Богдан задумался, гладя когтями изображения на своих картах: Да хер его вспомнит, детектив. У этой бабы вместо головы — вентилятор. Шариков: Был. Богдан, вдруг, сделался задумчивым, даже погрустнел: Ну да… был. Шариков: И насколько мне известно, ты вышел из VIP-зоны один. Богдан: Как я и сказал — мы посрались. Шариков: А она так и не вышла. Богдан похлопал глазами, пожал плечами: Вы внимательно посмотрели? Такого, ведь, не может быть. Шариков смерил его подозрительным взглядом: Ладно, с этим мы ещё разберёмся. С кем она, вообще, водилась? Богдан: А? Шариков: Ты сказал, что она сбегала от тебя к каким-то типам. С кем водилась Малышка помимо тебя? Богдан: Уж простите, я не следил. Шариков: Хищники, травоядные? Богдан: И те и те. Малышке было всё равно, с кем спать. Чифир впервые за долгое время подал свой сиплый голос: Даже с таким ебл*ном, как ты. Брага хихикнул: Внатуре. Богдан: Пусть Мать-Природа позаботится о ней… Шариков: Можешь вспомнить кого-то конкретного? Богдан: Извините. Шариков планировал сказать это более решительным тоном: Это бы… помогло следствию и избавило тебя от… проблем. Брага поднял глаза на лейтенанта: Минуточку, детектив, какие это проблемы вы имеете в виду? Шариков узнал этот холодно-пламенный взгляд Браги; поначалу он смутил его, но затем молодой лейтенант взял себя в лапы и голос его стал твёрже: Твой приятель пока что — единственный подозреваемый. Брага: Быть может, если б вы искали лучше — нашли бы ещё добрую сотню действительно подозрительных типов. У Малышки было дох*я х*ёв, а этот пацан (он закинул лапу на плечо Богдана и притянул к себе) даже насекомых есть не может. А вот крокодил, который держит “Милк” — дело другое. Его вы проверили? Шариков: Ганза? Брага: Да я сам видел, как это зелёный гавнюк мацал Зи в прошлую пятницу. Богдан после этого поссорился с ней, да, брат? Богдан вздохнул, опустил голову и сокрушённо кивнул. Чифир: Ну мы играем, нет? Две карты, которые Шариков вытащил из колоды — пятёрка пика и шестёрка треф. Таким образом три карты треф и джокер образовывали комбинацию высшего порядка — карэ. Лишь две комбинации могли перебить такое сочетание карт. Лейтенант Шариков был прав, когда сел за стол. Это и в самом деле повысило ему настроение. И он, в свою очередь, повысил ставку до сотни. Брага: Ого, лейтенант. Мы, вроде, договаривались — не больше полтинника. Но — вижу вы сегодня в ударе. Шариков не обратил внимания на его усмешку и продолжил допрос: Так и… В каком часу ты в последний раз видел её? Богдан бросил карты рубашкой кверху и демонстративно вскинул вверх обе лапы: Мужик, видишь у меня часы? Да и потом — когда посылаешь шлюху куда подальше — не думаешь о том, что на следующее утро её найдут мёртвой. Шариков поглядывал на карты и игроков, делающих ставки: Спокойно. Я просто пытаюсь восстановить картину событий. Ты, ведь, не против пойти мне навстречу? Брага: Лейтенант, у Богдана и так куча проблем, зачем ему гоняться за какой-то клубной девкой, да, брат? Богдан: Именно, бро. Мне это дерьмо ни к чему (он бросил карты с комбинацией туз (самое дно)) Пасс. Все вскрылись. Шариков забрал банк в три сотни и гордо выпятил грудь. Сейчас нужно было остановиться. Он планировал стрясти с лисов эти три сотни и потратить их на пару стопок в Борделе. А потом трахнуть свою любимую Мурку и забыть этот день, как и все другие дни до этого. Но Шариков не остановился. Ни сейчас, ни после того, как проиграл эти три сотни. Солнце опустилось за красные буквы КК. Клык-квартал, как и весь Зверск, погружался во тьму. Одной Матери-Природе было известно, какая ещё мерзость могла зародиться в этой тьме сегодня. Молодой лейтенант Шариков, к тому моменту окончательно проигравшийся, сидел за карточным столом в окружении лисов. Брага: Офицер, повышаете или пасуете? Шариков поднял глаза с явно проигрышной комбинации десятки. И только теперь — в полумраке загаженной квартиры — стал замечать он их ухмылки, начал своими острыми молодыми ушами слышать их перешёптывания. Лейтенант Шариков учуял, наконец, не только запах наркоты, оружия или немытых шкур; его нос явно распознал теперь запах очередной кучи дерьма, в которой он оказался. Он допрашивал Богдана лишь пятнадцать минут, а оставшиеся несколько часов забрала его игромания. От признания этого факта ему, вдруг, сделалось невыносимо стыдно. В первую очередь — перед убитой красоткой Малышкой Зи. Шариков резко вскочил из-за стола (но карты по привычке бросил рубашкой кверху): Мне нужно идти. Брага хохотнул: Обожди, лейтенант. Чифир: Нужно как-то… с деньгами порешать. Богдан молчал, глядя в окно. Какими ещё деньгами? — удивлённо подумал Шариков. И вспомнил, что за последние пятнадцать партий он проиграл лисам порядка двух тысяч. И это плюс к тридцатитысячному долгу Косого-Младшего. Ах, черт, ну почему это вечно происходит со мной — сокрушался молодой лейтенант, держа правую лапу слегла согнутой в локте, чтобы в нужный момент выхватить ствол из кобуры. Он всё же надеялся, что нужный момент не наступит. Но обстановка вокруг игрального стола теперь была недоброй. Шариков: Обсудим это в другой раз. Брага: Не-е-ет, лейтенант, ты погоди уходить. Две тысячи — деньги серьёзные. И мы их выиграли. У тебя. На троих — это по семь сотен. (он ткнул Чифира локтем в бок, и они хищно переглянулись) Да за такие деньги и убить можно. Лисы злобно рассмеялись. Лишь Богдан не поддержал их, изредка беспомощно поглядывая на растерянного детектива. Чифир: Долг уплатить нужно. Шариков нашелся: Долговая расписка. Брага: Не-е-ет, лейтенант, расписки твои нам до жопы. Ты сейчас развернёшься, и ищи тебя потом с этой бумажкой. Деньги сейчас искать надо. Звони друзьям. Шарикову хотелось заскулить, и он держался из последних сил. Ему хотелось прижаться к материнской титьке. Хотелось во двор к другим псам, с которыми он провел детство. Хотелось, в конце концов, вновь ощутить то неповторимое чувство первого азарта, которое он никогда не испытывал после первой карточной партии (именно за этим и ни за каким другим чувством он каждый раз так отчаянно гнался, садясь за игральный стол). Шариков: У меня нет друзей. Брага: Мои соболезнования. Ни денег, ни друзей. Как же так, детектив? Шариков не заметил этого, пытаясь найти в своей голове решение сложившейся ситуации — но пока они разговаривали с Брагой, Чифир вышел из-за стола и покинул комнату. Шариков: Чёртовы жулики, я не собираюсь платить вам за партию с краплеными картами! С этими словами Шариков развернулся к выходу и… Обомлел. В дверном проёме напротив него стоял Чифир с помповым дробовиком в лапах: А кто тебя с лисами в карты играть заставлял? Сам пришёл. Сам карты ворочал.