– Вот те на, – удивился Влад. – А при чем тут британцы? – Я не знаю, есть ли у них конкуренция, но, видимо, есть, – неохотно поведала женщина. – Британцы вышли на меня неделю назад, когда я совершала поездку в Лиепаю. Им нужны были только документы – формулы, результаты исследований. Мне кажется, они не знали про остров Готска-Сандён. Я встретилась с их представителем в городском парке у собора… – Понятно, Хильда, можете не продолжать. Для вас это дополнительный заработок. Казалось бы, при чем тут преданность Третьему рейху, правильно? Материалы, как я понял, вы должны передать завтра, но по уважительной причине не передадите. Наши союзники расстроятся. Да и ладно, бог с ними. Продолжайте. Почему объект не эвакуировали раньше? – На Курляндский полуостров поступали подкрепления из Пруссии. Оборона укреплялась. Подвозили танки, орудия. На всех углах трещали, что Курляндия непобедима и отсюда рано или поздно начнется новое наступление с целью изгнания большевиков из Европы. Этой идеей заразились даже люди, обладающие критическим мышлением. Потом все усложнилось, вскрылось истинное положение дел. Вывозить лабораторию было некуда. Хотели ее спрятать в местных скалах, но не нашли подходящего места. И какой смысл? Профессор Абель принял решение. Я не знаю, как он связался с американской разведкой. Они и проложили курс. О том, что теперь мы сотрудничаем с УСС, знают только несколько человек – сам профессор, я, начальник охраны Цепнер, еще двое или трое… – Судно, стоящее в бухте, выглядит, мягко говоря, не очень. Фрау Маркс поежилась. Осведомленность русских в некоторых вопросах ее неприятно задевала. – Это портовый баркас «Корона», вспомогательное судно, приписанное к порту Лиепаи. Оно уже полгода считалось нерабочим. На самом деле на «Корону» установлен новый двигатель и заменен ходовой винт. Неприятность произошла вчера утром, судно старое, в трюме образовалась течь, и его едва не потеряли. Проводились работы по откачке воды, по усилению обшивки. Прошлым вечером было доложено, что работы закончены, судно готово к рейсу. Завтра утром оно встанет у пирса. – Уверены, что оно выдержит длительное плавание в штормовом море? – Выдержит, – кивнула фрау Маркс. – Нужно пройти сто семьдесят километров – это меньше ста морских миль. Двигатель справится. Шторм стихает, в ближайшие сутки ожидается штиль. Посудина не вызовет подозрений, на нее не будет переводить торпеду подводная лодка. Баркас гражданский, и на его борту будут люди в штатском. Остановить его могли бы катера береговой охраны, но в том районе их нет. – Уточните, погрузка на «Корону» начнется завтра ближе к полуночи? – Да, с началом темноты. Голова лихорадочно переваривала сведения. Если это так (а фрау Маркс не лукавила, собственная жизнь имела значение), то нет необходимости выводить из строя судно – при условии, если действия начнутся утром. Пусть швартуется у пирса, вряд ли на борту находится вооруженная публика. Одной заботой меньше. Фрау Маркс откровенно засыпала – лицо опухло, глаза становились водянистыми. В таком состоянии от нее бы не было пользы. – Еще раз, фрау Маркс, опишите подробно план подземелья: все ходы, переходы, выходы. Где что находится. Сколько трудится людей и где их рабочие места. Есть ли возможность зайти через задний ход… – Последний пункт сразу отвергаю, – вздохнула женщина. – Задний выход ведет в скалы, чтобы выйти к берегу, нужно обогнуть приличный кусок территории. Он заперт изнутри согласно инструкциям и охраняется двумя автоматчиками. – Да и черт с ним, – покладисто согласился Влад. – Нас устроит и парадный вход. Излагайте, Хильда. Иначе не поспите, скоро рассвет. Вы нужны нам завтра свежей и бодрой. – Я вам все рассказала. – Женщина угрюмо смотрела ему в глаза. – Куда вы хотите меня тащить? Это глупо… – Пусть так, – пожал плечами Дымов. – Попробуем из этой глупости сделать что-то удобоваримое. Вы же не рассчитываете получить индульгенцию за счет одной болтовни?  