Осень сменилась зимой. Ходили слухи о новом наступлении националистов, которое положит конец войне. Бургос наводнили итальянские солдаты, потом они исчезли. Сэнди держал слово и больше не устраивал романтических увертюр. Барбара не могла относиться к нему так же, как к Берни, — это было немыслимо. И тем не менее, вопреки самой себе, она ощущала внутренний трепет и восторг: еще один мужчина находил ее привлекательной. Барбара поняла, что отчасти она печалилась о себе — о том, что ее единственный шанс на любовь, поманив, рассеялся как дым. Слова Сэнди словно разомкнули в ней какой-то замок, она начала думать о нем как о мужчине, большом и сильном. В середине декабря пришла новость, что республиканцы опередили Франко и сами перешли в наступление у Теруэля, далеко на востоке. Погода стояла холодная, в Бургосе лежал снег, в конторе говорили, что солдатам на поле битвы ампутируют обмороженные ступни. Красный Крест снова принялся за дело. — Вам нужно бросить работу, — сказал Барбаре Сэнди, когда они встретились в тот четверг. — Она вас изматывает. Он посмотрел на нее с тревогой и легким оттенком нетерпения, который Барбара недавно начала замечать. На прошлой неделе Сэнди впервые попытался взять ее за руку на выходе из бара. Они выпили больше, чем обычно, он заказывал еще и еще. Тогда Барбара отняла руку. — Сама виновата. Отменила свой отпуск на Рождество, чтобы помочь. — Я думал, вы поедете домой, в Бирмингем. — Да, я собиралась, но на самом деле не хотела. И рада, что появился предлог не ехать. — Барбара посмотрела на него. — А как насчет вас? Вы никогда не рассказывали про свою семью, Сэнди. Я знаю только, что у вас есть отец и брат. — И мать где-то, если она еще жива. Я говорил вам, что порвал с ними. Они остались в прошлом. — Он посмотрел на нее. — Хотя я собираюсь уехать на пару недель. — О? Барбара ощутила, как у нее упало сердце. Она рассчитывала, что Сэнди проведет с ней Рождество. — Деловая поездка. Появилась возможность ввезти машины из Англии. Тут не любят, когда чужаки участвуют в сделках, это я уже понял, но для этой работы нужен человек с английским. Я поеду в Сан-Себастьян поглядеть, что там и как. Барбара вспомнила фалангиста, с которым препирался Сэнди. — Понимаю. Кажется, это хорошая возможность. Но плохое время для путешествий: дороги забиты войсками, идет сражение… — Дороги на север свободны. Я постараюсь вернуться к Рождеству. — Да. Было бы хорошо отпраздновать его вместе. — Я постараюсь. Однако Сэнди не успел вернуться. Звонка в контору Барбара так и не дождалась. Это задело ее сильнее, чем она предполагала. В Рождество Барбара пошла одна гулять по заснеженным улицам, с завистью заглядывала за ограды домов, где в садиках были выставлены рождественские вертепы; люди семьями шли в церкви, а потом из церквей, которых в Бургосе было великое множество. Барбара вдруг рассердилась на себя. Почему она не приняла предложение Сэнди? Чего она дожидается? Старости? Она вспомнила Берни, и ее сердце вновь охватила печаль. Но Берни больше нет. Он позвонил ей в контору через два дня после Рождества: — Простите, я задержался. Барбара улыбнулась при звуках его голоса: — Как все прошло? — Очень хорошо. Вы говорите с человеком, у которого есть лицензия на импорт, подписанная самим министром торговли. Слушайте, приходите сегодня в бар. Я знаю, еще не четверг. Она засмеялась: — Да, с удовольствием. В обычное время? — Увидимся в восемь. Выпьем шампанского. Отпразднуем сделку. Барбара надела новое зеленое пальто, которое выбрал для нее Сэнди, сказав, что оно подходит к ее волосам. Как обычно, он был на месте раньше ее, на столе стояла яркая коробочка. Сэнди улыбнулся: — Запоздалый рождественский подарок. С извинениями за слишком долгое отсутствие. Барбара открыла ее. Внутри лежала брошь в форме цветка. Золотая, с