Это было не совсем так, а в чем-то даже совсем не так, но Феска кивнула. – Многие девушки мечтают о том же, но далеко не у всех хватает смелости в этом признаться, – со вздохом заметила жрица. – Ничего. Ты пришла куда нужно. У жриц есть два пути. Как у меня – всю жизнь служить богу истины. И как у многих других – открыть истину своего сердца и выйти замуж за достойного мужчину. И в том и в другом случае ты обретешь здесь душевный покой, девочка. – Так значит, вы принимаете меня? – робко спросила Феска. – Не имею ничего против, – улыбнулась верховная жрица. – Ты станешь жрицей бога истины, как только изопьешь из Чаши истины. Не будем тянуть с этой процедурой – допивай чай и пойдем в наш церемониальный зал. Внутри у Фески что-то оборвалось, она судорожно, не ощущая вкуса, проглотила то, что было в ее чашке, и трясущимися руками поставила ее на столик. – Не бойся! Это абсолютно не страшно, – улыбнулась жрица, проводя горячей ладонью по заледеневшей руке Фески. – Просто формальность. Пойдем. Жрица взяла девушку за руку и повела за собой. Феска пассивно подчинилась, деваться ей было некуда. Они вышли из комнаты, шли по каким-то коридорам, спускались в туннели. Феска не запоминала дорогу. Она была в таком состоянии, что ничего не воспринимала. Как в итоге они оказались в просторной пещере с подземным озером, освещенной факелами, девушка не поняла. На берегу озера располагался небольшой алтарь, а на нем стоял серебряный кубок, украшенный сапфирами. Верховная жрица взяла Чашу и зачерпнула из озера немного воды, после чего вручила ее в руки онемевшей от страха девушки. Серебряный бокал неожиданно стал приятно согревать ладони. На душе полегчало, и Феска немного пришла в себя. – Выпей, – подсказала верховная жрица. Феска обреченно пригубила воду. Можно было бы только сделать вид, что пьет, но как только ее губы коснулись Чаши, она поняла, что это невозможно – рот больше ей не подчинялся. Выпив всю воду, Феска дрожащими руками поставила Чашу на алтарь. – Как твое имя? – неожиданно спросила жрица. – Меня зовут Фесса Мортео, но привычнее Феска. – Ее губы и язык словно говорили это сами по себе. – Зачем ты хочешь стать жрицей бога истины, Фесса Мортео? – Чтобы исполнить свою мечту! – ответила Феска. Верховную жрицу такой ответ удовлетворил. – Ты исполнишь ее, – улыбнулась пожилая женщина. – Отныне ты жрица бога истины, Фесса Мортео! Девушка облегченно выдохнула. Говорить правду, не сообщая ничего конкретного, оказалось не так уж и сложно. Но все же ее немного удивило, что магия Чаши не вывернула перед жрицей ее душу наизнанку. Феску не покидало ощущение, что это вполне могло произойти, но почему-то Чаша пощадила ее. Дорога назад показалась Феске не такой уж и длинной – несколько подземных коридоров, пара лестниц – только и всего. По дороге к Чаше все выглядело зловеще, а на самом деле не случилось ничего особенного. Настроение у будущей воровки поднялось – она не ожидала, что ее так легко примут в жрицы. Верховная жрица, которую звали Нирида, проводила Феску в жилое крыло храма и перепоручила заботам Эреды. Жриц у бога истины оказалось довольно много, но арконский язык хорошо знали только Эреда, Нирида и несколько старших наставниц. Верховная жрица наказала Эреде обучить Феску норнскому языку и вообще взять над ней шефство. Жрицы выделили новенькой комнату, вручили такое же, как у всех, светло-серое платье с серебряной вышивкой, серые кожаные туфельки, заколки, расчески и прочие необходимые женские принадлежности. Феску сводили в купальни, а потом Эреда расчесала ее волосы и уложила в замысловатую прическу. Облачившись в одеяние жрицы, Феска с восхищением рассматривала себя в зеркале – такой красивой она себя никогда не видела. Светло-серое платье без рукавов выделяло грудь и аккуратными складками стекало по бедрам. Девушка удивленно заметила, что может быть элегантной и женственной. Вместе с остальными жрицами Феска сходила в обеденный зал на дневную трапезу, послушала длинную проповедь Нириды на норнском языке. Ничего не поняла, но в очередной раз отметила, что норнский звучит мелодично и красиво. Потом был урок танцев, на котором девушка продемонстрировала свои умения и грацию. А дальше – ужин. После вечерней трапезы Эреда повела Феску в круглый зал с колоннами по периметру, освещенный лампадами. Там царил мягкий полумрак и аромат незнакомых цветов. В центре зала располагалось каменное кресло, а на нем восседала искусно вырезанная полуобнаженная статуя бога истины с каменной копией Чаши в руке. Зал потихоньку наполнялся жрицами, а Феска рассматривала монумент. Ее поразили черты лица бога – большой прямой нос, полуулыбающиеся губы и хитрющие глаза. На секунду показалось, что он ей подмигнул. Феска вздрогнула и поспешно отвела взгляд. Хватит с нее оживших статуй! Когда все жрицы собрались, они расселись кружком вокруг скульптуры и мелодично запели. Будущая воровка ткнула локтем новоиспеченную подружку. – Эреда, я не знаю слов, что нужно делать? – шепотом спросила она. – Тсс, – шикнула молодая жрица. – Напевай мотив и думай о чем-нибудь хорошем. Феска послушно кивнула и начала тихонько подвывать жрицам. Взгляд девушки опять приковали к себе хитрые глаза статуи. И снова ей показалось, что