«А потом, — подумала она, — увидимся ли мы опять?» Луис мгновение колебался, затем кивнул. Барбара про себя возблагодарила Господа за годы переговоров с коррумпированными чиновниками. Луис с усталым видом откинулся на спинку стула. Барбара подумала, что он меньше ее привычен к таким делам. — Августин сказал что-нибудь про Берни? Как он там? — Голос дрогнул на его имени. — Хорошо. Но зимы заключенным даются тяжело. — Луис серьезно посмотрел на нее. — Если все получится, думаю, вам придется приехать в Куэнку и забрать его в Мадрид, в британское посольство. У вас есть машина? — Да. Да, я смогу все устроить. Луис оценивающе смотрел на Барбару: — Ваш муж… он ведь ничего не знает? — Нет. — Барбара подняла голову. — Я просто хочу спасти Берни, привезти в британское посольство, чтобы его отправили домой. — Хорошо. — Луис тяжело вздохнул. Барбара раскурила очередную сигарету и предложила ему пачку. — Когда мы встретимся снова? — спросила она. — На следующей неделе? — В то же время. — Он опять замялся. — Мне нужны деньги на дорогу. Они вышли на улицу, чтобы передать проездные. Взяв у Барбары конверт, Луис горько усмехнулся: — Раньше испанцы были гордым народом. А теперь что?.. Он развернулся, быстро пошел вверх по улице, худой, оборванный, и скрылся вдали. На обратном пути Барбаре попалось больше перекрытых улиц, пришлось идти по Фернандо-дель-Санто, мимо британского посольства. Она окинула взглядом здание. Гарри Бретт, вероятно, где-то там. Вечером она увидит его — Гарри, друга Берни. В конце улицы гвардейцы разворачивали пешеходов перед проспектом Кастельяна. — Простите, сеньора, — сказал один. — Здесь никому нельзя переходить в ближайший час. Из соображений безопасности. Она кивнула и отошла. Собралась небольшая толпа. Где-то выше по улице раздавались приветственные крики юнцов, а потом черный «мерседес» в сопровождении эскорта солдат на мотоциклах медленно проехал мимо. На капоте трепыхался флажок со свастикой. В глубине салона Барбара разглядела черную форму и фуражку, на фоне которых бледное толстое лицо казалось бесплотным. Солнце блеснуло на стеклах очков пассажира. Барбаре показалось, что Генрих Гиммлер повернул голову и секунду смотрел на нее. Затем машина уехала, следом за ней заметались по асфальту опавшие листья. Вновь раздались ликующие крики юных фалангистов. Барбара поежилась и отвернулась. Глава 14 Сквозь опустившийся на город туман проглядывали нацистские флаги, висевшие на зданиях. Октябрь близился к концу, и вечерами стало холодно. Гарри шел по проспекту Кастельяна, в шляпе и пальто. Он направлялся к остановке трамвая, чтобы поехать в Виго на ужин с Сэнди и Барбарой. Днем они с Толхерстом немного поговорили о Барбаре. — Маленькая неожиданность, — сказал Толхерст. — Мы, видишь ли, не знали, где он живет. Наш информатор сказал, что у него есть девушка, но мы думали, это какая-нибудь испанская шлюха. — Хотелось бы мне знать, как она оказалась рядом с Сэнди. — Гарри покачал головой. — Но она была очень плоха, когда я встретился с ней в тридцать седьмом. Потом я писал ей, но она не ответила или не получила моих писем. — Она ведь не занималась политикой? Идеи друга из красных не сказались на ней? — Нет. Она сотрудничала с Красным Крестом. Очень практичная и разумная девушка. Не знаю, что она теперь думает о режиме. Вечером все прояснится. Продолжая путь, Гарри вдруг ощутил усталость от мысли о своей задаче. Но он сам на это согласился из идейных соображений, так что теперь нужно идти вперед. Он услышал за спиной шаги, звук был слабый, его как будто заглушал туман. Черт, снова шпик! Все выходные этого парня было не видно, но вот он опять сел ему на хвост. Гарри быстро свернул налево, потом направо. Увидел открытую дверь в подъезд, консьерж куда-то отлучился. Дом для среднего класса, ухоженный, пахнет каким-то моющим средством. Гарри вошел, встал за дверью и осторожно выглянул. Он услышал шаги — легкий топоток и хруст палой листвы. Через мгновение появился парень, который следил за ним, остановился посреди пустой улицы, посмотрел взад-вперед, нахмурил бледный лоб. Гарри быстро отдернул голову и услышал, как шаги удаляются в том направлении, откуда пришли. Подождав несколько минут, Гарри вышел на улицу. Там никого не было, кроме женщины в меховом пальто, выгуливавшей собаку. Она подозрительно взглянула на него. Покачав головой, Гарри пошел обратно. Его