маленькими зелеными камешками на лепестках. — О Сэнди, это восхитительно! А это… — Изумруды, — улыбнулся Сэнди. — Совсем крошечные. — Ну зачем, вы, наверное, потратили целое состояние. — Нет. Я знаю, где искать. — Спасибо. — У нее дрожали губы. — Я этого не стóю. — Еще как стóите! — Он подался вперед и взял ее руку, и на этот раз Барбара не отняла ее. Сэнди посмотрел ей в глаза и сказал: — Снимите очки. Я хочу увидеть ваше лицо без них. Глава 20 В среду после прогулки с Гарри Барбара отправилась на третью встречу с Луисом. Стоял теплый и солнечный осенний день. Она шла по проспекту Кастельяна, под ногами шуршали сухие листья, слабо пахло дымом, где-то жгли палую листву. В последнее время Барбара стала все больше гулять, на ходу ей лучше думалось, а сидение дома ее угнетало. Деньги из Англии пока так и не доставили, и она с отчаянием думала, придут ли они вообще. Если Луис предоставит истребованные доказательства, что Берни в лагере, ей придется где-то доставать наличные. Луис уже сидел в кафе. Он курил сигарету хорошей марки, и Барбара подумала, а не пошла ли на табак часть денег, данных ему на поездку в Куэнку? Сколько стоят билеты туда, она не знала. Приходилось верить Луису на слово. Он встал и пожал Барбаре руку, вежливо, как обычно, потом сходил и принес ей чашку кофе. В кафе было тихо, у бара сидел только одноногий старик-ветеран, у которого была зашита штанина брюк. Барбара закурила, намеренно глядя на пачку Луиса. — Вы ездили в Куэнку? — спросила она. Мужчина улыбнулся: — Ездил, сеньора. Я снова встречался с Августином в городе. — Луис наклонился вперед. — Ему удалось заглянуть в досье на Бернарда Пайпера, хотя это было непросто. Он рассказал мне много подробностей. — Слушаю, — кивнула Барбара. — Он родился в месте под названием Собачий остров в Лондоне. В тридцать шестом приехал сражаться за Республику, получил легкое ранение руки в боях в Каса-де-Кампо. Сердце Барбары учащенно забилось. Ни Луис, ни Маркби не могли узнать об этом ранении, кроме как заглянув в личное дело Берни. — По выздоровлении его отправили на фронт, где в сражении при Хараме он был ранен и взят в плен. — Ранен? — резко спросила Барбара. — Тяжело? — Нет. В мягкие ткани бедра. — Луис улыбнулся. — Кажется, он неуязвим. — Не так уж неуязвим, Луис, если оказался в лагере. — Августин описал его. Высокий, плечи широкие, волосы светлые. Вероятно, очень красивый мужчина, по словам брата, хотя, конечно, сейчас он зарос бородой и завшивел. Барбара поморщилась. — У него трудный характер, он прославился несгибаемым духом. Августин сказал ему, чтобы он был осторожен, мол, грядут лучшие времена, но пока больше ничего. — Луис криво усмехнулся. — Он говорит, у вашего мужчины есть duende. Отвага, кураж. Считает, ему хватит решимости на побег. Многие в лагере утратили волю и силы. Сердце у Барбары бешено колотилось. Теперь она не сомневалась, что все это правда. Луис склонил голову набок: — Вы удовлетворены, сеньора? Теперь верите, что я говорил правду? — Да, да, я вам верю. Спасибо, Луис. — Она набрала в грудь воздуха. — Мне пока не переслали деньги из Англии. Сейчас трудно вывести их из страны. Луис серьезно посмотрел на нее: — Очень важно все сделать, пока не установилась плохая погода. Там наверху зимы суровые и ранние. Подступают холода. — И дипломатическая ситуация может измениться. Я понимаю. Сегодня же снова напишу в банк. Давайте встретимся здесь через неделю. К тому времени я достану деньги, так или иначе. Если получится раньше, как мне с вами связаться? — У меня нет телефона, сеньора. Могу я позвонить вам? — Лучше не надо, — справившись с замешательством, сказала Барбара. — Не хочу, чтобы муж узнал, он и так за меня беспокоится. — Значит, через неделю. Но нам в любом случае нужно кое-что подготовить. Скоро ноябрь. — Да, я знаю.