Глава одиннадцатая Нервы натянулись. Трофейные швейцарские часы с пожизненной гарантией показывали ровно девять утра. За скалами встало солнце, позолотило каменные гребни на западной стороне дороги. Майор сожалел, что не выступили раньше. Как трудно в военное время поймать попутку. С юга доносились вялые перекаты грома, возможно, там разыгралась майская гроза или советские войска неспешно начинали артиллерийскую подготовку. Дымов выглянул из-за скалы. Дорога в оба конца была пуста. Пару минут назад прогрохотали грузовики – до сих пор от гари першило в горле. Требовался транспорт. Вторгаться пешком на территорию объекта, во-первых, несолидно, во-вторых, неубедительно, в-третьих – в случае неудачи отступать проще на машине, чем своим ходом. Со стороны Лиепаи показалось темное пятно. Приближался «Опель» – видимо, штабной, но без охраны. Рассчитывать на присутствие в салоне высоких чинов не приходилось. Да и не нужно. Он всмотрелся в подъезжающий автомобиль. В салоне сидели двое военных – водитель и пассажир. Первый был в пилотке, второй в офицерской фуражке. Застучало сердце. То что нужно! И дополнительные два комплекта немецкой формы точно не помешают. Буквально рядом в скалы сворачивала проселочная дорога. Состояние проезжей части было безнадежным – этой артерией никто не пользовался. Дымов вышел с проселка на шоссе, поднял руку. Машинально отметил: частенько приходится ловить «попутки»… Водитель выжал тормоз. Не давить же стройного гауптмана с добродушной располагающей улыбкой! – Какого черта, гауптман? – выскочил из кабины внушительного вида майор-связист. – Что вы себе позволяете? Это не такси! – Майор, прошу простить, экстренная ситуация. – Улыбка на выбритом тупой бритвой лице растянулась до ушей. Продолжая светиться, как начищенная бляха, майор подошел к машине. – Мы застряли на этой чертовой дороге, сами посмотрите, на что она похожа… Есть трос, нужна всего лишь тягловая сила. – Вы спятили, гауптман? – Майор побагровел. – Полагаете, нам больше нечем заня… Удар по голове гладким окатышем оглушил майора. Дымов прятал камень в левой руке. Подкосились ноги, немец схватился за дверцу. Влад удержал его за ворот, швырнул на сиденье, с которого тот слез. Ноги остались на улице, голова поникла. Дернулся водитель в звании унтер-фельдфебель, его дрожащие пальцы потянулись к кобуре. Но ствол «вальтера» уже смотрел ему в глаза, и водитель застыл, как кролик перед удавом. – Что происходит? В чем дело? – пролепетал он. – Говорю же, экстренная ситуация, – объяснил Дымов. – Давай, дружище, забудь про свой пистолет, аккуратно выбирайся из машины. Руки можешь не поднимать, но держи их на виду. Водитель подчинился, приоткрыл дверцу, начал вылезать наружу. Следить за ним с обратной стороны было неудобно. Но это и не понадобилось, подбежали Пушкарь и Балабанов, отправили шофера в нокаут, схватили под мышки и потащили в скалы. – Теряем время, товарищ майор, – проворчал, повернув голову, Мишка. – А кто не выполнил домашнее задание? – огрызнулся Влад. Дорога оставалась чистой. Майор со стоном приходил в себя. С головы на водительское сиденье скатилась фуражка. Влад затолкал его ноги в машину, захлопнул дверь и обежал вокруг капота. Двигатель работал. Майор застонал, открыл глаза. Поступок был непродуманным – удар между глаз отправил его досыпать. Хрустнула трансмиссия, «Опель» дернулся с места, съехал на проселок. Машина затряслась на ухабах – ехать медленно не получалось. Все, отъехали на приличное расстояние, от шоссе остался лишь обрывок проезжей части в обрамлении скал. Влад ударил по тормозам. Подбежал Балабанов, стал