– Я играл наверняка. Бесполезно. Она не хотела слышать. Вырывалась, сопротивлялась и даже сделала попытку вцепиться зубами в шею. И все это в абсолютном молчании, без ругани, оскорблений и криков. Эйден отклонился и быстро накрыл ладонью ее затылок, тесно прижав голову к груди. Впервые за путешествие она сорвалась до неконтролируемой ярости и стремилась причинить ему физическую боль. Оказавшись неспособной вырваться, девушка со всей силы саданула ему по щиколотке сапогом, и тогда маг ее отпустил. Сэйна взмахнула руками и упала спиной назад, окунувшись в речку. Вода определенно должна была остудить, но не тут-то было. Вынырнув и оттолкнувшись руками, она вцепилась в его ногу и дернула вперед. Эйден успел сгруппироваться, чтобы изменить направление падения и не упасть прямиком на нее. Мужчина вынырнул и отер лицо ладонью, усаживаясь на дно. – Злейшее зло! – буквально выплюнула Сэйна и хлестнула наотмашь по воде. Маг прикрыл глаза, а брызги ударили по щекам. – Это точно про тебя. Ни слова лжи! – Конечно, – он облокотился на колени, – легенды не лгут. – Поразительно, как ты ловок! Алкоголь – яд для тела, но ты пьешь и не пьянеешь! Умеешь правильно выбросить игральные кубики! А особенно поражает уверенность в выигрыше! – Это бросок Гриего, когда верхняя кость прижимает нижнюю, а при выбросе бьет по ней, стабилизируя в нужном положении. И да, алкоголь токсичен, но к нему нас приучали. Иметь устойчивость к яду не повредит. Азарт – это слабость, зная слабости человека, легко одержать верх. – А гарема не имелось? Уж больно во всем хорош! Хотя откуда, вас же опаивали разной отравой. Я вижу явное противоречие. – Тяга к женщине рождает потребность в ней, та ведет к зависимости. В нас вытравляли все подобные желания. И они практически никогда не возникали, но на исключительный случай, когда вдруг не справишься с собой, существовал Повелитель снов. Сэйна внезапно замолчала, а на лице проступила растерянность, даже испуг. Потом она резко отвернулась. – Раз уж у нас незапланированное купание, я собираюсь умыться. Будь добр, отвернись. – Отвернуться? – Именно! Все уже рассмотрел, больше глядеть не на что! Маг исполнил просьбу не сразу, наблюдая, как она стягивает с себя мокрую рубашку. Спина ровная, чересчур напряжена. Движения угловаты и отрывисты. За рукав дернула несколько раз, позабыв, что не расстегнула на нем пуговицу. Ткань затрещала. Девушка раздраженно повела плечом и тут же замерла, когда Эйден протянул ладонь и, легко проведя по предплечью, помог спустить ткань ниже. – Не прикасайся, – прошипела она. Маг опустил руку. Сколько еще осталось бесконечной дороги? Я задавалась этим вопросом, сидя перед Эйденом и ровно держа спину, чтобы меньше соприкасаться с ним, хотя при езде это оказалось не просто. Маг тоже не стремился сократить расстояние. Дистанция ощущалась несмотря на то, что его руки, в которых он держал поводья, были по обе стороны от меня. Среди деревьев вдоль тропы я отыскивала признаки человеческого жилья. Найти ночлег за воротами, когда максимально постарались отдалиться от города, конечно, не вышло. Держать спину прямо было утомительно, ее уже начало ломить в районе лопаток и поясницы. Отстраненное созерцание дороги, становившейся все менее пригодной для поездки, не слишком помогало отвлечься. Даже переключиться в голове на грустные мысли, что, вероятно, опять будем спать на земле, не выходило. Упорно одолевали умозаключения о том, как опасно становиться на пути темнейшего, чьим планам нельзя мешать. Внезапно Эйден дернул повод, направив лошадь с тропы. Мы поехали вперед и выбрались на поляну, где стоял покосившийся сарай. Маг спешился, я спрыгнула сама, не ожидая, пока протянет руки. Прошла вперед, оглядывая строение. Прогнившая крыша и сено внутри. Вот он – ночлег. Вздохнула. Придется нагрести больше сухой травы под ноющую поясницу в попытке устроиться поудобней. Поворошила сено ногой и отпрыгнула, когда оттуда выскочила мышь и с писком промчалась мимо. Ужин прошел в молчании, на ночлег тоже устраивались без лишних разговоров. Я постелила сворованный платок, чтобы сухая трава не колола руки. Одежда успела просохнуть сама, за помощью к магу не обращалась. Темнейший лежал рядом и смотрел на дыры в потолке, наверное, строил злодейские планы. Я же бесконечно ерзала. Его рука лежала рядом, отвлекала. Все казалось, будто задевает, даже слегка перебирает кончики волос. И сам он был слишком близко. Я запрокинула голову, посмотрела на мужские пальцы, достаточно длинные, чтобы подцепить те прядки над макушкой, что смешались с сеном. Глупости? Решительно пригладила волосы, а затем повернулась к темнейшему спиной, устроившись на боку. Тщетно было размышлять о собственных ощущениях относительно присутствия Эйдена в моей жизни. Они настолько смешались, что даже не выделить нечто конкретное. Взять хотя бы этот пример: от его близости было тревожно, и одновременно спокойней оттого, что он здесь. Я подцепила пальцами тонкую соломинку и прикусила кончик зубами. Пускай бы опять предложил усыпить, а иначе засыпать буду долго. Эйден следил за лунными бликами, прыгавшими по потолку и стенам. Сэйна, ворочавшаяся рядом, опять привстала и подгребла под платок больше