Знал, знал же, что не нужно было приходить… Какого лешего поддался на уговоры? Алексей пнул бордюр и побрел дальше по пустынной улице. Под одним из фонарей он кинул взгляд на часы. Почти двенадцать ночи. Проклятье, вставать через пять часов. На завтра у него было несколько заказов. Куча смятых бумажек с телефонами лежала в кармане джинсов, ожидая своего времени. Если все выйдет, если он успеет выполнить все, что запланировал, то возможно ему хватит заплатить за аренду комнатушки, которую посоветовал его приятель. Хозяйка обещала придержать на пару дней и не сдавать никому. Последнюю неделю Громов жил у своего бывшего сослуживца. Жене Сашки все сложнее было скрывать свои эмоции по поводу этого факта, и Алексей скрипел зубами, носясь по городу, пытаясь заполучить нужную сумму. Черт, так поздно! Но если он зайдет тихо, то не разбудит… Рядом раздался чей–то пьяный хохот, затем загремела музыка, видимо открылись двери какого–то ночного клуба. По привычке, Громов отошел в тень, не желая попадаться на глаза подвыпившим посетителям. Обычно это до добра не доводило, а у него не было ни желания, ни тем более времени, разбираться с ними. Телефон в кармане зазвонил так громко и внезапно, что заставил вздрогнуть. Алексей вытащил его, ожидая, что это Наталья решила осведомиться, по поводу того, дошагал ли он до дома. Но это была не она. — Саш, буквально пятнадцать минут, — проговорил Громов, видя, что звонил его приятель. — Леха… послушай… — начал мужчина, явно под надзором жены, — Лех, такие дела… — Все нормально, — Алексей постарался придать своему голосу беспечности и уперся кулаком в холодную стену какого–то дома, продолжая слушать мямлившего товарища. — Ты же знаешь Нинку. Разведусь, говорит, с тобой. Будешь со своим Громовым на пару жить… Лех… — Я же сказал — все нормально, — глухо повторил молодой человек, — Нинка у тебя хорошая. — Вещи тебе завтра отдам. Договоримся, где и во сколько! — оживился Сашка, понимая, что удалось исполнить волю супруги, и товарища вроде не потерял. — Отлично, — усмехнулся Алексей. Хорошо, что хоть не сейчас выставили за дверь его жалкую сумку. — Так говоришь, тебе есть, где переспать? А может и есть с кем? — хрюкнул в трубку приятель. Громов так и видел его, в растянутой майке на кухне, вечно почесывающим свою небритую физиономию. Не говорил он, что ему есть куда податься. Смысл, какой? Алексей устало потер переносицу. — Есть. Все путем. Слыша за спиной смех и чье–то довольное визжание, Громов отошел от стены и быстрым шагом пошел по улице. Где–то неподалеку был вокзал. Может, удастся там заночевать? Черт… — Ну, тогда бывай, Громов! — Сашка отключил мобильник. Алексей посмотрел на погасший экран своего телефона и усмехнулся уголком губ. — Сегодня ты бомж, Громов. С чем тебя и поздравляю… Глава 2 Шеф прошел через канцелярию в свой кабинет, и София отметила про себя тот факт, что сегодня он был явно недоволен. Ничего хорошего это раннее появление не предвещало. Она слышала многое насчет президента «Веттон–банка», но должность личного помощника этого могущественного человека, в одном из самых престижных торговых банков столицы, давала много преимуществ. София видела, как поежилась миленькая секретарь за своим столом. В другой раз, она бы только улыбнулась, глядя на реакцию Алисы, но бессонная ночь измотала ее, вынуждая отрешенно глядеть на вошедшего мужчину. Темные волосы, идеальная стрижка, высокий и достаточно привлекательный в свои сорок. Президент остановился у тяжелой, гладко отполированной двери, ведущей в его кабинет. Никакого традиционного утреннего приветствия не последовало. Нахмуренные брови нависли над холодными глазами, весь его облик свидетельствовал о дурном расположении духа. — София, сегодня никакого приема. Все встречи отменить. Вы меня поняли? — сухо осведомился шеф. — Разумеется, Андрей Витальевич, — девушка кивнула головой. Платиновые, безукоризненно уложенные пряди ее гладких волос, скользнули по щеке, на какой–то миг скрывая лицо. Похоже, сегодня ей не дадут остаться наедине со своими мыслями. Может оно и к