преследователь действительно был совсем никуда не годен. Шпик не испугал Гарри, а вот когда полчаса спустя он подходил по дорожке к дому Сэнди, его охватил страх и на мгновение закружилась голова, как с ним иногда бывало. Он не рассказал Сэнди о приступах паники, которые преследовали его после Дюнкерка, хотя шпионы уверяли, что это не повредит. Вероятно, не рассказал из гордости. Дом Сэнди оказался просторной виллой, окруженной большим садом. Гарри на мгновение остановился на лестнице, собираясь с духом, потом глубоко вдохнул и нажал на звонок. Дверь открыла молодая горничная, миловидная, но немного угрюмая. Девушка провела гостя через холл, где на столиках стояли китайские фарфоровые вазы, в большой салон. Здесь горел огонь в камине. Все было удобное и дорогое. Навстречу вышел Сэнди, крепко пожал ему руку. Костюм безупречен, напомаженные волосы гладко зачесаны назад. — Гарри, замечательно, что ты пришел. А вот и Барбара, ты ее, конечно, знаешь. Она стояла у камина, курила, держа в другой руке бокал вина, и выглядела совершенно иначе — старые кофты и неприбранные волосы сменились дорогим шелковым платьем, которое подчеркивало ее светлую кожу и фигуру; лицо похудело, аккуратный, неброский макияж оттенял высокие скулы и яркие зеленые глаза; длинные, тщательно причесанные волосы вились на концах. Только очки остались те же. Несмотря на перемены и усталый, напряженный вид, Барбара тепло улыбнулась, пожимая ему руку: — Гарри, как поживаете? — Хорошо. Вы сильно изменились. — Никогда не забуду вашей доброты. Тогда, три года назад, я была в ужасном состоянии. — Я сделал лишь то, что мог, — сказал Гарри. — Время было суровое. — Сэнди говорит, вы писали мне. Весьма сожалею, но я не получала писем. Красный Крест перевел меня в Бургос. Мне нужно было уехать из Мадрида после… — Она сделала неопределенный жест рукой. — Да. Я писал вам в Мадрид. Наверное, письма не пересылали за линию фронта. — Это моя вина, — сказала Барбара. — Нужно было попытаться не терять контакта. — Я часто думал, как вы. Слышал, вы больше не работаете в Красном Кресте? — Нет, я ушла после встречи с Сэнди. Мне на самом деле пришлось. Я была не в состоянии выполнять свои обязанности. Но скоро, наверное, займусь волонтерской работой с сиротами. Гарри, улыбаясь, покачал головой: — И вы встретились с Сэнди. Это удивительно. — Да. Он вернул меня к жизни. Сэнди подошел к ней, обнял за плечи и слегка прижал к себе, будто беря под защиту. Гарри показалось, что Барбара едва заметно поморщилась. — А вы, Гарри? Как ваши дела? — спросила она. — Сэнди говорил, вы были в Дюнкерке. — Да. Сейчас со мной все в порядке. Только немного глуховат. — Что дома? Родные шлют мне письма, но не сообщают, как переносят тяготы. В испанских газетах пишут, что ситуация довольно сложная. — Люди справляются. Битва за Британию подняла всем дух. — Это хорошо. Находясь вдали от дома, я не сильно беспокоилась, пока шла Сидячая война[36], но когда начались бомбардировки… Надеюсь, вы слышали в посольстве, как обстоят дела. Здесь все газеты подвергают цензуре. — Они цензурируют даже репортажи о показах мод в «Дейли мейл», — засмеялся Сэнди. — Если им вздумается, что вырезы у платьев слишком глубокие, и на них наложат черную полосу. — Ну что ж, ситуация сложная, но не такая, как рисуют местные газеты. Все очень воодушевлены благодаря Черчиллю, — сказал Гарри. — Выпей вина, — предложил Сэнди. — Есть будем позже, когда придут остальные. Слушайте, может, вы как-нибудь встретитесь днем и подольше поговорите об Англии? Это пойдет Барбаре на пользу. — Да, да, пожалуй, — подхватила Барбара. Она согласно кивнула, но Гарри уловил оттенок неохоты в ее голосе. — Было бы хорошо. — Гарри повернулся к Сэнди. — А ты сам чем сейчас занимаешься? В тот раз так и не сказал. Форсайт широко улыбнулся: — О, я запустил пальцы сразу в несколько пирогов. — Сэнди поднялся, — улыбнулся Гарри Барбаре. — Да, поднялся. Казалось, ей было скучно это обсуждать. Гарри обрадовался: если она ничего не знает, то и сказать ей будет нечего. — Я сейчас в основном занимаюсь проектами, которые поддерживает правительство, — пояснил Сэнди. — Добычей полезных ископаемых. Все пока очень неясно, идут изыскательские работы. Хотя их тоже нужно организовать. — Горное дело? — уточнил Гарри. Наверняка речь о золоте. Кажется, ему повезло. Сердце застучало. «Осторожно, не нужно спешить», — подумал он.