– Нам всю дорогу твердили, что Дин Кэ ушел в отставку из-за вызывающей сложности того конкретного дела, – сказала она. – Я ни за что не подумала бы, что реальный вызов исходил от самого этого человека. Ло Фэй с Хуан Цзеюанем удивленно на нее посмотрели, словно лишь сейчас осознав, что она находится в комнате рядом с ними. – У Дин Кэ на руках было то, что вполне могло оказаться самой важной уликой во всем расследовании, – продолжила Му Цзяньюнь. – Полицейский его ранга безусловно мог использовать эту зацепку для раскрытия дела. Но почему он этого не сделал? Почему вместо этого взял и уволился? Замешательство Ло Фэя как рукой сняло. – Мы недооценивали начальника Дин Кэ, – сказал он. – Точнее, не ожидали от него такого. Считали, что это дело поставило его в тупик, хотя на самом деле он знал о нем больше, чем кто-либо. Он знал, что за ограблением стоит Юань Чжибан! – Юань Чжибан? – переспросил Хуан Цзеюань с вызовом отчаяния на побледневшем лице. – Но как такое возможно? – После смерти Вэнь Хунбина тот сблизился со вдовой и ее ребенком. Это дало ему мотив. Он был знаком с планировкой дома Чэнь Тяньцяо, а также обладал навыками, необходимыми для совершения ограбления. Ну а дальше – от слов к делу. До Хуан Цзеюаня наконец дошла правда: – Что ж, возможно, мне не стоит так казниться из-за того, что я застопорился с этим делом, – рассудил он. – Но как мог начальник Дин… – У него было два варианта, – перебил Ло Фэй. – Первый – это продолжить расследование. Как вы думаете, что сталось бы, если б он так поступил? – Гм. – Хуан Цзеюань хрустнул костяшками пальцев. – Если ваша теория верна, то Юань Чжибана, возможно, арестовали бы за кражу со взломом. А учитывая размер похищенного, он получил бы длительный срок. Деньги через суд вернулись бы к Чэнь Тяньцяо, а положение вдовы Вэнь Хунбина и ее сына стало бы абсолютно безнадежным. – И не только это, – добавил Ло Фэй. – Вдове могли присудить соучастие в преступлении или даже пособничество. Из ее показаний следовало, что она знала об источнике происхождения денег. – Не слишком ли строго? – вмешалась Му Цзяньюнь. – Чэнь Тяньцяо был должен эти деньги Вэнь Хунбину. Вы всерьез полагаете, что суд вернул бы деньги тому, кто занимал их у него, а отвечать заставил бы вдову? – Роль судов в том, чтобы блюсти закон, а не творить добро, – указал Ло Фэй, изо всех сил стараясь сохранять нейтральный тон. Му Цзяньюнь умолкла. – Второй вариант выглядел полной противоположностью первому, – продолжил Ло Фэй. – А именно проигнорировать зацепку и завести следствие в тупик. При таком раскладе вдова Вэнь Хунбина могла бы оставить деньги себе и сыну. Таким образом восторжествовала бы и справедливость в отношении Чэнь Тяньцяо. А звездный ученик Дин Кэ не попал бы в тюрьму. Какой вариант на месте начальника Дин выбрали бы вы? Му Цзяньюнь негодующе тряхнула головой: – Ничего себе выбор! Раскрыв дело, он обрек бы вдову Вэнь Хунбина на верную смерть. – К тому же, – добавил Хуан Цзеюань, – начальник Дин прочил Юань Чжибану место своего преемника в полиции. Разве стал бы он губить будущее своего протеже? Слова Хуан Цзеюаня звучали достоверно. Ло Фэю вспомнилось, как начальник Дин приехал в академию в поисках стажера. Весь курс тогда гудел от этой перспективы. Все знали, что тот, кого выберет легендарный Дин Кэ, однажды займет его место начальника уголовного розыска. Сам Ло Фэй был кандидатом еще до того, как у него начались бурные отношения с Мэн Юнь. Но в конечном итоге выбор пал на Юань Чжибана. – Однако, – продолжал Хуан Цзеюань, – уверенным на сто процентов быть нельзя. Даже несмотря на то, что первый вариант сильно огорчил бы начальника Дин, это не значит, что второй стал бы избавлением. Я думаю, что он был бы жестко против. Закрыв глаза на преступление Юань Чжибана, он предал бы свой долг офицера полиции. А я являлся его помощником. Я знал его очень хорошо и могу сказать: ничто не имело для него большего значения, чем приверженность своему долгу. Ради своей карьеры он жертвовал всем. Некоторые из таких жертв по обычным меркам были бы даже слишком велики, но ему хватало сил нести эту ношу. Он был самым стойким поборником закона из всех, кого я когда-либо знал. Этот человек никогда не поступался своими принципами. – Значит, он не выбрал ни один из этих вариантов, – сказала Му Цзяньюнь. – А предпочел сбежать. На минуту в комнате воцарилась тишина. Ло Фэй в своем кресле подался вперед. – На сегодня мы считаем, что дело номер сорок семь об ограблении седьмого апреля стало той каплей, что переполнила чашу терпения начальника Дин. Но разве Юань Чжибан не испытывал такой же стресс? Му Цзяньюнь, подумав, покачала головой: – Вы как будто хотите сказать, что каждый в момент принятия решений не имел выбора. Неужели мы должны сочувствовать каждом, замешанному в этом деле? – Все имеет свое начало. Возможно, что и начальник Дин, и Юань Чжибан перед совершением ограбления стояли перед невозможным выбором. – Вы о деле номер сто тридцать? – спросил Хуан Цзеюань. – Всех деталей мы по-прежнему не знаем. Если Юань Чжибан действительно убил Вэнь Хунбина, то, наверное, имеет смысл подумать об обстоятельствах, при которых он это сделал, – сказала Му Цзяньюнь. – Все его последующее поведение выказывает участие в судьбе жены и сына Вэнь Хунбина, выходящее далеко за рамки обычного. Он как будто выплачивал долг. Или чувствовал себя крайне виноватым. В сердце Ло Фэя полыхнул гнев: – Он застрелил человека, который удерживал заложника и грозился взорвать целый дом! Даже если у Вэнь Хунбина были на то причины, с какой стати Юань Чжибан должен был чувствовать себя виноватым? – Я не знаю подробностей, но уверена, что Юань Чжибан совершил ограбление на фоне какой-то эмоциональной реакции после того, как убил Вэнь Хунбина, – сказала Му Цзяньюнь. – Скорее всего в квартире произошло что-то неожиданное. Ошибка. Которую совершил именно Юань Чжибан. Ло Фэй избегал ее взгляда, но блеск в его глазах становился все ярче, а ступня нетерпеливо постукивала по полу. – Вы что-то задумали? – чутко спросила Му Цзяньюнь. Ло Фэй поглядел на нее, затем на Хуан Цзеюаня: – Если моя коллега права, то мы вполне можем отыскать способ одолеть Эвменид. Методом не столь жестким, как мы изначально планировали, но вместе с тем гораздо более эффективным. Хуан Цзеюань растерянно моргнул. Зато Му Цзяньюнь сразу ухватила, что имеет в виду Ло Фэй. – Точно, – сказала она. – Мы можем захватить эмоциональный центр Эвменид… – Перестаньте изъясняться шифровками! – возмутился Хуан Цзеюань. Му Цзяньюнь азартно повернулась к нему: – Мы знаем, что осиротевший Вэнь Чэнъюй сделался Эвменидами и убийцей только после того, как прошел многолетнее становление у Юань Чжибана. В нем он видит своего наставника и человека, который контролировал его жизненный путь. Судя по всему, у него никогда не было причин усомниться в своем наставнике. Но что он почувствует, если узнает, что этот путь начался со смерти его собственного отца и в этой смерти был повинен лично Юань Чжибан? Хуан Цзеюань посветлел лицом. – Его вера в Юань Чжибана даст трещину. Он почувствует, что все это время тот использовал его. Ощутит себя пешкой в замыслах Юань Чжибана; фигуркой, которую тот двигал как ему заблагорассудится. И возненавидит в этом человеке всё, включая саму сущность Эвменид, выдуманную Юань Чжибаном. – И тогда мы победим его, не нанеся ни единого удара, – сжимая руку в кулак, произнесла Му Цзяньюнь. – Славная идея. Чертовски славная, – сказал Хуан Цзеюань с растущим воодушевлением. – Только есть в ней одна дыра. Мы до сих пор не знаем, что именно произошло