Алиса остановилась и развернулась к Андрею, который, как оказалось, шел за ней след в след. — Я не чокнутая, — устало ответила она. — Я думаю, его там уже нет. — Ты думаешь? — Я уверена. Почти уверена. Его машины же уже нет, Андрей. Но ты… не ходи, слышишь? Если можешь, подожди меня в машине, не уезжай. Если тебе не трудно, ладно? Она повернулась и решительно пошла в лес, подсвечивая себе дорогу фонариком. Она удалялась быстро, и неожиданно свет от ее фонарика исчез за деревьями. Андрей остался один. Тишина, темнота, и он один. Это было невыносимо, и машина больше не казалась безопасным убежищем. Сам не зная зачем, Андрей бросился за Алисой. Рядом с ней было отчего-то не так страшно. Именно в такой момент дыхание человека рядом с тобой становится самым важным. — И чего ты поперся? — спросила Алиса, когда Андрей ее догнал. Тот только пожал плечами. — Тогда включи фонарик на своем телефоне, а? А я лучше буду снимать на видео. Ладно? Андрей не отвечал. Теперь уже ступор был у него. Алиса нахмурилась, подошла к нему вплотную и потерла ладонями его плечи. — Не нужно бояться, Андрей. Не нужно. Его там нет, понимаешь? Ты ничем не рискуешь, — заверила она. В этом она ошибалась. 48 Алиса шла довольно быстро, хоть и хромала. В сапоги забился снег, он обжигал холодом и тут же таял, соприкасаясь с теплой кожей, но ей было все равно. Алиса видела следы Черного Воина, она видела, что он был тут. На безмятежном, ничем не потревоженном снегу виднелись отпечатки тяжелых ботинок с рифленой подошвой — сорок третьего ли размера, она не знала. Но это было он. Он был тут. Был. Его больше тут нет. Она видела следы от его шагов в обратную сторону. Не думай об этом! Алиса заметила, что в одном месте он остановился и положил что-то на землю — не тело, что-то еще, может быть сумку. Для тела вмятина на снегу была слишком маленькой. Алиса сфотографировала отпечаток и продолжила видеосъемку, пошла дальше. Она отключила все чувства. Только то, что вокруг. Потом подумаешь о том, что творится у тебя внутри. Идти пришлось далеко, глубоко в лес, но след был только один — Черного Воина. Получается, Игорь нес свою жертву на руках. Там, в поезде, он не производил впечатления силача, но по внешнему виду порой трудно сказать, насколько человек силен. Пронести на руках по снегу бесчувственное тело? Значит, вот так и Голованов попал на место своей смерти? Его донесли на руках? Или у Черного Воина есть какое-то приспособление, чтобы нести человека — какой-то специальный рюкзак? Возможно. — Тут могут быть дикие звери? — то ли спросил, то ли сказал Андрей, и луч света задрожал. — Если они тут есть, мы узнаем об этом, не так ли? — ответила она, продолжая идти. Ответ Андрея совсем не успокоил, и он диковато озирался по сторонам. Глаза постепенно привыкли к темноте, и она уже не казалась такой тотальной. Не чернота, нет. Белое, серое и рябое, пятнистое, разлинованное упавшими ветками, искрящееся льдом под светом его фонарика. Именно потому, что глаза уже привыкли видеть в этой тьме, Алиса успела остановиться, когда узкий луч выхватил нечто синее на земле. Если бы не остановилась — споткнулась бы о лежащее на снегу тело, так близко она к нему подошла. Она замерла всего в нескольких сантиметрах от тела и коротко, сдавленно вскрикнула, когда под светом ее фонаря появилось мертвое женское лицо. Вскрикнула и подавилась криком. Андрей подлетел к ней, заглянул из-за ее плеча. — Что это? — спросил он, но Алиса не могла вдохнуть, ее легкие отказались наполняться воздухом. Она смотрела, и не могла оторваться, в мертвые глаза девушки, лежащей на земле. Синими были ее вязаные рейтузы с эльпаками. Андрей грязно выматерился и отпрыгнул, затем часто-часто задышал. — Это она? — Да. Это она. — Алиса смогла сделать вдох. Затем — осторожно — еще один. Мертвые