бог истины ей подмигнул. Встряхнув головой, чтобы развеять наваждение, Феска принялась рассматривать потолок. На нем было изображено завораживающее звездное небо. Завершив вечернее поклонение, жрицы разошлись по своим комнатам. Оставшись наедине с самой собой, Феска тяжело вздохнула – день выдался утомительным. Разложив свои немногочисленные вещи, она решила поговорить с Кайлом. Нужно было ему рассказать, что все пока идет гладко. Феска достала ракушку и разместилась на подоконнике. Ее комната оказалась на третьем этаже жилого крыла, и из окна открывался прекрасный вид на вечерний город, горный хребет и дворец на его склоне. Прямо под окном виднелась изгородь, а сразу за ней восхитительный сад, принадлежавший прилегающему к храму небольшому дворцу. В последних лучах заходящего солнца белоснежные здания приобрели просто невероятные оттенки. Феска невольно залюбовалась ими. Она жалела, что вредный Кайл не позволил ей вдоволь погулять по узким извилистым улицам Арделя. Насколько она поняла, жрицы без особой надобности храм не покидали. Печально вздохнув, новая служительница бога истины перехватила ракушку поудобнее и тихонько позвала мага: – Кайл, Кайл! Чародей ответил не сразу, Феска уже начала волноваться. – Да, Феска, я тебя слушаю, – наконец прозвучал из раковины знакомый мужской голос. – А меня приняли в жрицы! – с ходу похвасталась девушка. – Удивительно, но я пила из Чаши и не раскрыла своих истинных намерений. Не знаю, как это получилось. – Пила из Чаши? – донесся взволнованный голос чародея. – Она не работает?! – Думаю, еще как работает, – возразила Фесса. – Пригубив, я не могла оторвать губ, пока все не допила, а потом, когда верховная жрица задавала вопросы, мой рот отвечал сам по себе. Понимаешь? Противиться этому невозможно. Но я раскрыла только самую основную правду, без подробностей. Повисла тишина, и Феска заволновалась, слышит ли ее чародей по-прежнему. – Кайл? – позвала она. – Я думаю, – мрачно ответил маг. – О чем? – О том, что зря это все затеял, – послышался вздох. – И тебя напрасно втянул. – Да неужели! – не сдержала саркастического тона Феска. – Если возможности Чаши истины преувеличены, то я не смогу с ее помощью доказать, что Херн Сард оклеветал меня. – Они не преувеличены, – устало вздохнула Феска, ей в очередной раз стало грустно от того, что Кайла по-прежнему волнует только это. – Просто, наверное, все дело в том, как задавать вопросы. Если бы жрица спросила по-другому или попросила уточнить, я не смогла бы противиться. – Ладно, – проговорил молодой чародей. – Когда ты сможешь похитить Чашу? – Я этого не знаю! – возмутилась Феска. – Ты думаешь, это так просто?! Мне еще нужно сотворить ее правдоподобную иллюзию. А у меня, как ты знаешь, это пока плохо получается. – Ну ты хотя бы запомнила, как она выглядит? – В общих чертах, – вздохнула Феска. – Но в одной из комнат для поклонения стоит статуя бога истины, а в его руке точная каменная копия Чаши. Вход в этот зал свободный. Думаю, я смогу с ее помощью четко представить оригинал. – Хорошо, – кратко ответил маг. – Даю тебе на это неделю. – Ты что?! Так мало?! – возмутилась было Феска, но чародей, похоже, ее уже не слушал. Убедившись, что ответа не последует, девушка дала волю чувствам и зашипела в ракушку: – Ах, ты гадкий! Ах, ты мерзкий! Злобный! Все нервы мне вымотал! Угораздило же связаться с тобой! Феска в сердцах кинула ракушку в сумку, бухнулась на кровать и почти сразу заснула. Глава 11 Повелитель норна Жизнь в храме бога истины протекала спокойно и умиротворенно. Каждое утро и каждый вечер жрицы поклонялись статуе бога в круглом зале. Днем занимались хозяйством, науками и искусствами, гуляли, играли в норнские игры и общались. Основным делом Фески пока было изучение языка. Этим она занималась почти весь день, но вместе со всеми ходила на уроки пения и танцев. Смысла песен новая жрица пока не понимала, но с помощью Эреды разучивала их на слух, стараясь механически повторять и запоминать слова чужого для нее языка. А перед сном в своей маленькой комнатке Феска упражнялась с иллюзиями. Сначала на подручных предметах – расческах, зеркалах, заколках. Во время первого дежурства на кухне ей удалось утащить медный кубок, по размерам напоминающий Чашу истины. С тех пор девушка пыталась наложить на него правдоподобное изображение местной реликвии, но получалось не особо убедительно. То сапфиры выходили похожими на булыжники, то по бокам Чаши вырастали козлиные рожки, то у основания ножки красовался поросячий хвостик, а то и еще что-нибудь лишнее обнаруживалось. Так прошло две недели. Кайл бесился, но ничего поделать не мог. Каждый вечер он вызывал Феску на разговор. Когда это происходило, она чувствовала зудящее желание взять ракушку в руки. И каждый раз все было одинаково: Кайл возмущался и требовал, чтобы Феска поторопилась, а она вздыхала и говорила, что старается, но пока не выходит. Размеренная жизнь в храме Феске даже начала нравиться, она с удовольствием танцевала, училась рисовать, осваивала норнский и сдружилась с Эредой. Но в один прекрасный день что-то изменилось. Фесса заметила, что жрицы находятся в каком-то возбужденном состоянии. Они беспрестанно радостно хихикали и перешептывались между собой.