вытаскивать майора из машины. Тот опять возвращался к жизни, но идея была неважной – незачем смотреть на собственную смерть. Подбежал Пушкарь, он на ходу подтягивал штаны и застегивал китель унтер-фельдфебеля. О судьбе обладателя этих вещей лучше было не спрашивать. Майора ударили головой о кузов легковушки, поволокли за скалы. – Сначала разденьте! – крикнул вдогонку Влад. В новом маскараде участвовала вся оперативная группа. Садовский стерег фрау Маркс. Она со связанными руками сидела на камнях и поглядывала волчицей. Майор-связист за скалой жалобным хрипом ознаменовал свое прощание с земной жизнью. – Балабанов, ты сдурел? – схватился за голову Влад. – Куда натягиваешь на себя майорский мундир? Ты себя в зеркале видел, вундеркинд хренов? Ты же молод для такого звания. Пусть Садовский мундир надевает, ему можно. Фрау Маркс, вы уж потерпите раздетых русских мужчин, договорились? Уверяю вас, у них все то же самое, что и у немецких… Балабанов, не прячься, что ты как маленький? Фрау Маркс потерпит, ей это даже нравится… Женщина, брезгливо кривясь, демонстративно отвернулась. – Он и до гауптмана еще не дорос, – хихикал Пушкарь, завершая облачение в форму унтер-фельдфебеля. – Я вообще не понимаю, как ему старшего лейтенанта дали… – Так, строиться, пестрая команда, – объявил Дымов. – К вам, фрау Маркс, это не относится, можете сидеть. Все готовы? Воротнички и пряжки к осмотру, – пошутил он. – Ладно, сойдет, пустим пыль в глаза. Все в машину. Пушкарь, за руль. Фрау Маркс – вам почетное пассажирское место. И не забывайте, что ствол пистолета упирается вам в спину. Пушкарь лихо вывернул с шоссе под носом несущегося бронетранспортера. До аварийной ситуации не дошло, но могло закончиться печально. Люди волновались, позволяли себе опасные действия. «Так и до греха недолго», – подумал Влад. «Опель» катил по галечной дорожке, лавируя между скалами. В этом месте вчера чуть не прибрали профессора Абеля. «Нужен ли нам профессор?» – мелькнула неожиданная мысль. Вопрос был интересный, но решать его следовало явно не сейчас. Метрах в ста пятидесяти от выезда на трассу проезд загородил шлагбаум. Полосатую будку укрывала маскировочная сеть. Службу несли три упитанных солдата из частей усиления СС. Они насторожились, увидев незнакомую машину, потянулись к автоматам. Но, разглядев фрау Маркс на переднем сиденье, расслабились. Женщина смотрелась неважно – потрясение и нехватка сна давали знать. Пушкарь остановился, не доехав до преграды. Немка опустила стекло, ее руки дрожали. – Добрый день, фрау Маркс, – поздоровался солдат, бросив удивленный взгляд на водителя. – Вы плохо выглядите, фрау. Бессонная ночка выдалась? Кто эти люди с вами? – Эти господа из гарнизона Лиепаи, будут помогать с эвакуацией, – неохотно сообщила женщина. – Есть договоренность с профессором Абелем. Их руководство любезно согласилось оказать нам содействие. – Серьезно? – удивился караульный. – Хорошо, мы свяжемся с герром Цепнером. Если все в порядке, он должен быть в курсе. Кстати, профессор Абель въехал пятнадцать минут назад, казался встревоженным и расстроенным. Рано утром он пытался до вас дозвониться, вы не отвечали. У него к вам срочное дело. Просил вас зайти, когда прибудете. – Хорошо, я разберусь. Балабанов на заднем сиденье подался вперед, ствол его пистолета упирался в спинку сиденья. Руку он неловко прикрывал фуражкой. По лбу Михаила катился предательский пот. – Я могу посмотреть документы ваших спутников? – Караульный нагнулся, смерил бдительным взглядом троицу на заднем сиденье. Мишка надул губы и кивнул – но не стал ничего делать. Закряхтел «майор» Садовский, сидящий в центре, полез во внутренний карман кителя. Дымов зевнул, устремил рассеянный взгляд на окрестные скалы. Где-то наверху должен сидеть наблюдатель из