сена. Затем легла и потянулась, помяла руками плечи. Лунный свет пощекотал тонкое запястье, а с него перебрался на лоб, затем погладил по щеке и легонько поцеловал свернувшийся у уха локон, решив устроиться на ночлег в мягком колечке. Маг наблюдал за ней, она не поворачивала головы и избегала взгляда. Даже сейчас, едва он посмотрел, отвернула голову. Внутренний огонь горел так ярко, что мог обжечь, только прикоснись. Одновременно чувственная и исключительно рациональная. Олицетворение обиды и заманчивой приманки, которую легко заглотить. Сэйна всегда четко анализировала происходящее. Даже сейчас размышляла о чем-то или продумывала новые ходы. Можно было попробовать провести вдоль открытой шеи подушечками пальцев, наблюдая, разгорится ли ярче пламя, отвлекая и вытесняя ненужные мысли. Однако она так строго запретила к себе прикасаться. Маг убрал ладони за голову, а усмешка погасла, спрятавшись в уголках губ. Пора отдохнуть. Впереди короткий, но самый трудный отрезок пути. Мы снова ехали вперед, минуя степь, поля, берег пересохшей реки, заброшенные поселения. Мне казалось, иногда ветер доносил мелкий песок и жар пустынных равнин, потому я очень обрадовалась, когда свернули к лесной полосе, очутившись среди деревьев. Эйден словно держал в голове карту, зная, где лучше проехать, и это утешало, поскольку хотелось тени и прохлады, а царящий кругом туман рассеивал солнечные лучи. Кардинал спешился, я спрыгнула следом. Задрала вверх голову, и на лицо упало несколько капель. Маг отпустил коня пастись и отдыхать после нелегкой дороги с двумя седоками на спине, а сам положил на землю наш опять похудевший мешок. – Туманное место. – Облачный лес, – ответил мужчина. За этот день мы едва ли перебросились парой фраз, заключающих больше смысла, прежде чем спешиться, размять ноги, дать коню отдохнуть, поесть самим. Я уже устала от молчания. – Почему облачный? – Облака висят низко, в почве воды недостаточно, деревья берут больше влаги из тумана, чем от дождей. По этой причине до сих пор растут, хотя защитная полоса стала уґже. – Она защищает от пустыни? Лес насаждали искусственно? – Да. – Двести лет назад ситуация явно была лучше. Ты посещал эти места? – Нет. Мы изучали карты, чтобы уметь ориентироваться везде. – А теперь реальность расходится с картами, – я вздохнула, – по ту сторону много заброшенной земли. Немалые изменения за короткий срок. Наверняка насаждения создавались дольше, чем все это пришло в запустение. Мужчина кивнул, а дальше мы приступили к еде. Смеркаться начало, когда остановились на краю скалы, нависающей над зеленой равниной. На горизонте собрались дождевые тучи, которые гнал ветер, из-за них становилось еще темнее. В этом месте лес заканчивался, здесь же маг вдруг стянул со спины коня совсем похудевший мешок и с силой хлопнул скакуна по боку. Тот заржал и ринулся обратно по тропе быстрым галопом. – Эйден! Держи его! – я кинулась было следом, но маг перехватил за руку. – Пускай уходит. Это последняя часть пути. – Последняя, – мне сделалось не по себе, – а… куда он пойдет? – Вернется к хозяину. Такие лошади отлично натренированы отыскивать дорогу домой. – И что теперь? Куда дальше? – Дальше ползком. – В каком смысле ползком? – В прямом. Он подошел к округлому валуну и склонился над ним. Мне не видно было, что маг там делал, но камень вдруг закачался и медленно со скрежетом и шумом отъехал в сторону. Затем Эйден поманил к себе и указал на узкую черную нору. – Нет! – я заглянула туда лишь на краткий миг и тут же отшатнулась. – Я туда не полезу! – Я пойду первым. – Маг словно не услышал. – Надень на спину мешок. – Эйден! Он уже присел на край норы и свесил ноги в черный провал. – Эйден! Мужчина оттолкнулся руками и с шорохом исчез в темноте. Слышно было, как шум удалялся, а затем долетел голос: – Когда приземлишься, вставай на колени и ползи вперед. Я не сомневалась, что после этой фразы, он так и сделал. Пополз вперед, продвигаясь все дальше и позволяя моему страху остаться здесь одной пересилить ужас перед черными норами. – Стихии! – прижала к лицу ладони. – Снова бездна! С дико колотящимся сердцем села на край, сверху уже начал накрапывать мелкий дождик. Зажмурившись, я оттолкнулась руками и заскользила вниз. Мешок закрыл спину от трения, благодаря чему она не оцарапалась, но, когда ноги коснулись пола, а я зашарила руками по стенам, камень наверху с шорохом и грохотом вернулся на место, закрыв сумрачный свет. Остался лишь неяркий полукруг, очертивший место входа. Я всегда старалась не дать панике завладеть собой, но сейчас… Прижалась спиной к камню и положила руку на сердце, а потом закричала во весь голос, когда ноги что-то коснулось. – Сэйна, – позвал Эйден. Стихии. Я сползла вдоль камня и обхватила колени ладонями. В этой темноте было не различить даже собственных рук. Ничего не видно. Маг опять слегка коснулся ноги, а я вздрогнула и всхлипнула. Значит, все-таки ждал меня. – Чем дольше будешь сидеть, тем больше времени мы проторчим в этой норе. Ну же! Да, он умел вдохновлять как никто другой, но хотелось иных слов. Я перевалилась с корточек на колени, уперлась ладонями в землю и шумно вздохнула. – Ползи за мной и не бойся, это просто старый проход в горе.