо и записывает, кто где должен находиться, чтобы план сработал. – Ты переиначил весь мой план, – укоряю я его. – Совсем немного, – отвечает он, облизывает перо и снова пишет. – Ты подумала про Мадока? Ему это не понравится. Конечно, я подумала о Мадоке. Если бы не подумала, то вообще этим не занималась бы. Просто вручила бы ему живой ключ от королевства. – Понимаю, – отвечаю я, глядя на винный осадок в кубке Призрака. В тот момент, когда я войду в зал вместе с Карданом, Мадок поймет, что я веду свою игру. А когда он осознает, что я хочу лишить его регенства, придет в ярость. А в ярости он особенно кровожаден. – У тебя есть что-нибудь приличное из одежды? – спрашивает Таракан. Увидев мой удивленный взгляд, он всплескивает руками. – Ты занимаешься политикой. На этот банкет вы с Карданом должны явиться во всем великолепии. Твоему новому королю требуется, чтобы все выглядело, как положено. Мы снова возвращаемся к плану, и Кардан помогает начертить схему Холлоу-Холла. Я стараюсь не смотреть на его длинные пальцы, скользящие по пергаменту, и борюсь с приступами слабости, когда он глядит на меня. На рассвете выпиваю три чашки чаю и отправляюсь на встречу с Вивьен – сестра осталась последней, с кем я должна переговорить перед банкетом. Иду назад, к своему дому – дому Мадока, поправляю себя; он никогда не был по-настоящему моим и после сегодняшней ночи никогда не будет. В золотом сиянии встает солнце. Поднимаясь по спиральной лестнице, проходя по комнатам, в которых выросла, чувствую себя тенью. В своей спальне собираю сумку. Яды, ножи, платье, драгоценности, которые, надеюсь, Таракан сочтет экстравагантными. С неохотой оставляю на кровати свои мягкие игрушки. Оставляю туфли и любимые безделушки. Расстаюсь со своей второй жизнью так же, как расставалась с первой, забирая с собой немногие вещи и полную неопределенность насчет того, что случится дальше. Потом иду к двери Виви. Тихонько стучу. Через несколько секунд сонная сестра впускает меня к себе. – О, хорошо, – бормочет она, зевая, – ты уже собралась, – потом замечает выражение моего лица и трясет головой. – Пожалуйста, не говори, что ты остаешься. – Кое-что произошло, – говорю я, осторожно опуская сумку на пол. Серьезных причин скрывать, что я в доме, нет, но скрытность уже стала привычкой. – Просто выслушай меня. – Ты исчезла, – начинает она. – Я тебя ждала, ждала, делала перед отцом вид, что все прекрасно. Ты заставила меня беспокоиться. – Знаю, – соглашаюсь я. Виви смотрит на меня задумчиво, словно гадает, не дать ли мне подзатыльника. – Боялась, что ты уже мертва. – Нисколько не мертва, – беру ее за руку и притягиваю поближе к себе, чтобы говорить шепотом. – Но я должна рассказать кое-что и знаю, тебе это не понравится: я работала шпионом на принца Даина. Он наложил на меня заклятие, и до его смерти я не могла никому ничего рассказать. Сестра изящно подносит пальцы к глазам. – Шпионила? И в чем это выражалось? – Шныряла повсюду, собирала информацию. Даже убивала. И что бы ты сейчас ни сказала, я в этом преуспела. – Понятно. – Вивьен видела, что со мною что-то не так, но и за миллион лет не догадалась бы, в чем дело. – И я узнала, что Мадок собирается произвести политический переворот, используя Оука. – Снова рассказываю про Лириопу, Ориану и Даина. Теперь мне легко выделять только самое необходимое, подавать информацию быстро и доходчиво – ведь я излагала эту историю уже несколько раз. – Мадок хочет сделать Оука королем, а себя – регентом. Не знаю, всегда ли он хотел этого, но уверена, сейчас у него именно такой план. – И поэтому ты не отправишься в мир людей со мной? – Я хочу, чтобы вместо меня ты взяла Оука, – отвечаю я. – Сохрани его вдали отсюда, пока немного подрастет и станет достаточно взрослым, чтобы обходиться без регента. Я останусь здесь и позабочусь о том, чтобы ему было к чему вернуться. Виви упирает руки в бока, и я сразу вспоминаю нашу мать. – И как именно ты собираешься действовать? – Предоставь это мне. – Я понимаю, что Вивьен видит меня насквозь. Чтобы отвлечь ее, рассказываю про банкет Балекина, про то, что Двор теней поможет мне заполучить корону. Мне нужна ее помощь, чтобы подготовить Оука к коронации. – Тот, кто контролирует корону, контролирует королевство, – твердо заявляю я. – Ты знаешь, если Мадок станет регентом, Волшебная страна погрузится в войны.