группы Валдиса – и сигнализировать своим, когда появятся оперативники. На этом Дымов настаивал особо. Любое промедление – и конец. Валдис обещал слаженную работу групп и отдельных лиц. Но именно этот вопрос вызывал особую озабоченность. Часовые бродили вдоль шлагбаума, их ничто не беспокоило. Садовский извлек из кармана сложенные вчетверо бумаги, протянул в открытое окно часовому. Служивый потянулся к ним. На северной оконечности объекта прогремел мощный взрыв – часовые аж присели. Звонкое эхо забилось по скалам, как резиновый мячик. Наконец-то! Все-таки можно положиться на этих людей! Часовой застыл с протянутой рукой. Его гладко выбритое лицо позеленело. За первым взрывом последовал второй, снова дрогнула земля. Такое ощущение, что от ударной волны стали рушиться скалы. Партизаны использовали всю взрывчатку, что имелась в наличии. Требовалось отвлечь внимание охраны. Никто не собирался штурмовать объект с севера. Истошно закричали часовые. Еще один служивый выпрыгнул из будки – рассупоненный, ошарашенный. Столбовая болезнь поразила его в самое сердце, и он застыл как изваяние. Садовский, пока происходили описываемые события, убрал бумаги в карман, вынул пистолет и выстрелил в голову часовому. Уши заткнуть не успели, и впечатления были самые яркие. Часовой повалился с дыркой вместо глаза. – Фрау Маркс, сидеть! – прорычал Дымов. – Неверное движение – и вы покойница! Одновременно с Лехой Пушкарем он выкатился из машины. Действия заранее обсудили и даже отрепетировали. Раздались пистолетные выстрелы. Ошеломленная охрана не успела отреагировать. Первый фриц рухнул в пыль перед колесами, но тут же откатился в сторону, чтобы не создавать помех для движения, если автомобиль тронется. Второго отбросило к шлагбауму, он выпучил глаза, вскинул автомат – хотя имел уже в теле некоторое количество свинца. Но выстрелить не смог, навалился на шлагбаум, вся конструкция вместе с телом отползла в сторону, с хрустом надломилась. Очнулся солдат, застрявший возле будки, бросился обратно в распахнутую дверь, получил пулю в спину и рухнул ничком на пороге. – Быстрее, товарищ майор! – закричал Пушкарь. Но куда уж быстрее! Дымов обогнул капот, схватил за шиворот мертвого солдата у поврежденного шлагбаума, стал оттаскивать в сторону. Психующий Пушкарь кинулся на помощь, вдвоем справились. Каждая секунда стоила очень дорого… Фрау Маркс сидела в машине, белая как смерть, тяжело дышала. Она издала горловой крик, Барабанов подался вперед, обвил ей предплечьем горло. Правда, оба его поступка не имели абсолютно никакого смысла. Пушкарь запрыгнул на водительское сиденье, взял с места в карьер. Владу пришлось запрыгивать на ходу, костеря подчиненного. Фрау Маркс, откинув голову, затравленно смотрела по сторонам. Мощенная щебнем дорожка петляла между скалами, тянулась к морю. Выстрелы на выносном посту не остались без внимания, но это не имело значения. На этом участке оперативники еще не отмечались. Возникла сетка, оплетенная колючей проволокой, дорожка с внешней стороны ограды, еще один шлагбаум, двое мечущихся военных. По дорожке в северном направлении бежало отделение солдат. Их подгонял низкорослый унтер. Группа миновала въезд на территорию, растворилась в скалах. Слева показались еще несколько человек, солдаты бежали размеренной рысью, рвалась с поводка овчарка. Устраивать новое побоище было в корне неверно. Машина затормозила у въезда на объект, Дымов вывалился из машины, побежал к солдатам. Те уставились на него, как на кальмара из далекой галактики. – Поднимайте шлагбаум, быстро! – гневно закричал Влад. – На нас напали партизаны, мы еле отбились! Караул на выносном посту погиб полностью! Партизаны идут сюда, с ними русские диверсанты! Гауптмана видели впервые – как, впрочем, и большинство пассажиров. Но