в квартире, куда залез Вэнь Хунбин. Му Цзяньюнь это не смутило: – По крайней мере, у нас есть зацепка. Причем та же самая, которую выискивают Эвмениды. Я уверена, скоро мы узнаем, кто и что стоит за смертью Вэнь Хунбина. И Эвмениды узнают тоже. Глава 11. Дело № 112 о расчлененном трупе 14:13 Бар «Черная магия», частная комната наверху – Ну что ж, пришло время поговорить о другом деле, – тихо сказал Хуан Цзеюань. – Официальное название – дело номер сто двенадцать о расчлененном трупе. Му Цзяньюнь неловко пошевелилась в своем кресле. Темноватая комната, казалось, стала еще сумрачней. – Что вам обоим о нем известно? – осведомился Хуан Цзеюань. – Материалы у меня в кабинете, только времени на просмотр особо не было, – сказал Ло Фэй. – Сегодня я в основном штудировал материалы дела номер сорок семь об ограблении. – Хм. – Хуан Цзеюань кивнул. – Профессор Му, вы родились и выросли в Чэнду. Полагаю, об этой истории вы слышали много раз. – Было время, когда я что ни день слышала все новые жуткие слухи о маньяке, и это длилось месяцами, – призналась она. – Тогда расскажите, что вам известно. Интересно узнать, каково оно было в восприятии простого жителя. – Устроившись поудобнее, Хуан Цзеюань вынул из пачки сигарету, закурил и приготовился слушать. Му Цзяньюнь обхватила ладонями чашку, словно пытаясь согреться об нее. – Дело о расчлененном трупе… Это было в девяносто втором году, не так ли? Я тогда заканчивала школу. Все происходило как раз накануне моих выпускных экзаменов. Я в те дни задерживалась в школе допоздна, готовилась, и однажды вечером наш учитель не позволил никому из нас, девочек, отправляться домой в одиночку. Велел дожидаться, когда за нами придут родители и разведут нас по домам. В конце концов пришел мой отец. Когда я спросила его, в чем дело, он сказал, что в Чэнду разгуливает очень скверный человек и что меня больше не будут отпускать одну. С того времени отец сопровождал меня до школы и обратно. На мои расспросы не отвечал; сказал лишь сосредоточиться на учебе и не волноваться ни о чем постороннем. Но это лишь усиливало мое любопытство. На следующий день все мои одноклассники взахлеб обсуждали случившееся. Именно тогда я поняла, насколько все было ужасно. Сегодня я жалею, что развешивала уши насчет всех этих слухов, но тогда игнорировать их было невозможно. Все только о них и судачили, а я месяцами не могла нормально заснуть. – И что это были за слухи? – спросил Хуан Цзеюань, пуская синеватую струйку дыма. Му Цзяньюнь смочила горло глотком чая и снова погрузилась в воспоминания десятилетней давности: – Я слышала, что убили девушку. Говорили, что убийца – отъявленный маньяк: мол, жертву он изрубил на кусочки и изжарил, кое-что съел, а остальное разбросал по городу. Некоторые даже утверждали, что он сварил ее мозг и внутренние органы. Мы все думали, что главным желанием убийцы было пожирать человеческую плоть. Голос Му Цзяньюнь дрогнул и сорвался. Ло Фэй, и тот поморщился от жутковатых образов, навеянных ее словами. Невозмутимым выглядел лишь Хуан Цзеюань. Он курировал это дело с самого начала и давно уже свыкся с деталями. Однако время не могло стереть его стыд за результаты расследования. После нескольких глубоких вдохов дыхание Му Цзяньюнь стало ровнее. – В итоге полиция пришла и в нашу школу. Нам показывали фотографии и просили опознать предметы на них. Ярче всего в моей памяти запечатлелся красный пуховик. Должно быть, его в день убийства носила жертва. Я до сих пор помню точный оттенок красного – алый, как свежая кровь. Меня тогда несколько ночей донимали кошмары с этой курткой. А вскоре пошли слухи, что убийца сделал объявление: каждый месяц он собирается пожирать новую жертву. И следующей его целью будет длинноволосая девушка в куртке вроде той, что на фотографии.