лучшему. — Принесите материалы по тому списку компаний, что я запрашивал, — продолжил начальник. Раздался тяжелый стук двери, и в последовавшей тишине, прозвучал вздох Алисы. — Материалы на твоем столе. Я еще утром принесла их из исследовательского центра. И чего он так зол сегодня? — снова вздохнула секретарь. София перевела взгляд на ровную стопку документов. Боже, кажется, сегодня она присутствовала на рабочем месте только телом. Все ее мысли были во вчерашнем дне. Девушка почувствовала, как увлажнились глаза и быстро поднялась. Никто не увидит Софию Романову в такой неподобающей ситуации. Ее слез не увидит никто. — Я не вижу кольца, — вытянула тонкую шею Алиса, стоило ей кинуть свой любопытный взгляд на руку помощницы президента, которой та держала папку с документами. Заметила! София выше подняла свой точеный подбородок. Да, кольца нет, она никогда не прикоснется к этой мерзкой вещице. И пояснять данный факт каждому встречному не собиралась. — Верно, — только и ответила девушка. Крепче сжимая побелевшими пальцами материалы из исследовательского центра, София направилась в свою комнату, собираясь прекратить ненужную беседу и забрать рабочий блокнот. Войдя в личный кабинет, она закрыла дверь и, зная, что у нее в запасе было не больше минуты, перевела дыхание. Яркие голубые глаза вновь наполнились слезами, а губы поджались, сдерживая эмоции. Ох, нет. Андрей Витальевич недаром пользовался репутацией ледяной глыбы. Мешать личное с бизнесом — подписать себе смертный приговор. Косметика скрыла круги под глазами, и он не должен был догадаться о том, что помощницу что–то тревожило. Она сама должна перестать тревожиться! София подняла ладонь и поглядела на нее. На безымянном пальце отчетливо выделялась светлая полоска, которая так некстати контрастировала с золотистым загаром. Кольцо было надето во время их совместного отдыха. Тогда не было и минуты, чтобы взгляд не возвращался к украшению, подаренному ее женихом по случаю помолвки. — Ты еще пожалеешь, Панов, — София прошла к столу и подняла блокнот, — работа, Романова, только работа, на все остальное плевать… Три года назад, когда она с дипломом экономиста в кармане и давней любовью к банковскому делу, была назначена личным помощником президента «Веттон- банка», София уже знала, что сумеет найти к этому человеку подход. На цинизм и редкие вспышки гнева начальника, она реагировала молчанием и невозмутимым спокойствием, так ценившимся шефом. Свои обязанности София выполняла безупречно и с удовольствием наблюдала за работой Андрея Витальевича, впоследствии даже предугадывая дальнейший ход его мысли. Президент был доволен своей помощницей, и терять это место, благодаря последним событиям в своей жизни, София не собиралась. Никто не лишит ее этой работы! Она вошла в кабинет и увидела шефа, который стоял у окна. — Сядьте, София, — резко велел он и даже не повернулся к помощнице. Девушка подчинилась, присаживаясь возле длинного стола, с обитым кожей верхом. Она провела ладонью по коленям, привычно разглаживая светло–серую ткань модельного костюма. Все еще был зол? Интересно, кто довел ее начальство до такого состояния? День предстоял тяжелый. София незаметно вздохнула. Но в этом были и свои плюсы. У нее не останется времени на ненужные мысли. Президент обернулся, с таким видом, словно она самолично вторглась в его кабинет, и окинул помощницу своим прищуренным взглядом. Просканировал все, от идеально уложенных платиновых волос, до обутых в дорогие туфли ног. — Сегодня на вас нет кольца, — констатировал Андрей Витальевич факт и, не говоря ничего более, сел в свое кресло. София лишь приподняла тонкую бровь, следя за выражением его лица. Молчит. Боже, почему все не берут с него пример? Хоть он не мучает вопросами… — Приступим. Необходимо проверить, совпадают результаты из исследовательского центра с теми расчетами, что сделал я. Они напряженно работали более двух часов. Изучая развернутые балансовые схемы, шеф интересовался мнением своей помощницы о составленном отчете. Затем их прервала Алиса. Секретарь вошла, неся поднос