глаза были карими. Неестественно прямая, с разбросанными в стороны руками, убитая лежала так, словно была прибита к кресту. Лицо белое, бескровное, словно всю ее кровь выпил вампир. Алиса сделала шажок в сторону, хотела наклониться к телу, но Андрей успел схватить ее и удержать. — Нельзя, понимаешь, нельзя, — прошептал он. — Ничего нельзя трогать. — Она… смотрит… — пробормотала Алиса. — Но она… ты видишь? — Да, да, — кивал Андрей. — Ей уже ничем не помочь. Она отмучилась, слышишь? Все самое плохое у нее уже позади. — Нет, ты посмотри! — крикнула Алиса и ткнула пальцем вниз. — Что? На что посмотреть? — спросил Андрей и внезапно понял, о чем говорит Алиса. Убитая девушка… с ней что-то было не так, чудовищно неправильно, и Андрей понял что. — Он ведь отрубил ей голову. О господи. — Алиса задышала часто-часто, когда заметила, что не только голова, но и руки, и ноги убитой были отрублены и затем аккуратно и плотно приставлены обратно. Этого было слишком много для любого. Пальцы Андрея разжались, и он согнулся пополам, отбежал, отполз в сторону из последних сил. Его вырвало, вывернуло наизнанку, ему стало так плохо, словно земля и небо перевернулись и поменялись местами. Алиса же стояла и смотрела на разрубленное тело, потеряв способность чувствовать и управлять собой. Именно в этот момент ее телефон зазвонил. Она нажала «прием», не глядя. Она думала, это Третьяков. Она хотела, чтобы он позвонил, хотела услышать его голос, но вместо этого в мертвой, паранормальной тишине раздался другой голос, который она тоже сразу узнала. Даже удивилась, что не почувствовала, не догадалась. Это мог быть только он, это должен был быть он. — Зачем ты пошла за мной? — спросил голос, и душа Алисы оборвалась и полетела в пропасть. — Ты! — сказала — как вынесла ему приговор. — Игорь, ты?! — Мое настоящее имя Ингвар. Мое древнее имя. Лучше зови меня так, хотя это ничего не изменит. Имена не имеют значения. — Не имеют, — согласилась Алиса. — Зачем ты мне позвонил? — Я же обещал. — Он, кажется, удивился. — Там, в поезде. Разве не помнишь? Я обещал, что позвоню. Я должен был убедиться, что ты в порядке. Но ты не должна была идти за мной. Ты можешь быть в опасности. Тьма еще сильна, и я не могу тебя защитить. — Подожди. Ты что, знаешь, где я? — Я всегда знаю, где ты, Алиса. Ты что, не чувствуешь? Мы с тобой связаны. — Как ты узнал, что я здесь… сейчас? — Понимание буквально обрушилось на Алису. — Это самое простое, разве это тебя действительно волнует? Ты должна уйти оттуда. Там сейчас небезопасно. — Небезопасно? — выдохнула она, и зрачки ее расширились. — Как насчет нее? Ты принес ее сюда. Я же здесь и вижу, что ты сделал, ты, защитник! Я тут, в Круглове, прямо сейчас. И я вижу ее, девушку, которую ты убил. Которой ты отрубил голову. — Алиса опустила руку с телефоном, не в силах говорить. Рыдания душили ее. Как же она хотела просто повесить трубку. Но даже внизу — его голос все равно был слышен. — Я понимаю, как это выглядит, — сказал он. — Но ты не понимаешь, Алиса. Пока не понимаешь. Это только выглядит так. Я не убийца, Алиса. Хотел бы я другой судьбы, но кровь все определила за меня. Все мы — дети своих отцов. Это не мой выбор, это моя работа. Я должен был защитить врата, но я бы никогда не причинил вреда тебе. Ты должна понимать, что идет война, и я должен делать то, что должен. Так уж вышло. — Ты — сумасшедший, Игорь. — Ингвар. Ты знаешь, что это не так, — мягко поправил ее он. На экране вспыхнул сигнал, вторая линия. Третьяков. Он звонит, но она не может ему ответить, она должна… что же она должна? Удержать убийцу на телефоне? Как в фильмах, когда нужно проговорить с преступником определенное время, чтобы выяснить, где он находится. Только тут Алиса прекрасно знала, где находится Черный Воин. Он уехал отсюда, из леса, совсем недавно, буквально за полчаса до того, как приехала Алиса. Алиса знала, что если она наклонится и сможет заставить себя прикоснуться к телу убитой девушки, та, возможно, будет еще теплой. Он не мог далеко уехать, но он уже неуловим. Сидит в своей большой и быстрой машине где-то на обочине одной из сотни дорог, которые есть в округе. И говорит с нею. Хочет достучаться до нее, донести свою правду. Зачем? Он вдруг заговорил нараспев, словно причитая, совершая обряд: — И будет день, и ночь будет, и врата замка будут стоять открытыми, но никого не окажется, чтобы их защитить. Ветер принесет пепел и пламя, кому пепел, а кому пламя. И заполыхает мир, и войдут Другие, и впустят в мир тьму. Не все люди — это люди, Алиса. Не все черное черно, не весь мир — свет. Только кровь запирает врата. Эликсир силы, язык жизни. Ты не должна пытаться остановить меня, — он замолчал. Сигнал звонка от Третьякова погас, но через секунду появился снова. — Что такое И-НА? — спросила Алиса еле слышно. Ингвар потрясенно вскрикнул. — И-НА — это сила, Алиса, это оружие. Люди придают слишком большое значение таким понятиям, как добро и зло. На самом деле важна только жизнь. Неизвестно, хватит ли нам силы. В тебе тоже есть сила И-НА, я увидел это сразу. — Ничего во мне нет! — закричала Алиса и невольно сделала два шага назад. — Что такое — эта твоя печать? Что это за знак? От кого он защищает? Что нам угрожает, Ингвар? Ты можешь мне сказать? Это какая-то магия? Есть и другие воины или ты один? Что это за тьма? — Как много ты знаешь и как мало понимаешь, — удивился он. — Прислушайся, Алиса. Замолчи и слушай ветер. Она еще там, ее имя Ма-Кошь, ты слышишь? Она скажет тебе, что на кону, Алиса. Она скажет тебе, зачем нужно проливать кровь. — Ничего, я не слышу ничего! — бросила ему она, но тут вдруг до нее долетел порыв ветра, завыл, загудел, растрепал ореховые волосы. На мгновение Алисе показалось, что она слышит глубокий печальный вдох. — Само существование этого мира на кону, Алиса, — прошелестел Ингвар эхом в ее телефоне. Алиса зажмурилась и замотала головой. Открыла глаза и посмотрела вниз, туда, откуда на нее глядели пустые мертвые глаза на бескровном лице. — Для этой девушки мир исчез. Ты отнял его у нее, Ингвар. — Губы Алисы скривились в горькой ухмылке. — Приди и ответь за это. — Не перед теми я буду отвечать, Алиса. Об одном прошу: не пытайся меня найти. Придет время — и я все тебе объясню. Время — самая негибкая субстанция нашей вселенной, но и его можно разрушить. Тьма может заполнить все. — Ты и есть Тьма. — Я — Черный Воин, Алиса. Я стою у ворот, и у меня нет выбора, а ты уходи. Все, кого можно спасти, уже спасены. Кого не смогли, потеряли. Кровь уходит в землю и прорастает корнями, тебе нечего делать там. — Ты ведь собирался меня убить, да? Скажи мне, Ингвар, что заставило тебя передумать? — Ты, — ответил он после очень долгого молчания. — Я не отступлю, Ингвар. Однажды я встану между тобой и вратами. Тогда тебе придется меня убить. — Я не хочу этого, — тихо пробормотал Ингвар. — Я забрал жизнь твоего отца, пусть у меня и не было выбора, но я сделал это. Я не хочу забирать твою. У нее подломились ноги, и Алиса осела на снег. Телефон замолчал. Ингвар отключился, все кончилось, к ней вернулась тишина. Алиса сидела на снегу рядом с мертвой девушкой и смотрела в пустоту, чувствуя с абсолютной точностью, что пустота смотрит на нее в ответ. Полиция приехала только через час. Пригнали несколько машин, и «Скорую», и даже пожарную машину. Кто-то из начальства приехал на своей «Тойоте». Алиса сидела в машине у Андрея, что-то чертила и бормотала что-то себе под нос. Андрей, обхватив себя руками, качался и мотал головой. Он был совсем плох, и одного взгляда на него хватило полицейским, чтобы понять — «Скорую» они вызывали не зря.