фрау Маркс узнали, и вопросов не возникло. Шлагбаум подпрыгнул. Но пришлось задержаться – мимо поста на север бежали солдаты. Галопом, натянув поводок, неслась овчарка. Взрывы действительно привлекли внимание, охрана оголила южный сектор объекта. Но кого-то там немцы оставили, не могли не оставить… Машина задрожала, двигатель захлебнулся, но сцепление сработало, и «Опель» влетел на территорию объекта. Надвигалась очередная вереница скал – последняя гряда перед морем. Слева мелькали знакомые строения, вокруг них суетились люди. Промелькнул сквер с молодыми липами и крашеными скамейками, продолговатое складское строение. Из дверного проема испуганно таращилась женщина в пилотке. Дорогу знали, фрау Маркс не обманула. До поворота за скалу оставалось немного, когда на юге разгорелась отчаянная стрельба. Партизаны ворвались на объект, и хотелось надеяться, что встречающих их немного. Но долго обман продлиться не может, немцы поймут, что их облапошили, примут меры… Скалы расступились, дорожка вырвалась к морю. Захватило дух от обилия простора. Море колыхалось, волны «средней тяжести» выкатывались на берег. За петляющей дорожкой и кустами акации тянулся пологий пляж. Слева – причал, к которому были пришвартованы маломерные суда. Там же стометровый бетонный пирс. У дальней его оконечности стояло судно – та самая «Корона». Особой активности в районе судна не наблюдалось, время еще не пришло. На палубе кто-то возился, несколько человек стояли у леера и смотрели на берег – взрывы и стрельба не остались без внимания. Эти люди были в штатском – обычная команда, и вряд ли вооруженная… «Опель» притормозил на повороте. Напряглась фрау Маркс, подалась вперед, пальцы царапали ручку для открытия двери. Гаркнул Балабанов, ствол пистолета уперся в ее загривок. Женщина расслабилась, откинула голову… Из-за скалы вынырнуло серое приземистое здание без архитектурных изысков. Со стороны оно казалось подножием скалы. Дорожка оканчивалась круговой площадкой в десяти метрах от входа. Здесь находились несколько легковых машин. Вход в здание был утоплен в глубокую нишу. Сжалось сердце – мощная дверь в глубине проема была закрыта. Но нет, вроде стала отворяться. Наружу выскользнули двое – военизированная охрана: в полувоенных кителях, вооружены пистолетами. Дымов открыл заднюю дверь, покинул машину. Сердце еще не успокоилось, бился под ребрами «пламенный мотор». Взрывы на севере давно смолкли, на юге стреляли, там шел упорный бой… – Фрау Маркс, выходите, не заставляйте ждать. И помните, что вы все время на мушке. Женщина вышла из машины, она сутулилась и, казалось, постарела на десять лет. – Фрау Маркс, что происходит? – бросились к ней охранники. Дымов выпустил в них всю обойму, перепрыгнул через агонизирующие тела. Балабанов подталкивал женщину к входу в здание. Новая обойма со щелчком закрепилась в рукоятке. Садовский и Пушкарь обогнали командира. На улицу вывалился белобрысый субъект в белом халате. Он, похоже, обронил очки, подслеповато моргал. Но немецкую форму разглядел, бросился к людям. Садовский схватил его за ворот, ударил по голове рукояткой пистолета. Кровь потекла по лицу сотрудника лаборатории, у него подкосились ноги. Он что-то пролепетал, потянул руки к бледной, как поганка, фрау Маркс. Садовский вскинул «Вальтер», но передумал стрелять, скрипнул зубами. Стрелять в гражданских его никто не приучил. Он с силой оттолкнул мужчину, тот упал, поднялся, побрел по дорожке, держась за окровавленную голову. Внутри строения, согласно показаниям фрау Маркс, имелась своя охрана. Не исключалось наличие солдат с автоматическим оружием. – Вперед, Хильда, ведите нас! – Дымов взял женщину за локоть, подтолкнул. – Вы сошли с ума, – пробормотала блондинка. – Я сделала все, что вы просили, дайте мне уйти…