с кофе, и осторожно поставила его на стол. Отступая назад, девушка замерла, опасливо ожидая распоряжений президента. На Алису поглядели так, словно она была недопустимо бестактна, и вторглась совершенно не вовремя. Это было обычное общение Андрея Витальевича со своими подчиненными, но бедняжка, принимая все на свой счет, никак не могла привыкнуть и обижалась. Она с облегчением оставила кабинет, как только президент едва приметным кивком головы отпустил ее. — Все это не кажется мне надежным, — проговорила София, наливая кофе из серебряного кофейника, — весьма опрометчиво вкладывать деньги в этот контракт. Что уж говорить о наших лучших клиентах из профсоюзов. Я просто не понимаю, почему они так заинтересованы. Шеф задумчиво хмыкнул и принял чашку из рук помощницы. Продолжая размышлять, мужчина помешивал густой напиток. — Вы абсолютно правы, София. Я доволен вами, — Андрей Витальевич немного расслабился, откидываясь на скрипнувшую кожей спинку кресла. Девушке же показалось, что он в очередной раз ее испытывал. Хотел знать, насколько здраво ее мнение о рыночных тенденциях? У Софии сложилось ощущение, что она, словно любимая собачка, только что успешно освоила одну из команд. Можете не стараться, Андрей Витальевич, уж свою работу она знала блестяще. Иначе не сидела бы сейчас на этом месте. София с удовольствием потягивала свой кофе. Напиток придал ей сил, смягчая усталость, позволяя немного расслабиться и отвлечься. В этот раз она поймала себя на мысли, что ожидает выходные. Это никуда не годилось. София любила свою работу. Последние дни доказали то, что лишь эта самая работа была ей верна и отвечала взаимностью. Она едва не вернулась к воспоминаниям, вовремя закусив губу. Ты стойкий оловянный солдатик, Романова, ты справишься, мысленно велела она сама себе. — Как поживает господин Панов? — внезапно спросил шеф, и помощница едва не выронила чашку. Не сдержался, значит? Хотя София и не удивилась вопросу. Андрей Витальевич имел тесные деловые связи и с ее дядей, и с семьей Пановых. Двенадцать лет назад, после гибели родителей Софии, дядя, он же Александр Романов, взял на себя управление принадлежавшим семье бизнесом. Он был единственным родственником, оставшимся у нее, и единственным человеком, утешавшим ее в те годы. Но вот Панов… Конечно, президент интересовался, как поживает несравненный сыночек его делового партнера. А если учесть тот факт, что их помолвка была главной новостью последнего месяца, и только ленивый был не в курсе, то отсутствие кольца на пальчике помощницы было весьма странным событием. — Наверняка хорошо, — коротко ответила София, намереваясь срочно отвлечь шефа от ненужной темы разговора. — Вы уже назначили дату торжества? — президент продолжил терзать бедняжку. Глаза Андрея Витальевича смотрели так проницательно, поверх сплетенных пальцев. Чуял, ох чуял! София, как могла небрежно повела плечом. — Ах, это не тот случай, когда нужно принимать поспешные решения. Я намерена выйти замуж один раз, и это должно быть идеально спланировано. — Поверьте, София, когда вопрос касается дел сердечных, то спланировать что- либо практически невозможно. Поэтому никогда не теряйте голову. Следом всегда приходит разочарование. Она приоткрыла рот, намереваясь что–то ответить, но к ее счастью, шеф сменил тему и перешел к распоряжениям на сегодняшний день. — Отмените встречу на пятнадцать часов, и принесите не позднее чем через полчаса все, что сумеете раздобыть по оговоренному объединению компаний. Список у вас есть. Позаботьтесь, чтобы меня не беспокоили. И да, София! Она уже была у дверей, сжимая от волнения побелевшими пальцами аккуратно сложенную папку и блокнот. Неужели вернется к разговору о ее помолвке? — София, пообедаем вместе? В два часа. Сердце у девушки замерло, затем вновь тревожно заколотилось. При упоминании о сегодняшнем обеде ей чуть не сделалось дурно. Точно решил допросить в неформальной обстановке. Не поддавайся на провокацию, Романова, держись. На ее губах расцвела дежурная приятная улыбка, и в голосе слышалось искренне вежливое сожаление: